Замечательные у него иголки! Правда, он на них иногда жаловался:
- Сухие стали, ломкие.
Ну и ладно. Так даже лучше, - считал Хома. Раньше Ёж только лишь колол врагов иглами. А теперь и уколоть мог, и у врагов их оставить. На память. Когда они обломятся.
А вообще, конечно, старенький. Ходит вперевалочку. Щурится. Подорожником ревматизм лечит.
Хома ему не раз предлагал крапивой лечиться.
- Прыти прибавляет! - убеждал он Ежа. - Тебе, старику, полезно крапивой стегаться - по голому брюшку. Особенно старой крапивой. Она сильнее жжёт!
А как-то в большом ведёрке он ему какую-то грязь припёр. Грязнее грязной.
- Лечебная, - уверял. - Болотная. Заройся в неё с головой. Все хвори как рукой снимет!
Заботился о нём Хома. Увидит на тропинке Ежа, тут же скомандует Суслику:
- Сойди с тропы, пропусти инвалида.
Всё это почему-то раздражало неблагодарного Ежа. Но он помалкивал. У старости есть свои преимущества. Ёж был мудрым. А мудрость приходит с годами. Можно, конечно, родиться умным, но мудрым никто не рождается. Мудрецами становятся.
И очень жаль. Как только самым премудрым станешь, пора на вечный покой. Так, наверно, придумано, чтобы старики вконец не зазнались.
А вот Хома, хотя и мудрецом не был, сильно зазнался.
- Ежу без меня никуда! Старый слишком. Шаг пройдёт, два - отдыхает. Скоро его на верёвочке водить буду. В детство впадает старикан.
- В детстве хорошо, - размечтался лучший друг Суслик. - Все о тебе заботятся. Балуют. Ты его смотри не избалуй, - предупредил он Хому. - Не оберёшься тогда хлопот.
- Кого учишь! - заважничал Хома. - Я его строго балую.
- Во-во, никаких поблажек. По себе знаю.
И вот, пожалуйста. Увидел однажды Хома, как старина Ёж пытается через канаву перейти. По брёвнышку. Кинулся к нему Хома. Кричит:
- Подожди меня, я тебя переведу. Подожди, упрямец!
А Ёж, видать, слышит плохо. Шагнул на брёвнышко. Идёт, покачивается.
Не успел-таки Хома помочь. Старина Ёж на другую сторону перешёл. Сам.
Хома за ним перескочил:
- Ты что? Упасть мог! В твоём возрасте...
Так и не узнал Ёж, что в его возрасте делать надо. Волк прямо на Хому из-за куста выскочил!
Тут бы Хоме конец. Да старина Ёж, дряхлый, подслеповатый, глуховатый к тому же, вдруг бросился под ноги Волку.
- А-а-а! - взвыл Волк. И рухнул в канаву.
Сколько он потом из лап ломких иголок повыдёргивал - молва умалчивает.
А Хома такого дёру дал, что только дома опомнился! Что ни говори, а страх великие силы пробуждает. Подспудные.
Со страха можно даже вокруг света обежать. И назад вернуться. Без передышки.
Через часок и старина Ёж к Хоме притопал. Воспитанный. Дал беглецу время успокоиться.
Верно он о своих иглах говорил. И вправду ломкие. Вид у него был какой-то потрёпанный. Будто ему неровно иглы подстригли.
Хома их потом - молча! - репейным маслом смазывал. Чтоб лучше росли. Ублажал.
- А ты знаешь, - оказал он Суслику в тот же день. - Старина Ёж ещё о-го-го!
- Не то что ты, - метко заметил Суслик, - хомяк молодой.
- Эх, старость не радость, - как-то раз привычно вздохнул Ёж, а затем рассмеялся. - Да я всегда таким был!
Вот и решай теперь, кто из них старый. Ёж или Хома?..
Как Хома золотой лихорадкой заболел
Лихорадки бывают разные. Сенная, например. От сена. Малярийная лихорадка. От комаров. Или капустная - от жадности. Когда-то ею Заяц-толстун заболел, капустой объелся.
В чём явный признак любой лихорадки? Трясёт! Плохо тебе. Чего ж хорошего!
А бывает ещё и другая лихорадка. Особо опасная. Редкая.
Мыл Хома однажды миску в ручье. Песком чистил до блеска. И вдруг ему жёлтая песчинка попалась. Тяжелее всех. Другие водой смыл, а эта на дне миски осталась. Золото?!
Хому сразу затрясло.
Он уже имел дело с золотом. Маленький был, золотое кольцо нашёл в орешнике.