Стивен растянулся на подстилке, пристроив подбородок на сцепленных ладонях. Фейерверки расцвечивали ночное небо, и по лицу Стивена метались блики. Он казался жрецом примитивного племени. Услышав, что мне больше нечего добавить к своему выбору музыки, он устремил взгляд на озеро, как-то внезапно и резко поскучнев. Я далеко не глупа. Могла бы по одной этой смене настроения сообразить, чего ждет Стивен от женщины. Чтобы развлекала его, как было принято во времена Эдварда, - приятная беседа, знание истории, виртуозная игра на фортепиано плюс, желательно, на арфе. Иными словами, мне следовало сообразить, что я ему не пара, какого бы высокого мнения он ни был о моих ногах. Я же лишь пожала плечами, дунула на одуванчик, послав крохотные зонтики в сторону Стивена, и заявила, что предпочитаю музыку морских раковин и русалок, ревущих китов и лопочущих дельфинов. И разве необитаемый остров - не симфония сам по себе, если там рождаются все эти звуки, не говоря уж о непрестанном плеске волн о скалы и ласковом шелесте прибоя?
Похоже, ответ доставил ему удовольствие. Стиснув мою лодыжку, Стивен притянул меня к себе, поцеловал и назвал прелестью.
Могу лишь догадываться, что ответила бы на такой вопрос Пенелопа.
- В этом причина ваших тревог? - спросил Джейкоб. Его глаза в полумраке кабинета казались очень большими и абсолютно круглыми. Кожаное кресло поскрипывало под его весом, когда он наклонялся ко мне. - Вас беспокоит эта женщина? Пенелопа?
Я мотнула головой, не понимая, зачем вообще тратила его время на рассказ о Пенелопе. Точнее, свое время.
- Тогда, быть может, поговорим о том, что у вас на самом деле происходит?
- Я не знаю, что происходит.
Чтобы мой сын был рядом, мне нужно самой найти его, подойти к нему, взять за руку.
В залитой солнцем гостиной Дэниэл лежал ничком на полу и методично бил ногами по балконной двери, запустив пальчики обеих рук внутрь подгузника. Он отказывался отвечать или хотя бы смотреть на меня, а моих слов будто и не слышал. Кажется, он делал это нарочно - отворачивался от меня, смотрел куда угодно, только не на мое лицо, не в мои ищущие его взгляда глаза, не на мои губы, складывающиеся в слова, которые я умоляла его повторить.
- Мама, - твердила я в надежде, что он хотя бы попытается повторить.
Эмили, глядя на брата, укоризненно поджала губы, а тот уже отпихивал меня, решив, что если колотить ногами дверь нельзя, то лучше убежать в другую комнату.
- Скажи "мама", Дэниэл! - строго потребовала Эмили.
Он даже остаться с нами не захотел - вывернулся из моих рук и начал карабкаться наверх. Солнечный лучик брызнул снопом разноцветных искр на стену, и Дэниэл взобрался на спинку дивана, чтобы попробовать на язык красочные блики.
- Я записала Дэниэла на прием к специалисту по слуху, - сообщила я Стивену. - Так что поход в школу придется перенести.
Стивен ужинал на кухне, проглядывая "Файнэншиал таймс". Он тряхнул газетой, чтобы разгладить сгиб, поднял на меня глаза и вновь уткнулся в статью.
- Это привилегированная школа для девочек, и там всего два места, - наконец отозвался он.
Раз он не желает на меня смотреть, решила я, то и ответа не дождется. По крайней мере, вслух ничего не скажу. Я пожала плечами, вскинула брови, наклонила голову к одному плечу, затем к другому - словом, изобразила раздумья над его информацией. Погруженный в новости финансов, ни одного из моих красноречивых жестов он не видел, однако минуту спустя отложил газету и со вздохом скрестил руки на груди.
- Я слушаю, Мелани. По-моему, нам нужно быть в школе вдвоем. Ты почему не ешь?
На тарелке передо мной давно стыл омлет с сыром, горошком и жареными помидорами.
- Я ем. Ну… собираюсь.
- Эмили тоже надо взять, с ней наверняка захотят поговорить.
На другом конце стола Эмили, в нагрудничке с крупным цветком посередине, увлеченно пририсовывала синюю шляпу пластмассовой обезьянке размером с ее ладошку.
- Девочке четыре года, Стивен! Они что, собираются ее тестировать?
Мой сарказм пропал втуне.
- Именно, - глядя мне прямо в глаза, подтвердил Стивен, потом подцепил вилкой кусочек омлета с двумя горошинами, поднес к моему рту. И улыбнулся. Ослепительно и нежно. Я замерла, завороженная: как давно он мне не улыбался! Совершенно неожиданно Стивен стал таким милым, что мне захотелось только одного - остановить мгновение. - Ты обязательно поешь. Эмили обязательно пойдет в школу. И все у нас будет хорошо. Обязательно.
