Река была полноводной, поскольку растаяли снега. В конце долины она пенилась и с грохотом срывалась с гор. Сигурд и Один погнали коней галопом вдоль берега. Некоторые свернули влево или вправо, увидев бурлящую воду, и с брызгами побежали по мелководью, издавая тревожное ржание. Некоторые бросились прямо в поток, и их понесло течением. Они крутились в потоке и бились о камни. Некоторые хорошо плыли, но течение все равно относило их в сторону. И только один огромный серый конь, прыгнув в воду, добрался до противоположного берега. Сигурд и Один увидели, как он добрался до мелководья, выбрался из воды и встал на цветущей поляне, стряхивая с себя серебристые капли. Наконец с хрипением конь бросился в воду и поплыл обратно.
– Я дам тебе меч твоего отца, – сказал Один, когда они наблюдали за тем, как конь могучей грудью рассекал бурный поток. – Скачи и добейся славы. Когда ты придешь в замок Одина, где сидит твой отец, герои встанут приветствовать тебя, как величайшего среди них. Посмотри, как Грейфелль стоит на мелководье. Он такой же выносливый, как Слейпнир, конь Одина.
Сигурд прыгнул в воду и вскочил на коня. Воздух свистел за ними, когда они помчались по цветущей поляне. Капли летели с гривы Грейфелля, камни вылетали из-под его копыт. Они мчались по долине, словно горная лавина, – огромный конь и огромный всадник.
– Кто дал тебе коня? – спросил Регин, когда молодой человек спешился у дверей его дома.
– Старик в развевающихся лохмотьях и с одним голубым глазом. Он рассказал мне о моем отце.
– Я знаю этого старика, – кисло произнес Регин. – Он знал и моего отца тоже. Зачем он вмешивается? Скажи мне, а куда ты поскачешь на этом прекрасном коне?
– В мир.
– Куда именно? Будешь служить какому-нибудь другому королю?
– Никогда! – горячо воскликнул Сигурд. – Я сам завоюю себе богатство и славу.
– У меня есть для тебя одно приключение, – сказал Регин. – Никому до сих пор был не под силу такой подвиг. Можно заполучить такое богатство, которое сделает королями нас обоих.
– Что нужно сделать?
– Войди в кузницу, – ответил Регин, – и разожги огонь, потому что рассказ мой будет долгим. Садись на скамью, и я расскажу тебе о себе, откуда взялись сокровища и где лежит ужасный дракон, который был когда-то моим братом. Убей его, поскольку он очень злой, и возьми что захочешь. Я прошу только мудрость, которую он хранит в своем сердце уже много веков. Ведь своей я поделился с людьми. Поджарь мне сердце дракона. Я съем его и верну свою мудрость. Затем возьми свою часть золота и оставь мне столько, сколько посчитаешь нужным.
Сигурд долго слушал рассказ о Рейдмаре, о проклятом золоте Андвари. Огонь стал угасать. Взошла луна, и тихим голосом Регин поведал о давно скрываемой ненависти. В темноте собеседники видели лишь смутные очертания друг друга, но Регин глаз не отводил от Сигурда, который не мог скрыть своего сомнения. Наконец наступила тишина. Все было решено. Сигурд жаждал приключений, а Регин золота.
– Я поражу дракона, – медленно проговорил Сигурд. – Но сначала ты должен дать мне меч.
– Встань и посвети мне, – отозвался Регин. – Сегодня я изготовил тебе меч, в который вложил все свое мастерство. Открой мой сундук и возьми его.
Сигурд открыл сундук и достал оттуда меч с золотой рукоятью. Темное лезвие покрывали странные магические знаки, а рукоять была украшена драгоценными каменьями. Сигурд внимательно осмотрел меч. Лезвие было сделано безупречно.
– Позволь проверить твое мастерство, учитель кузнецов, – сказал он, высоко поднял меч и изо всех сил ударил им по наковальне.
Лезвие со страшным треском сломалось, и его конец со свистом пролетел мимо уха Регина. Сигурд рассмеялся в испуганное лицо учителя и бросил рукоять на пол.
– Я вижу, это приключение не для нас, – с насмешкой произнес он.
– Я сделаю тебе другой меч! – крикнул Регин. – Он никогда не сломается, даже если под твоим ударом наковальня уйдет в землю.
– Когда сделаешь, тогда я и вернусь, – сказал герой, – но с этой минуты у меня больше нет учителя.
Прошло много дней, и наконец меч был готов. Глаза Регина покраснели от огня, совсем как тогда, когда он работал в мастерской Рейдмара.
– Заходи в кузницу, – сказал он. – Я сделал тебе меч.
Оружие лежало на скамье и тускло поблескивало. От кончика до рукоятки оно было из чистой стали и без единого украшения.
– Испытай его на наковальне, – сказал Регин. – Я, лучший среди кузнецов, говорю тебе, что, если ты сломаешь его, никакая сталь на земле не подойдет тебе.
Сигурд снова поднял меч, размахнулся и ударил. Раздался треск, и куски стали оказались у его ног. Регин замер в изумлении, поскольку никогда не подозревал в этом юноше такой силы. Сигурд рассмеялся.
