- Все складывается так, что это маловероятно.
- Знаешь, ты совсем как я, каким я был когда-то.
- Она поразвлеклась, лето прошло, теперь разреши ей вернуться. А своей хиппи скажи, чтоб съезжала - Дженис хочется это услышать.
Кролик допивает свой второй дайкири. Так приятно длить тишину, расширять ее - он не станет обещать взять назад Дженис. Финальный раут игры отложим на потом. Наконец он произносит, так как затягивать молчание было бы уж слишком грубо:
- Право, не знаю. Извини, что говорю так неопределенно.
- Она небось сидит на чем-нибудь? - спешит продолжить разговор Ставрос.
- Кто?
- Да твоя нимфа.
- На чем сидит?
- Ну, ты понимаешь. На таблетках. На ЛСД. Едва ли на героине, иначе ты остался бы без обстановки.
- Ты имеешь в виду Джилл? Нет, она это бросила.
- Не верь ты ей. Такие не бросают. Эти детки-цветочки без наркоты жить не могут.
- Она против - до фанатизма. Да, было дело, но она вовремя опомнилась. И вообще тебя это не касается.
Кролику не нравится, как пошла игра; в его позиции наметилась дыра, которую он пытается заткнуть и не может. Ставрос чуть заметно пожимает плечами.
- Ну, а как Нельсон? Изменился?
- Взрослеет.
Ответ звучит уклончиво. Ставрос пропускает это мимо ушей.
- Все такой же сонный? Нервный? Укладывается спать в самое неподходящее время? Чем они там занимаются весь день, пока ты гнешь спину и зарабатываешь денежки? Чем-то они ведь занимаются, приятель?
- Она учит его быть вежливым с подонками, приятель. Разреши заплатить за твою водичку.
- Так что же я выяснил?
- Надеюсь, ничего.
Но Ставросу таки удалось помешать ему чисто завершить этот матч, так что доигрывание переносится на неопределенное время. Кролик спешит домой, к Нельсону и Джилл, принюхаться к их дыханию, приглядеться к их зрачкам, ну и вообще. Он оставил своего ягненка на попечение ядовитой змеи. Но, выйдя из "Феникса", он попадает на солнце, затянутое сентябрьской дымкой, весь транспорт стоит, и автобусы застряли вместе со всем остальным. Снимают кино. Кролик вспоминает, что он читал об этом в "Вэте" ("БРУЭР - СЕРДЦЕВИНА АМЕРИКИ? В кинокомпании "Готэм" считают, что да".), какая-то новая независимая компания выбрала для съемок Бруэр; имена исполнителей главных ролей ничего ему не говорили, и подробности он забыл. Ну вот они и снимают. Наполовину перекрывая Уайзер-стрит, полукругом стоят машины и грузовики с прожекторами, а на оставшемся пространстве толпятся, толкаясь и пытаясь пробраться поближе, местные жители в рубашках с закатанными рукавами, старухи с продуктовыми сумками и лоботрясы-негры, для машин же оставлена всего одна полоса, по которой они и ползут. Полисмены, которым следовало бы следить, чтобы не образовывались пробки, охраняют съемку, защищая киношников. С высоты своего роста Кролик, стоя на краю тротуара, может кое-что углядеть. Один из забитых досками магазинов близ старого "Багдада", где показывали фильмы производства студии "Метро Голдвин Майер", а сейчас крутят порнуху, превращен в фасад ресторана; высокий краснорожий мужчина с искусственно волнистыми волосами и маленькая бронзоволосая цыпочка выходят под руку из этого якобы ресторана, и тут происходит столкновение с прохожим, другим раскрашенным актером, который выскакивает из толпы наблюдателей; он налетает на парочку, те смеются, и потом следует долгий взгляд, который, когда фильм смонтируют, будет, по всей вероятности, означать, что все закончится постелью. Сцену снимают несколько раз. А между съемками все ждут, обмениваются шуточками, корректируют свет, поправляют провода. Девица с расстояния, где стоит Кролик, кажется до невероятия яркой: глаза сверкают, волосы, точно шлем, отражают свет. Даже платье переливается. Когда кто-либо - режиссер или осветитель - подходит к ней, он кажется туманным пятном. И таким же туманным пятном представляется себе Кролик, туманным и виноватым, оттого, что видит, как прожекторы, несмотря на солнечный свет, придают еще большую яркость дню, превращая реальность в концентрат реальности, в неправдоподобно красочный островок, вокруг которого все мы остальные - механики, полисмены, колышущаяся, захваченная зрелищем толпа зрителей, включая его самого, - кажемся призраками, просителями, на которых не обращают внимания.
В местных раскопках обнаружены древности
По мере обновления Бруэр делает все больше открытий про себя.
Широкомасштабный снос зданий и реконструкция, проводимые сейчас в центре города, приводят к многочисленным находкам предметов "седой старины", которые позволяют заглянуть в прошлое нашего города.
