В эти дни и часы он и Сато-Сан-Дже без сопровождения солдат осматривали окрестности и дороги.
"Конечное" понимал, Квон-Кхим-Го прямо посередине дороги не пойдёт.
Оказалось, не так?
Король и военачальник в эту ночь не возвратились во дворец.
Что случилось, он обязательно расскажет, только как сильно Тое-Сан-Тье стал себя винить.
Неужели её схватили, а Квон-Кхим-Го "убит"?
На этот вопрос он сам себе несколько раз отвечал.
Пусть будет по-другому, только не это.
Он согласился с судьбой, воин и отважный боец корнем непобедим.
Грустным, со слезами на глазах он видел поддержку самого надёжного человека.
Всё не так просто, а видимо, что-то произошло?
Как ты думаешь, они уже возвратились?
Да, мой господин.
Квон-Кхим-Го хорошо ориентируется в этих местах.
Я хорошо понимаю предрасположенность своевременного мышления, даже "уверен" – им помогли?
Видимо, их преследовал Су-Тхе-Во?
Какая причина побудила меня на это?
Случайностей не бывает?
Здесь Тое-Сан-Тье был уверен: дядя Су-Тхе-Во следил, когда их карета отъехала от дворца.
Кто льстит в глаза, тот прячется за спиной.
Слово короля – закон!
Следует верностью и правдой служить королю.
Тое-Сан-Тье мудрый и правильный правитель страны.
За всё своё правление никого не казнил.
Его смысл продлевал мысли отца.
Хотелось объединить силы трёх королевств! Возможно ли это?
Как скажет позже его лучший друг: ничего невозможного нет!
А пока дорогу Квон-Кхим-Го и принцессе перегородил беглый бандит Су-Тхе-Во.
Она, девушка Чжи-Шань-Ши, так долго стояла, надеясь на чудо.
Хотелось переждать и увести от опасности Квон-Кхим-Го.
Её мысли блуждали, страх вынудил прижаться к земле.
Она заметила меч, он сразу зависал у седла.
Коснувшись, длинная рукоять была очень холодной.
"Ждать", – эти слова сказала она сама себе.
Ждите или уходите прочь, повторило неуверенное чувство.
Где же он, или его шаги уже в западне.
Изысканность Су-Тхе-Во, авантюра и мастерство ставить ловушки.
Дядя умел копировать их прямо на столе.
Одной рукой он удерживает прутик, другая его сбивала.
Казалось, ничего, образовывается хлёсткий звук.
Эти ловушки призрение, их нельзя понимать.
Они есть и проясняются в голове.
Если дано обладать стратегией боя, останешься жить.
Су-Тхе-Во был благородного виду, благородного слова, мыслитель.
Любил подшутить, мог рассказать поучительную историю.
Он не любил лукавых, хитрых, их даже призирал.
Сам, оказалось, не выделялся.
Такой он был и остаётся по сей день.
Что он мог предложить или какими средствами располагать?
Кто может такому дать взаймы?
Есть ли у него новый гардероб?
Помышляя грабежом, разбоем, убийством, а себе подобным обещает власть?
Неужели бредит стать королём Кореи Когё-ре?
Каждый мечтает о своём.
Хочется женщин.
Быть на высоте.
Обрести много слуг.
Дозволить себе охрану.
Как хочется много золота и драгоценных камней.
И почему нет к ним привязанностей у неё.
Было время, сбивала ими солдатиков.
Звенели они по полу и терялись совсем.
Много раз их находили слуги и складывали.
Этого не сказать, а кристалл блестел, как в небе звезда.
И носила она их небрежно.
Оставляла ожерелье, где попало.
Комкала.
Кидала в людей.
Страх донимал всех, когда руки отдавали сокровище назад.
Отец был слишком терпелив, за такое не бил.
Говорил, она будущая царица.
Знает, кому и где доверять.
Непристойно принцессе бояться, что-то потерять.
Может отдать.
Ей было всё можно.
Засунет стражнику в карман и убежит.
Ока-Йо назад не брал.
Было дело, она отдала тебе!
Благосклонно и уважительно простолюдин клялся хранить ожерелье всю свою жизнь.
Драгоценности заслуживали особого внимания.
"Подточенные", тщательным образом огранённые.
Такие стоили дорого, этим, видимо, не было цены.
Шедевр самого изящного искусства.
Можно сказать, сделанное на заказ.
Много раз они рассыпались у неё с руки.
Дочь Ока-Йо небрежно раскидывала их по дворцу.
Трудно утаить, ещё труднее подойти вернуть.
Слуги не просили вознаграждение.
Хватало лишь только взглянуть.
Такое тонкое рукоделие она заметила, когда ей стало шестнадцать лет.
И это было четыре года назад.
Отец надел то самое украшение, которое было на её матери.
Оранжевое ожерелье в тёплые, мягкие спорные цвета делали её, Чжи-Шань-Ши, очаровательно красивой.
