- Я там дважды чуть не сыпанулся,- сказал он, указывая на телевизор.- Им очень хотелось меня угробить. Вот бы ты порадовался! - За последнее время в манере Клея появилось нечто подкупающе новое: со своими заклятыми врагами он обращался с той же доверительной непринужденностью, что и с союзниками.
- Они не раскололи тебя на Маккарти? - спросил Питер так же непринужденно.- Ты поддержишь вотум недоверия?
- А меня нечего было и раскалывать. Я сказал, что я за порицание. Нет, они хотели поймать меня на другом...
Питер не преминул отметить изменение формулировки.
- Ты за порицание, а не за вотум недоверия?
- Это одно и то же.- Различие между формулировками, казалось, мало занимало Клея.
- Нет, неодно и то же. Как по-твоему, Иниэс? - Питер повернулся к своему другу и издателю.
- Мм... нет, конечно.- Иниэс мог как угодно вилять мыслью в своих рассуждениях, его ответные реакции могли быть как угодно превратны, но, когда дело касалось фактов, он был предельно точен.- Порицание в сенате - это нечто гораздо более мягкое, чем недоверие. В данном случае это уловка, дающая всем возможность выпутаться из затруднительного положения.
- А Клею хочется выпутаться.
Но Клей, казалось, не слышал. Он задумчиво глядел на свое изображение в телевизоре.
- Эти прожекторы - чистое убийство,- сказал он наконец.- Смотрите, как они подсвечивают меня снизу. Создается впечатление, будто у меня двойной подбородок.
- Наверное, какой-нибудь кинооператор из либералов.- Питер заметил, что там, где раньше висел портрет Бэрра, теперь красовался коллаж из газетных вырезок.
- Нет,- вдруг сказал Клей, выключая телевизор.- Мне ничто не грозит. Маккарти конец.- Он похлопал по телевизору.- И доконала его вот эта штука. Он плохо выглядит на экране, жалкий ублюдок, мне жаль его.
- Но ты все-таки за порицание, хотя бы в сенате?
- Конечно, конечно. Я вместе со всеми попляшу на его могилке.
Клей утратил всякий интерес к этой теме. Не в его натуре было тратить попусту время на теоретизирование или анализ того, что уже потеряло для него всякий смысл.
- Я пишу книгу,- сказал он.
В этот самый момент Питер сел на некое подобие скамьи, в действительности оказавшееся лакированным чайным столиком китайской работы; под тяжестью Питера столик треснул и рассыпался на куски.
Клей рассмеялся. Иниэс встревоженно улыбнулся. Питер остался сидеть на полу посреди обломков. Он с достоинством скрестил ноги и спросил, какова тема книги.
- Американская мысль, что же еще? "Мысль" с маленькой буквы. Может, ты выбросишь обломки в камин? Никто этого не заметит.- Происшествие насмешило Клея, но Питер словно не слышал его последних слов.
- Ну, и какие же у тебямысли по поводу американской мысли? - Со своего места на полу Питер производил впечатление очень рассудительного человека.
- Надеюсь, в книге все будет ясно.
- Что именно?
- Кто мы такие, по моему мнению, и какими нам следует быть.
- Так кто же мы такие?
- Прежде всего, наилучшая альтернатива коммунизму,- живо ответил Клей.
- Ну, тут тебе Иниэс все растолкует. А какими нам следуетбыть?
- Хорошими.
- Вот оно что! - фыркнул Питер.- Ведь это легко, не так ли? Во всяком случае, на словах.
- Это вовсе не легко,- обеспокоенно проговорил Иниэс.- В сущности говоря, это всего труднее поддается определению. Даже Витгенштейн ...
- Для нас - нелегко, согласен, но для Клея быть хорошим - значит сдерживать коммунизм, сбалансировать бюджет...
- Мне кажется, его амбиции идут дальше.
Сообразив наконец, что к чему, Питер даже не пытался скрыть свое изумление.
- Иниэс! Ты собираешься писать книгу за него?
- Я обещал помочь. Ну, знаешь, мыслишку здесь, мыслишку там.- Иниэс чувствовал себя неловко, однако не думал оправдываться.
- Но какую именноиз твоих мыслишек? Необходимость отойти от двухпартийной системы, сходство между оргазмом и атомным взрывом, телереклама как главная причина рака? - Отступничество Иниэса не только изумило, но и странным образом развеселило его. Он повернулся к Клею: - Иниэс набит идеями. Придется выбирать осторожно.
- Постараюсь.- Клей чувствовал себя как нельзя более непринужденно.- Я не собираюсь забираться слишком глубоко...
- Естественно.- Питер посмотрел на встревоженного Иниэса и спросил: - Ну а ты, Иниэс, почему ты хочешь забраться так глубоко?
- Я смотрю на это дело иначе. В конце концов, я буду просто помогать.- Но Питер видел, что Иниэс страдает, что в нем идет ожесточенная внутренняя борьба.
- Он парень что надо,- сказал Клей.- И в философском плане мы не так далеки друг от друга, как можно подумать.
