- А какое золото мы там нашли, папа! Видел бы ты эти самородки! Жаль, не могу показать! На том берегу остались, куда мы лошадей переправили.
- Да видел я ваше золото! - рассмеялся Михаил Юрьевич. Оно в том мешке, что приторочен к седлу лошади Глеба. Его ведь и ранил этот негодяй, отбивая ваше золото, - тот его украл, а лошадей переправил с остальным грузом. Помолчал, размышляя. - Вот что: мы лошадок этих не бросим. Кто-то должен перебраться на ту сторону Медвежьих камней. Ну как, есть желающие? обратился он к местным жителям; добавил смущенно: - Тебя, Ваня, это не касается.
Перебраться через Медвежьи камни и привести в поселок лошадей вызвался морской пехотинец Всеволод. Нежной встречи между женихом и невестой не произошло: Клава, поплакав на груди у отца и расцеловавшись с братом, лишь удивленно округлила глаза при виде его.
- И ты, Сева, здесь? Какими судьбами?
- Да вот дембель пораньше вышел, за участие в Чечне, - простодушно объяснил он. - Я писал, да ты, видно, не получила.
Настроение у него испортилось с самого начала: невеста его наедине с чужим парнем у костра... Хорошо еще, что не застал их в объятиях друг друга. Всеволод даже обрадовался поручению - хоть никто не догадается, что у него на душе.
Все пообедали, выпили по чарке разбавленного спирта за счастливую встречу. Всеволод отправился к Медвежьим камням; двинулись и остальные в обратный путь - к дому.
По дороге Михаил Юрьевич решил провести частное расследование покушения на жизнь сына и Клавы. Мотивы преступления, совершенного геологом Башуном, ему ясны; но участие его начальника - об этом Глеб говорил - нужно еще установить и, главное, доказать. Разговор с ним по рации ничего не дал, Сергей Иванович все отрицал.
- Меня неправильно поняли, будто я поручил Косте отвезти золото, уверял он Юсупова. - Имелось в виду лишь поручение ему сопровождать Петра и Клаву, как более опытному таежнику. Ну а что сотворил, - многозначительно хмыкнул он, - на то он бывший уголовник! Горбатого могила исправит.
- А почему вы не сообщили, что нашелся Петр Юсупов? - задал Михаил Юрьевич самый "убойный" вопрос. - Ничего ни о нем, ни об открытии нового золотого месторождения?
Но и тут хитрец сумел извернуться.
- Помилуйте, вы ко мне несправедливы! - Он разыграл обиженного - А кто первым сообщил о сигнале бедствия старателей? Кто два раза посылал людей на поиски? Разве не я оказал им помощь и по дороге туда, и на обратном пути? Сергей Иванович сделал паузу, и с театральным надрывом заключил - Вот и делай после этого добро людям! Стоило у меня сломаться рации - и сразу такие обвинения! Все, не желаю больше разговаривать!
"Ничего не смогут доказать! - прервав связь, с удовлетворением думал он. - Костя меня не выдаст, он тертый калач - знает, что за групповой сговор дадут больше".
Однако хитрые увертки начальника лагеря не ввели в заблуждение опытного следователя. Поразмыслив над известными ему фактами и убедившись, что начальника геологов концы с концами не сходятся, он на последнем привале высказал Петру свое мнение:
- Юлит Сергей Иванович, и вывести его на чистую воду не так уж трудно! Достаточно специалистам проверить рацию и расколоть Башуна. Проблема в другом.
- Разве не должен он ответить за свою подлость? - непонимающе взглянул на него сын. - Если был заодно с Костей, а может, и задумал эту авантюру?
- Он и так будет наказан! Один подчиненный его винит, другой преступник. Это крест на карьере! - И Михаил Юрьевич с досадой добавил: - Но стараться засадить в тюрьму его самого не стоит.
- Почему же, папа?
- Потому что связи у него большие, - угрюмо объяснил отец. - Узнал от спасателей. Его друзья повредить тебе могут! Ты ведь никак здешним предпринимателем стать собираешься? - И серьезно, со значением взглянул на Петра.