Так подобает жить принцессе Кореи Когё-ре.
Она так долго глядела на бусинки, обращая внимание на всё.
Очень сильно захотелось знать мастеровых.
Однажды она подарила хрустальную фигурку брату.
Она мягко глянула на лицо, скромно протянула ему её.
Тое-Сан-Тье принял жест во внимание, показал того солдатика отцу.
Вместе они играли, но в этот день Ока-Йо учил его стратегии на войне.
Он, было, передавал все знания сыну.
Но дать наследственное искусство Хо-с-рек он не смог.
Как на зло, эта книга пропала во время правления Шань-Су-Бёо.
По его словам, книга, потерянная навсегда.
Такого не мог ожидать никто, наверное, случай.
Таким искусством умело и способно бился со стражей непримиримый простолюдин.
Зачем вообще "молодой" Квон-Кхим-Го начал драться?
Было трудно не согласится, этот прорыв таил ключ к судьбе.
Ныне сильным чувством зависти отзывалось в душе.
Он тогда впервые в жизни увидел истинное мастерство.
Какое оно, боевое искусство Хо-с-рёк, всю жизнь понималось понаслышке.
Отец Ока-Йо сказал, этот самозванец может убить?
Чжи-Шань-Ши вспомнила, как сама дурно отзывалась о Квон-Кхим-Го.
Больше, видимо, соглашалась, не зная ответ.
Она пробежала мимо комнаты отца, оповестить своего дядю.
Сколько было уверенных находчивых слов.
Она так и говорила: "Брату грозит беда".
Что будет потом?
Здесь дядя Су-Тхе-Во правдиво сказал: "Надо казнить".
"Как?" – вздохнула неуверенно Чжи-Шань-Ши.
Такой книгой должен обладать только сам король!
И как теперь Чжи-Шань-Ши переживала о Квон-Кхим-Го.
Как много она беспокоилась и сострадала о нём.
Один шаг, и всё сработает против него?
Возможно, Су-Тхе-Во только этого и ждёт?
Она молилась в душе.
Ей вспомнилось неприхотливое детство.
Рассудительность.
Выраженность приказов.
Время бежало вспять и уходило навсегда.
Как незаметно Чжи-Шань-Ши и Тое-Сан-Тье повзрослели.
Не скрою, большое влияние и огромное значение имел во дворце "незаурядный" подлец.
Всю свою жизнь жаждал власти.
Не объяснить сразу, как высматривал лазейку и обдумывал заговор против отца.
Мошенник по жизни не умеет сочувствовать и любить.
Никогда в своей жизни не был женат.
Такому нипочём невинная женская честь.
Сказать против нельзя, а возразившие погибали.
Ухватившись за ворот рукой, он больно вышвыривал якобы лентяя за дверь.
Как же он не любил лицемерия, ненавидел высокомерия на лице.
Такая хватка, несомненно, уронит или сожмёт.
Будет сказано не нарочно, сам Су-Тхе-Во несдержан, но почтителен во дворце.
Блуд, который умеет перемениться и сразу удручающе наказать.
Говорит так, будто знает в лицо.
Нет причины, а выскажется всегда.
"Кто посмел пустить Квон-Кхим-Го во дворец?" – эти весомо важные слова он говорит, повторяя только сейчас.
Кричит, бегает по поляне, размахивает мечом.
Голос громкий, сердитый, завистливый, борода перекрывает уста.
Такого не узнает никто.
Этот человек был самый богатый, стал нищий, как умалишенный.
Так бывает, не находит и никогда не увидит покой.
Что он хочет, на что надеется?
Знает же, всё потерял.
Настали другие времена, он перед Квон-Кхим-Го беглый плут.
Услышать можно давящие обидные для такого высокомерия слова.
Предатель, беглый, преступник, или как стали говорить – простолюдин!
От таких мыслей он вздрагивал, пятился назад, сразу закрывал руками лицо.
Крик, нагнетающий стратегию, наверное, был последним.
Квон-Кхим-Го сразу сообразил – их позиции разобщены.
Было холодно, немного замёрзли руки.
Как было трудно оставить девушку одну.
Понемногу да пробуждается страх.
Есть навязчивость, нервозность, неувязка, но присутствует дух.
Квон-Кхим-Го видел присутствие и месторасположение людей Су-Тхе-Во.
Расчёт множил внезапное нападение.
Сжать и сразу атаковать все силы врага.
Было всё предусмотрено, оставался только один шанс.
Нанести сильный удар!
Здесь, у ручья, близко, возле небольшого дерева воин готовился напасть.
Он вспомнил слова юной принцессы: "Су-Тхе-Во спрячется за спиной".
Он был бдительного слова, гласной решительности, самокритичен.
Его железные кулаки быстро настигают и опрокидывают с ног.
Наёмные убийцы не могли слышать, как тихо приближается смерть.
Им всё ещё жаждалось наживы.