- Король-философ! - Питер медленно поднялся на ноги.- Вы меня поражаете. Оба.
- Спасибо.- Клей тоже встал. Он улыбнулся. Он был само обаяние.- Не тужи, Питер. Все будет хорошо.
- Для тебя или для страны?
- А это одно и то же. Разве я тебе не говорил? - Клей произнес это так, словно хотел подразнить его, но Питер знал, что он говорит совершенно серьезно.
- Нет, это не одно и то же.- Питер держался за свои позиции, словно за глыбу, случайно преградившую противнику путь.
- А кто может сказать? - Клей попытался обойти Питера, но тот намеренно закрыл собой проход, не желая упускать добычу.
- Я могу, в числе прочих.
- Ну так скажи! Объясни всем, что во мне не так. А что, в самом деле? - Клей не переставал обаятельно улыбаться.
- Я уже писал об этом,- ответил Питер.- По-моему, я сказал все.
- Но тебе никто не поверил.
- Да, но, несмотря на это, правда не перестала быть правдой. Грубо говоря, ты не то, чем ты кажешься. Разумеется, и с большинством людей обстоит так же, но между тем, что ты есть на самом деле, и тем, чем ты кажешься,- на миллион долларов рекламы. Она старается внушить нам, будто ты герой войны,- а ты не герой; будто ты серьезный, думающий сенатор,- а ты не таков; будто тобою руководят лучшие побуждения,- а ты...
- А откуда ты знаешь, кто я и что я? - Голос Клея прозвучал резко, а лицо его было теперь таким же серым, как и то, что за минуту до этого глядело на них с экрана телевизора.
- Я знаю, что ты сделал и чего ты не сделал. В политике ты играешь в шахматы. Если опрос общественного мнения обнаруживает сдвиг влево, ты сдвигаешься влево. Компьютер может предсказать твою позицию по любому вопросу.- Питер повернулся к Иниэсу: - Ты совершенно правильно разгадал его. Он занимается политикой в вакууме. В нем ничего нет, кроме желания быть первым.
Клей отступил от Питера и придвинулся к Иниэсу, словно ища в нем союзника, но затем вдруг остановился, поняв, что это может быть расценено как отступление. Он повернулся к Питеру и сказал:
- Ты завидуешь мне потому, что твой отец больше заинтересован в моей карьере, чем в твоей...
Выпад был настолько неожиданный, что Питер рассмеялся:
- Нет! Придумай что-нибудь получше. У тебя никогда не было отца, и ты преувеличиваешь значение отцов для тех, у кого они есть. Я не завидую тебе ни в чем, вот разве что твоему необыкновенному успеху. Это что-то поразительное, но, в конце концов, это зависит не от тебя.
- Ты ревнуешь меня,- упорствовал Клей,- к Инид.
Питер подумал, что, быть может, он недооценивал Клея.
Он знал, что наглости у его врага хоть отбавляй, но считал его неспособным сказать правду.
- Я не уверен,- продолжал он,- что ревность - это то слово. Но я не отрицаю, что никогда не прощу ни тебе, ни отцу ее убийства.- От проницательных глаз Питера не укрылось, что лицо Клея стало как маска, отлитая из металла.
Но вот Клей заговорил совершенно бесцветным голосом:
- Я сделал то, что считал для нее наилучшим. Она была алкоголичкой, и мне сказали, что она неизлечима. Возможно, мы были не правы, поместив ее в лечебницу. Не знаю. Но я любил ее, хотя, возможно, не так страстно, как ты.
Питер сжался, приготовившись к удару, который - он это знал - должен был незамедлительно последовать.
Клей был решительно настроен идти до победного конца.
- Она рассказала мне, что случилось. Она мне все рассказывала. Вот почему она всегда трепетала перед тобой. Из-за того, что произошло между вами в тот день, в этом вот доме, в подвале, в кладовой.
В наступившей тишине пробили часы. Клей подобрал с полу обломки чайного столика и сложил их на столе.
- Я скажу Айрин, что кто-то сломал столик. Наверное, его можно отреставрировать.- Он направился к двери и задержался на пороге.- У Инид не было секретов. Но ведь она любила и приврать, так что...- Не договорив, Клей вышел из комнаты.
- Ну что же,- сказал Питер Иниэсу,- герой нашел своего автора.
- Дело обстоит совсем не так.- Иниэс был потрясен услышанным не меньше, а, пожалуй, даже больше, чем Питер. Оказывается, между средним классом, к которому он принадлежал, и классом, само существование которого он нередко отрицал, есть гораздо более глубокое различие, чем он предполагал: греховные мечтания одного оборачивались действиями другого.
- Желаю удачи,- сказал Питер и пошел к выходу, но Иниэс схватил его за руку, словно ища у него поддержки.
- Нет, я правда помогу ему, но это совсем не то, что ты думаешь.
- А я разве сказал тебе, что я думаю? - Голос Питера звучал очень вежливо.- Но объясни мне, почему ты помогаешь ему?
- Прежде всего, я думаю, что он станет президентом.- Иниэс проявил не свойственную ему прямоту.