– Ты верно сказал! – крикнул он. – Ни один меч не годится мне, если он выкован на земном огне.
Сигурд собрал куски стали и направился к своей матери.
Королева Хёдри находилась в сыроварне.
– Мама, где меч моего отца? – спросил Сигурд, даже не поприветствовав ее.
Хёдри испугалась:
– Зачем он тебе понадобился?
– Я мужчина, – ответил Сигурд, – и сын могучего героя. Эта страна слишком тихая для меня, а я жажду славы.
– Еще до твоего рождения я знала, что это время настанет, – сказала Хёдри. – Через два месяца после свадьбы погиб Сигмунд, а с ним мой отец и все родственники-мужчины. В тот страшный день я спряталась в чаще, и грабители меня не нашли. В лунном свете я пробралась на поле битвы, где пали мой отец и Сигмунд. Около моего супруга лежала целая стена убитых врагов. В его руке была зажата только рукоять меча, который дал ему сам Один. Осколки лезвия блестели в траве. Тогда я и предвидела этот день. Я собрала все части меча, чтобы передать их когда-нибудь своему сыну.
Хёдри прошла в свою комнату и открыла сундук, в котором хранилась ее одежда. Под женскими плащами и платьями Сигурд увидел какой-то тяжелый сверток, завернутый в вытканную золотом ткань.
– Твой отец был уже стар, когда я вышла за него замуж, – сказала Хёдри. – Его сыновья выросли, завоевали себе славу и погибли. Затем он посватался ко мне, и я с радостью согласилась. Какого же еще мужа желать, как не самого знаменитого в мире воина?
– Однако мой отчим не воин, – заметил Сигурд.
– Эльф – хороший и добрый человек. Это мирная земля, и я счастлива здесь, но не для нее ты родился.
– Это правда, – согласился ее сын, – и я попрощаюсь со всем, что оставляю здесь, потому что уже никогда не вернусь обратно.
– Вернется твоя слава, – ответила Хёдри. – Она будет звенеть в моих ушах до самой смерти.
Она отдала сыну меч. Сигурд спустился по лестнице и вышел на цветущую поляну. Его мать смотрела ему вслед из окна до тех пор, пока он не скрылся из виду.
Регин все еще сидел в кузнице, когда вошел Сигурд и положил перед ним сверток.
– Вот мой меч, – сказал он.
Регин развернул ткань и посмотрел на осколки, светившиеся странным бледным светом.
– Он был выкован на небесном огне, – медленно проговорил он. – Я сам из дварфов. В этой стали моя смерть.
– В ней смерть для дракона, – ответил Сигурд.
– Пусть будет так. Оставь мне осколки. Я сделаю из них лезвие.
Когда Сигурд снова пришел в кузницу, огромный меч лежал на скамье, и бледный свет бежал по нему от рукояти до кончика. Края же были темные и очень острые. Сигурд взглянул на магические знаки, вырезанные на стали, протянул руку к украшенной драгоценными каменьями рукояти и сжал ее. Затем он поднял меч, взмахнул им и ударил. С грохотом наковальня разлетелась на куски, а лезвие осталось невредимым.
– Я назову этот меч "Яростью Сигурда"! – крикнул герой. – Ни один человек не сможет устоять перед ним.
– Долгий день закончился, – сказал Регин. – Уже месяц, как я тружусь для тебя. Сегодня надо выспаться. А завтра мы поскачем на битву с Фафниром, и сокровища станут твоими.
Гибель Фафнира
Зал замка короля дварфов Рейдмара больше не сверкал на солнце. Позолота смылась со стен, широкая дверь упала с петель, а крыша поросла травой.
– Смотри! – сказал Регин, указывая на тропу, ведшую от порога к берегу реки. Она тянулась вдоль склона холма и была глубиной в рост человека.
– Эту тропу проделал Фафнир, – сказал Сигурд, – и часто ходит тут, поэтому на ней не растет трава.
– Люди говорят, – отозвался Регин, – что сокровища так и лежат там, где сложил их мой отец, на полу перед троном. На них и лежит, свернувшись, дракон Фафнир. Когда восходит луна и освещает его сквозь трещины в стенах, ему снятся юность, весенние леса и великие боги, которых он видел, когда мир был молод. Серое утро рано будит Фафнира. В этот час он испытывает отвращение к тому, кем теперь стал. Тогда Фафнир оставляет свои сокровища и ходит к реке напиться, но до первых лучей солнца снова возвращается к золоту.
– Когда он в утренних сумерках пойдет по тропе, я встречу и зарублю его, – сказал Сигурд.
– Но его чешуя крепка, словно сталь, и у тебя ничего не выйдет, если ты не убьешь его одним ударом. Если же только ранишь, Фафнир раздавит тебя, как муравья.
– Я вырою в тропе яму и спрячусь в ней. Когда дракон пойдет, его взгляд будет устремлен на реку, а мысли будут еще полны снов. Возможно, он меня не заметит. Когда Фафнир окажется надо мной, я ударю ему в брюхо, где чешуя не так крепка. Только так можно поразить его в сердце.
– А если он тебя увидит?
Сигурд засмеялся:
– Ты подождешь еще тысячу лет, когда родится другой победитель дракона. Вот и все.