Сказание второе. Абу-али-сина и царь Египта
Всезнающие сказители, чья речь так сладкоголоса, что можно слушать их без конца, поведали, как, выйдя из пещеры, Абу-али-сина вместе с братом был обвинен несправедливо в колдовстве, как приговорил его падишах державы Западной к смерти и как, использовав могучую силу знаний, Абу-али-сина избежал неправедной смерти, скрывшись в водоеме. Хвала аллаху за спасение, ибо не без его помощи Абу-али-сина очутился на земле египетской близ города Каира. Помнил Абу-али-сина, как едва не погиб он, принятый за колдуна, и не стал показываться людям, пока не привел себя в порядок: подровнял волосы, сбрил бороду, состриг ногти, словом, стал таким, каким год назад вошел в пещеру. Не обращая на себя внимания, бродил он по улице Каира, побывал на каирском базаре и однажды забрел на улочку, где торговали халвой. Зоркий взор Абу-али-сины приметил в одной лавке юношу, чей лик можно было бы сравнить только со светлой луной, так он был прекрасен, и стан его был строен, как у рыцаря. Но был тот юноша всего-навсего торговцем халвой. Абу-али-сина разбирался в драгоценностях и знал цену красоте. Очарованный юношей, он подумал, что не пристало тому быть торговцем халвой и решил избавить его от нищенства и недостойного такой красоты занятия. Абу-али-сина подошел поближе к продавцу халвой, халвафрушу, как зовут их на востоке, и стал наблюдать за ним.
Смутил юношу влюбленный взгляд незнакомца, и беспокойные мысли стали одолевать его: "Что нужно этому дервишу? То ли я ему просто нравлюсь, то ли что другое у него на уме?"
На всякий случай юный халвафруш предложил ему отведать халвы. Абу-али-сина взял кусок халвы, положил в рот и тут же с отвращением выплюнул.
А надо сказать, что юного халвафруша любили все, Кто хоть раз его видел. Люди бросали дела, только чтобы взглянуть на красавца, и тот, кого он одаривал своим вниманием, был просто счастлив. Когда юноша угостил халвой Абу-али-сину, чувство ревности заговорило в людях, но когда он выплюнул халву, возмущенная толпа стала с гневом осуждать его:
- О невежественный пришелец! Мы не только халву, мы даже яд смертельный приняли бы из рук нашего любимца с благодарностью, как живую воду. Как свет очей своих мы любим его, днем и ночью можно любоваться его несказанной красотой, ибо один взгляд на него доставляет отраду нашему сердцу. Не жалует нас, увы, си своим вниманием, а тебе оказал такую честь, какая нам и не снилась. Как же смел ты выплюнуть эту благословенную халву? Как посмел ты оскорблением ответить на благосклонность нашего любимца?
С камнями и палками подступали к Абу-али-сине разъяренные люди, а он-то знал, как опасны бездонные реки возмущения, чьи бурные волны вот-вот выплеснутся из берегов. И Абу-али-сина поступил так, как поступил бы любой мудрец на его месте - он исчез… Толпа этого не заметила, но юноша пошел следом за ним, рассуждая: "Этот дервиш - не простой человек. Не без умысла выплюнул он халву. Верно, в этом есть какой-то знак…" С этими мыслями халвафруш догнал мудреца в укромном проулке и, когда они остались наедине, упал пред ним на колени:
- О, всемилостивый господин мой! Простите, что так нехорошо все получилось… Я всегда буду рад видеть вас своим гостем и готов почитать вас как отца родного. Вам не понравилась моя халва, и, по-видимому, вы правы, потому что, хотя я и продаю халву, но не довелось мне учиться у мастеров ее приготовлению. Мой отец тоже был халвафрушем. Он умер, когда я был совсем маленьким, и мать не смогла отдать меня в, учение. Она рассказала мне, как варил халву отец; так же варю ее каждый день и я. На это мы и живем. Вы, мой великодушный господин, наверное, очень хорошо знаете ремесло халвафруша. Будьте моим учителем и да возблагодарит вас аллах за помощь сироте!
Вежливая речь юноши, его искренность пришлись по душе Абу-али-сине. С еще большей нежностью посмотрел он на молодого халвафруша и ответил:
- Будь по-твоему, милый юноша, я готов стать твоим учителем. Но не только вкусную халву научу я тебя готовить, а обучу и таким ремеслам, о которых ты слыхом не слыхивал и которых ты видом не видывал.
Призадумался халвафруш. Знал он, что дервиши хорошо разбираются в торговле, и решил сначала, что незнакомец хочет использовать в корыстных целях его красоту, но, взглянув на доброе лицо дервиша, подумал, что тот не способен на злое дело. Абу-али-сина пообещал вечером навестить славного юношу, н они расстались.
Когда вечер, словно опытный охотник, спрятал капканы туч и старуха-ночь, укрывшись черней шалью, тихонько раздула искорки звезд, Абу-али-сина появился на пороге лавки халвафруша. Халвафруш вышел к нему навстречу, почтительно поприветствовал гостя и пригласил войти. Они вошли в лавку, халвафруш зажег свечу и выставил перед гостем все, чем был богат. Отведав угощенья и помолившись аллаху, Абу-али-сина разговорился с юношей. Халвафруш с каждой минутой все больше нравился Абу-али-сине и не только своей красотой, но и умом.