При устройстве автомобильной стоянки на перекрестке улиц М… бильной стоянки на перекрестке улиц Мьюриел и Грили-стрит глазам строителей предстала подпольная забегаловка с хорошо сохранившимися настенными росписями.
Старожилы еще помнят, как туда частенько наведывался Ноджел-Перчатка и другие теневые дельцы эпохи сухого закона, а там же делали свои первые шаги музыканты вроде прославленного тромбониста Красного Венриха, чьи имена спустя несколько лет знали в каждом доме по всей стране.
Часто попадаются старинные вывески. Искусно стилизованные коровы, ульи, сапоги, пушки, плуги рекламируют "бакалею и полезные мелочи", кожаные изделия, снадобья и лекарства - словом, самые разнообразные товары. Они хорошо сохранились под землей, и надписи легко прочесть, несмотря на то что со времени их создания прошло без малого сто лет.
Среди старых каменных фундаментов обнаруживаются металлические инструменты и точильные камни.
Нередко попадаются наконечники стрел.
Доктор Клаус Шорнер, вице-президент Исторического общества Бруэра, провел
Во время перерыва на кофе Бьюкенен подходит к Кролику:
- Ну, как тебе крошка Джилл?
- Девчонка что надо.
- Неплохо на тебя работает, а?
- Она хорошая девочка. В голове путаница - вся нынешняя молодежь такая, но мы к ней привыкли. Мой парень и я.
Бьюкенен улыбается - тонкие усики растягиваются на ширину короткого тире, и он делает еще полшажка к Кролику.
- Крошка Джилл по-прежнему составляет тебе компанию?
Кролик пожимает плечами, чувствуя, что бледнеет и начинает нервничать. Он продолжает делать ставку на удачу.
- Ей некуда больше идти.
- Да, парень, должно быть, она в самом деле неплохо на тебя работает. - Он никак не отлипнет от Кролика, не выходит на улицу глотнуть свою порцию виски на погрузочной платформе. Стоит и продолжает улыбаться, но по лицу его медленно расползается задумчиво-сосредоточенное выражение, и он говорит: - Понимаешь, дружище Гарри, ведь близится День труда, и детишкам снова надо в школу, а цены-то вон растут, за что ни возьмись. Короче, трудновато в плане финансов.
- А сколько у тебя детей? - вежливо спрашивает Кролик. Хоть он и работает с Бьюкененом не один год, он не знал, что тот женат.
Грузный пепельно-серый мужчина покачивается с носков на пятки.
- Ну-у… пусть будет пять - это те, которых я знаю. Они ведь рассчитывают на своего папку, а он подходит к Дню труда не в лучшей форме. В последнее время Быку Лестеру что-то не везет в карты.
- Сожалею, - говорит Кролик. - Может, не следует тебе играть.
- Ну и рад же я, что крошка Джилл не подкачала, удовлетворяя твои нужды, - произносит Бьюкенен. - Я подумал, двадцатка помогла бы мне пережить День труда.
- Двадцать долларов?
- Только и всего. Просто поразительно, Гарри, как я научился растягивать деньги. Двадцать жалких долларов, маленькая помощь от друга, безусловно, помогут мне осилить праздник. Вот я и говорю: раз Джилл подходит тебе по всем статьям, ты сам наверняка чувствуешь себя веселее. Чувствуешь желание поделиться своей радостью. Влюбленный, как говорится, всем друг.
Кролик уже вытащил бумажник и нашел две десятки.
- Только в долг, - говорит он испуганно, зная, что лжет, встревоженный тем, что скользит все ниже по откосу, и чувствует сладостную спазму мочевого пузыря, как в те дни, когда он опаздывал в школу. Двери будут закрыты, директор мистер Клайст будет стоять у входных дверей, где цепочки и засовы стерты до того, что виден желтый металл, он подстерегает опоздавших и тащит их в свой душный кабинет, где у него хранятся все личные дела.
- Мои дети благословляют тебя, - произносит Бьюкенен, убирая банкноты. - Карандашей им теперь накуплю целый ворох!
- Эй, а что с Бэби? - спрашивает Кролик. Он обнаруживает, что чувствует себя гораздо легче теперь, когда его деньги переехали в карман Бьюкенена: он купил себе право задавать вопросы.
Бьюкенен явно застигнут врасплох.
- Да все то же. По-прежнему вкалывает, как говорит нынче молодежь.
- Я, понимаешь ли, подумал, не порвали ли вы.
Поскольку Бьюкенен на мели, он внимательно всматривается в лицо Кролика, желая убедиться, что тот имеет в виду. Сутенер. Убедившись, что Кролик именно это и имеет в виду, он скалит зубы, и ленточка его усов становится чуть шире.
- Хочешь залезть в нашу славную Бэби, да? Белое мясо надоело, потянуло на черненькое? А папка не заругает, Гарри?
- Я просто спросил, как она. Мне понравилось, как она играет.
- Она явно на тебя глаз положила - я-то уж знаю. Загляни как-нибудь в "Джимбо", что-нибудь придумаем.
- Она сказала, у меня костяшки плохие.