Я приоткрыла рот навстречу омлету и медленно прожевала, не сводя глаз со Стивена. До меня вдруг дошло, что он всего лишь пытается навести порядок в семье, как делает это в офисе. И ведь наведет… если я позволю.
- А как же Дэниэл?
- А что - Дэниэл?
- Я записала его к врачу, чтобы проверить слух.
- Не многовато ли врачей? - Стивен отрезал еще кусочек омлета, передал мне вилку и кивнул, чтобы ела. - Точно помню, что видел счет от какого-то врача.
- Тот доктор не годится. Я нашла самого лучшего специалиста. - Я проглотила вторую порцию омлета и, отложив вилку, принялась убирать со стола. - Не хочу, чтобы Эмили тестировали!
Стивен разозлился, но виду не подал.
- Перенеси консультацию, Мелани.
- Дэниэл меня очень тревожит.
- Его слух, хочешь сказать? По-твоему, у него плохо со слухом?
- Нет, - подумав, ответила я. - Боюсь, со слухом у него все нормально.
Стивен обжег меня взглядом: пристыдил, будто я опорочила его сына.
- С Дэниэлом все в порядке, и точка. Он парень, а мальчишки всегда отстают от девочек. И не стоит дергаться из-за Эмили, она и знать не будет, что ее тестировали. - Стивен обратился к дочери: - Эмили, ты не против тестирования?
Эмили оторвалась от своей обезьянки. На щеке у нее синела краска, волосы тоже были измазаны.
- Против.
- Да ладно! Ты даже не знаешь, что это такое - "тестирование".
- Мамуля говорит, оно плохое.
Стивен закатил глаза:
- Отлично!
- Ты ее будто на работу устраиваешь, - добавила я.
- Ерунда. Сейчас везде детей тестируют. Это входит в программу.
Дэниэлу наскучили разноцветные "зайчики" на стене, и он пришлепал к нам на кухню. Я бросилась навстречу - обнимать, но он снова отверг меня: дернул плечами и сбросил мои руки. Увернувшись от объятий, он на цыпочках просеменил к холодильнику, мастерски вскрыл замок "от детей" и вытащил пакет молока. Покончив со шляпой, Эмили принялась за курточку: обезьянка, по-видимому, задумывалась как дрессировщик Дамбо, но, на мой взгляд, выглядела бы более достоверно без свирепо обнаженных клыков.
- А что, по-твоему, будет, когда протестируют его? - Я кивнула на Дэниэла.
Опрокинув пакет вверх дном, он отрешенно поливал пол молоком. На нас он так и не посмотрел.
Когда мы со Стивеном переспали, случилось это не у него, а в квартире его сестры, пустовавшей, пока Кэт проводила каникулы во Франции. Я не сразу поняла ни зачем мы там оказались (Стивен мельком бросил, что ему нужно полить цветы), ни чья это квартира, и, признаться, ощутила себя шлюхой. При всем желании я не могла не заметить, что любовью мы занимались на полу, а не на кровати, и что Стивен, сварив кофе, вымыл чашки и вернул в точности туда, откуда взял, заметая следы нашего присутствия. Он сказал, что любит меня, - я не поверила. Некоторые мнят себя "мировыми ребятами" только потому, что в постели признаются в любви каждой девушке. Решив, что Стивен как раз из их числа, я оставила признание без ответа. Здесь можно было бы и поставить точку в наших отношениях, да и в Америку пора было возвращаться - я ведь приехала всего на год, за суррогатом диплома, по программе обмена студентами. Не диплом, понятно, а подачка, которую здешние университеты бросают американцам, чтобы задаром отправить своих студентов учиться в Штаты. В заявлении я сообщила о своем глубоком интересе к британской литературе, что, в общем-то, не было чистым враньем. Однако истинная причина крылась в другом: завершив высшее образование, я представления не имела, куда податься - теперь, когда мне предстояло хоть что-нибудь делать, и потому год в Оксфорде привлекал. Оксфорд как-никак - это приятное общество. Культура. Мне виделись улицы с кофейнями и тускло освещенными магазинчиками, с рядами велосипедов у входных дверей и туристами со всех концов света; блестящие молодые люди в распахнутых пальто и очках в проволочной оправе; университетские профессора в неизменном твиде, шаркающие мокасинами среди полок букинистических лавок. И Оксфорд не обманул: он таков и есть. Отличное место, чтобы укрыться от всего мира, - важно лишь смотреть в оба, чтобы не споткнуться о пьянчужку на тротуаре, и не выпасть из окна ночного бара, где танцуют топлес.
- Не уезжай, останься со мной, - попросил Стивен. - Я от тебя без ума.