И Абу-али-сина дал почувствовать своему собеседнику, что не простой человек посетил его. Пристальный взгляд Абу-али-сины смущал юношу, и он терялся в догадках, с какой же целью ищет с ним дружбы этот таинственный незнакомец.
- Мой господин, - обратился юноша к гостю, - вы из чего варите халву? Прикажите, я принесу все, что надо, и мы приготовим халву для завтрашней продажи.
Абу-али-сина словно и не слышал предложения халвафруша и продолжал говорить о чем-то другом. И халвафруш решил, что дервиш не зря уклоняется от разговора о халве, он просто ничего не умеет делать и с какой-то непонятной целью морочит голову бедному юноше. Халвафруш хотел было выгнать дервиша, но, набравшись терпения, удержал себя в руках и снова спросил, как же он готовит халву.
На всякий случай юный халвафруш предложил ему отведать халвы. Абу-али-сина взял кусок халвы, положил в рот и тут же с отвращением выплюнул.
А надо сказать, что юного халвафруша любили все, Кто хоть раз его видел. Люди бросали дела, только чтобы взглянуть на красавца, и тот, кого он одаривал своим вниманием, был просто счастлив. Когда юноша угостил халвой Абу-али-сину, чувство ревности заговорило в людях, но когда он выплюнул халву, возмущенная толпа стала с гневом осуждать его:
- О невежественный пришелец! Мы не только халву, мы даже яд смертельный приняли бы из рук нашего любимца с благодарностью, как живую воду. Как свет очей своих мы любим его, днем и ночью можно любоваться его несказанной красотой, ибо один взгляд на него доставляет отраду нашему сердцу. Не жалует нас, увы, си своим вниманием, а тебе оказал такую честь, какая нам и не снилась. Как же смел ты выплюнуть эту благословенную халву? Как посмел ты оскорблением ответить на благосклонность нашего любимца?
С камнями и палками подступали к Абу-али-сине разъяренные люди, а он-то знал, как опасны бездонные реки возмущения, чьи бурные волны вот-вот выплеснутся из берегов. И Абу-али-сина поступил так, как поступил бы любой мудрец на его месте - он исчез… Толпа этого не заметила, но юноша пошел следом за ним, рассуждая: "Этот дервиш - не простой человек. Не без умысла выплюнул он халву. Верно, в этом есть какой-то знак…" С этими мыслями халвафруш догнал мудреца в укромном проулке и, когда они остались наедине, упал пред ним на колени:
- О, всемилостивый господин мой! Простите, что так нехорошо все получилось… Я всегда буду рад видеть вас своим гостем и готов почитать вас как отца родного. Вам не понравилась моя халва, и, по-видимому, вы правы, потому что, хотя я и продаю халву, но не довелось мне учиться у мастеров ее приготовлению. Мой отец тоже был халвафрушем. Он умер, когда я был совсем маленьким, и мать не смогла отдать меня в, учение. Она рассказала мне, как варил халву отец; так же варю ее каждый день и я. На это мы и живем. Вы, мой великодушный господин, наверное, очень хорошо знаете ремесло халвафруша. Будьте моим учителем и да возблагодарит вас аллах за помощь сироте!
Вежливая речь юноши, его искренность пришлись по душе Абу-али-сине. С еще большей нежностью посмотрел он на молодого халвафруша и ответил:
- Будь по-твоему, милый юноша, я готов стать твоим учителем. Но не только вкусную халву научу я тебя готовить, а обучу и таким ремеслам, о которых ты слыхом не слыхивал и которых ты видом не видывал.
Призадумался халвафруш. Знал он, что дервиши хорошо разбираются в торговле, и решил сначала, что незнакомец хочет использовать в корыстных целях его красоту, но, взглянув на доброе лицо дервиша, подумал, что тот не способен на злое дело. Абу-али-сина пообещал вечером навестить славного юношу, н они расстались.
Когда вечер, словно опытный охотник, спрятал капканы туч и старуха-ночь, укрывшись черней шалью, тихонько раздула искорки звезд, Абу-али-сина появился на пороге лавки халвафруша. Халвафруш вышел к нему навстречу, почтительно поприветствовал гостя и пригласил войти. Они вошли в лавку, халвафруш зажег свечу и выставил перед гостем все, чем был богат. Отведав угощенья и помолившись аллаху, Абу-али-сина разговорился с юношей. Халвафруш с каждой минутой все больше нравился Абу-али-сине и не только своей красотой, но и умом.
И Абу-али-сина дал почувствовать своему собеседнику, что не простой человек посетил его. Пристальный взгляд Абу-али-сины смущал юношу, и он терялся в догадках, с какой же целью ищет с ним дружбы этот таинственный незнакомец.
- Мой господин, - обратился юноша к гостю, - вы из чего варите халву? Прикажите, я принесу все, что надо, и мы приготовим халву для завтрашней продажи.