Представление о царстве Сатурна как "золотом веке" – идеальном раннем периоде существования человечества – восходит к античной традиции (Гесиод, "Теогония"). После гибели современного мира царство Сатурна, золотой век вернется. Круг источников этой концепции очень широк – от Вергилия (Эклога IV, 5–6):
Сызнова ныне времен зачинается строй величавый,
Дева грядет к нам опять, грядет Сатурново царство… -
до Франсуа Рабле: "Казалось, что вернулись времена Сатурна, – такое было устроено великое торжество" (II, XXXI).
Здесь у Нострадамуса мы видим контаминацию представлений о начале века Сатурна с узкоастрологической теорией о начале периода, управляемого планетой Сатурн, около 2242 г. н. э.
"…всеразрушающему перевороту" – буквально "анарагоническое кругообращение" (anaragonique revolution) – неологизм Нострадамуса. Речь идет о внезапном повороте в истории, который возвещает наступление новой эпохи, разрывает с прошлым и т. п. П. Брендамур предложил удачный, хотя и просторечный перевод этого оборота на новофранцузский: "chambardement total".
45. Указанный срок приводит нас к 22 июня (летнему солнцестоянию) 1732 г. 177 лет с небольшим – половина "большого цикла" в 354 года (см. выше).
"…не найдется никого, кто хотел бы работать в полях" – запустение угодий как признак скорого пришествия Антихриста и конца света. Ср. Лактанций, Божественные установления, VII, XVI: "[Цари, которых предстоит уничтожить Антихристу,] соберут многочисленные войска, презрят возделывание земли (а это есть источник всех бедствий), разорят ее и опустошат. Тогда внезапно с пределов окраин выступит против них могущественный неприятель, который, поразив трех царей, властвующих в Азии, соединится с остальными и будет избран ими общим вождем".
46. "…не поколеблется она во веки и веки" - Пс. 103:5.
Пассаж представляет собой пересказ концепций, высказанных Ришаром Русса:
"Знайте же, друзья мои читатели, что близко царство Божие: оно наступит в 7-м тысячелетии, в котором мы уже сейчас находимся; и в котором восьмая Сфера (которая является высоким высотным Сводом и красотой Господней) завершит кругооборот (revolution): и небесные тела вернутся туда, откуда они начали свое движение, и прекратят его" (p. 139–140).
Здесь мы видим смешение (контаминацию) теорий о конце света в начале 8-го тысячелетия (т. е. около 1800 г. по системе Евсевия Кесарийского) и астрономической теории о прецессии (смещении) равноденствий: ось весеннего и осеннего равноденствий медленно перемещается над воображаемой седьмой сферой (сферой Сатурна) в восьмой сфере, сфере неподвижных звезд. Популярные в Европе альфонсинские таблицы (эфемериды) утверждали, что период полного прецессионного оборота составляет 7000 лет, и по его истечении небосвод вернется в исходное положение, что, как предполагалось, будет означать конец света.
47. "…видения [навроде] магометанских" – вновь аллюзия на первый из "Ста афоризмов" Псевдо-Птолемея, где "магометанами" названы люди, охватываемые пророческим энтузиазмом.
48-50. Богу угодно посылать сообщения о будущем через своих вестников. Эти сообщения могут кореллировать с данными астрологии.
51. Нострадамус, отрицая свои первоначальные намерения, возвышает голос до уровня библейского пророка и сулит миру более ужасные войны и бедствия, чем бывшие "на протяжении трех человеческих жизней" (т. е. 100 лет, согласно средней продолжительности жизни в XVI в.).
52. "посещу жезлом беззаконие их и ударами – неправду их" - Пс. 88:33 в передаче Савонаролы; в оригинале следующее продолжение: "Милости же Моей не отниму от него, и не изменю истины моей" (Пс. 88:34).
53. "Я поглощу их, и сокрушу их, и не пожалею их" – контаминация Иер. 13:14, 2–3; Иез. 5:11, 4–5.
54. "…в других моих пророчествах, сочиненных полностью in soluta oratione" – важное указание на существование расширенной версии пророчеств, содержащей толкования катренов. Эта версия не обнаружена.
"…когда невежество будет уничтожено" - первая аллюзия на книгу эмблем Альциата. Андре Альциат (1492–1550), итальянский гуманист, в 1529 г. выпустил книгу символических изображений (эмблем) с комментариями философско-морализаторского содержания (изначальное название – Selecta epigrammata). Книга пользовалась колоссальной популярностью в самых разных кругах общества и выдержала много переизданий (в одной Франции известно 54 издания, книга дважды переводилась на французский язык). Этот интерес публики к сборникам иллюстраций с комментариями к ним обусловил популярность и других произведений в этом жанре: иллюстрированной "Иероглифики" Гораполлона (Жак Керве, Париж, 1543 г.), "Героических девизов" Клода Парадена (первое изд. Лион, 1551 г.) и многих других. Нострадамус, судя по всему, также интересовался такой литературой. Остается открытым вопрос, не собирался ли он издать свои "Пророчества" с отдельными иллюстрациями к каждому катрену, по образцу "Пророчеств" Парацельса. Впрочем, такое издание, учитывая его возможный объем, было бы с трудом осуществимо технически.
188-я эмблема Альциата называется "Изгнание невежества" и изображает Сфинкса, символизирующего препятствия на пути познания мира человеком. Смысл аллюзии в следующем: Нострадамус считает, что его пророчества будут понятны, когда люди избавятся от своих качеств, мешающих адекватному восприятию действительности.
Другие прямые аллюзии на Альциата см. 1-25 и 1-97.
55. 1 марта 1555 – в этот день Сатурн входил в знак Овна, начиная, таким образом, новый свой цикл в 29,5 лет (Овен – первый знак Зодиака).
Центурии I–VII
В диалоге "Ион" (534 b) звучит эта же мысль:
"…поэт – это существо легкое, крылатое и священное; и он может творить лишь тогда, когда сделается вдохновенным и исступленным и не будет в нем более рассудка; а пока у человека есть этот дар, он не способен творить и пророчествовать".
1-1, 1-2
Пар (vapeur) – конъектура П. Брендамура (у Нострадамуса во всех изданиях – vn peur, "страх") исходя из параллелей с текстом Кринита (см. ниже).
Первые два катрена Нострадамуса описывают (скорее всего – аллегорически) его пророческий метод. Ночь, удаление от мирского шума, одиночество – все это непременные условия успешного контакта с Божественным разумом.
Эти восемь строк представляют творческую переработку как минимум двух источников. Речь идет, во-первых, о IV части "Законов" Платона (719 c):
…есть одно древнее поверье, законодатель, постоянно рассказываемое нами, поэтами, и принятое всеми остальными людьми: поэт, когда садится на треножник Музы, уже не находится в здравом рассудке, но дает изливаться своему наитию, словно источнику. А так как искусство его – подражание, то он принужден изображать людей, противоположно настроенных, и в силу этого вынужден противоречить самому себе, не ведая, что из сказанного истинно, а что нет.
Во-вторых, Нострадамус использует описание процесса пророчества из теургического трактата греческого философа-неоплатоника IV в. Ямвлиха Халкидского "Ответ учителя Абаммона на письмо Порфирия к Анебону и разрешение содержащихся в нем сомнений" (в латинском переводе Фичино и под названием "De mysteriis Ægyptiorum" ("О египетских мистериях") он появился в конце XV в.; в 1552 г. он был напечатан в Лионе). Непосредственным источником, однако, Нострадамусу служила книга П.Кринита "De honesta discipilina", где рассказ Ямвлиха приводился в пересказе. Вот что пишет Ямвлих о прорицании:
…женщина, дающая оракулы в Бранхидах, или исполняется божественным сиянием, держа в руках жезл, изначально предоставленный неким богом, или предрекает будущее, сидя на оси, или восприемлет бога, смачивая ноги или край одежды в воде или вдыхая исходящий от воды пар. Во всех этих случаях она, приготовляя необходимое для встречи бога, получает его частицу извне (Ямвлих. О египетских мистериях, с.117).
Любопытно повторение Нострадамусом ошибки Фичино: греч. Єu Bragcjdaij Фичино перевел как in Brancis (хотя верным было бы in Brancidis); у Нострадамуса в оригинале – Branches.
Образ поэта-пророка, получающего частицу Божественного духа для того, чтобы возвестить народу о грядущих событиях, был широко распространен в античной литературе. Гесиод (27–32) начинает свою "Теогонию" со встречи с Музами, которые говорят ему:
"Много умеем мы лжи рассказать за чистейшую правду.
Если, однако, хотим, то и правду рассказывать можем!"
Так мне сказали в рассказах искусные дочери Зевса.
Вырезав посох чудесный из пышнозеленого лавра,
Мне его дали, и дар мне божественных песен вдохнули,
Чтоб воспевал я в тех песнях, что было и что еще будет.
Легко заметить, что поэзия здесь неотделима от прорицания. См. также важное в данном контексте сочинение Плутарха "О том, что пифия более не прорицает стихами" ("Моралии"; рус. пер. см в: Плутарх. Исида и Осирис, с. 97-127).
1-3