- Рад, что книга досталась тебе, Роберт. Поздравляю.
- Ты уж прости, я тут такую развел паранойю. - И все-таки Роберт был чем-то встревожен. Он снял пиджак и бросил его на подлокотник кресла. - Как Дженни?
Чарльз отхлебнул из стакана.
- Дженни? Не знаю. Я больше с ней не встречаюсь.
- Эх, зря. Славная была девушка.
Итак, Роберт получил эту работу. Из-за которой пришлось столько врать, перенести столько мучений. И все это - для того, чтобы Роберт теперь мог уехать в Шотландию работать над этой треклятой книгой.
- Ты встречался еще раз с Мэйсом?
- С Мэйсом? Нет. - Но маска спокойствия сползла с лица Роберта.
- А он мне говорил, что вы два раза встречались.
Роберт не смог скрыть страха. Он бросил на Кинга отчаянный взгляд, то ли пытаясь что-то внушить ему, то ли умоляя замолчать.
- Ты, наверное, что-то путаешь.
Роберт полез в карман пиджака, вытащил ручку и автобусный билет. Чарльз ошалело смотрел, как Роберт торопливо корябает что-то на билете и протягивает билет ему. Осторожнее.
- Может, еще по стаканчику, Чарльз?
Кинг налил еще и поднялся. Они молча смотрели друг на друга. Все это имело скрытый подтекст, но его смысл оставался пока неясным. Глаза Роберта - Кинг видел в них выражение насмерть перепуганного кролика. Выходит, что им не удастся нормально поговорить.
- Хорошо, что ты уезжаешь, Роберт. Я в том смысле, что тебе полезно сменить обстановку. И вообще - если надо как следует поработать, лучше быть одному.
- Да, я тоже так подумал. Если я здесь останусь… мне будет очень непросто. Столько всего надо сделать. А тут все время что-нибудь отвлекает. Кстати, как твои исследования?
Сейчас они разговаривали, словно шифровки друг другу передавали. Роберт никогда не интересовался исследованиями Чарльза. Может, он спрашивал, что Кингу удалось выяснить о расследовании. Заметно продвинулись вперед, сказал Кинг.
- И надолго ты в Шотландию?
- Трудно сказать. Как пойдет. У меня есть вся необходимая информация - так сказать, я теперь в курсе. Осталось найти во всем этом смысл.
Вся необходимая информация - значит, Роберт все знал. И понял, что ему сейчас лучше уехать подальше от Кинга. Может, он знал даже то, что Кингу приказали шпионить за ним.
- Знаешь, Роберт, я никогда не понимал, как ведут "исследования" историки. В точных науках все куда яснее, не зря же их называют точными: четкая формулировка проблем, строгие экспериментальные методы.
- Но история - наука о жизни, о людях, Чарльз. Помнишь, мы как-то уже говорили об этом. Она изучает людей и их жизнь. И у нее тоже есть свои методы. Изучая историю, на самом деле мы изучаем самих себя. Как и почему, избрав определенный путь, мы оказываемся именно в этом конкретном месте.
- Зачастую сами того не желая.
- Да, Чарльз, все правильно. Но нас ведут силы - помнишь, ты часто говорил о силах? Любовь и страх.
- И желание выжить.
- Это - главное. В конце концов, всегда побеждает желание жить.
- Да, Роберт, ты прав. Вот поэтому в истории столько конфликтов - доверие предано, верность поругана. Если ты сталкиваешься с чем-то, что превыше всех твоих сил, - что тут выбирать?
- Например, если человека заставляют делать что-то такое… мерзкое, отвратительное - такое, что принесет только боль и страдания; но если он откажется, страданий и боли будет еще больше.
В словах Роберта явно был двойной смысл. Чарльзу вдруг показалось, что в глазах друга блестят слезы. Это что - разрешение Чарльзу предать его? Или он сам уже совершил что-то мерзкое и отвратительное? Как он добился того, что работу над книгой поручили ему?
Чарльз долго смотрел на своего друга - на своего потерянного друга. Настала его очередь говорить:
- Да, воля к жизни. Желание выжить. Возьмем, к примеру, два народа - верных союзников. Они всегда помогают друг другу, всегда друг друга поддерживают. Но тут появляется третья сила - народ, вожди которого слепы от ненависти и невежества. И эта третья сила хочет развязать войну - ради войны; кровь ради крови. Просто чтобы принести горе туда, где царят мир и счастье. И что тогда будет с нашими двумя миролюбивыми народами? Они объединятся, они будут сопротивляться. Они торжественно поклянутся друг другу, что ничто не разрушит их союз.
- Но третий народ окажется сильнее, Чарльз. И сделает ловкий тактический ход. Его войска вклинятся на границу между двумя союзными народами и займут эту территорию. Отрезать союзников друг от друга - чтобы всякое сообщение между ними стало настолько опасным, что уже невозможным.
- Именно так, Роберт. Это будет самый ловкий ход. Тогда каждый союзник будет вынужден бороться в одиночку; они окажутся в затяжной осаде. Постепенно внушить недоверие и страх - и вот уже наши союзники полны сомнений, они опасаются доверять друг другу. А когда уже нет ни доверия, ни надежды, захватчик наносит последний удар. Ультиматум каждой стороне: выступи за меня или умрешь.
- Да, Чарльз, это лучшая тактика - сделать жизнь невыносимой для обеих сторон. А потом поставить их перед выбором: объединиться с притеснителем или бесславно погибнуть. Это ведь совершенно не то, что героически пожертвовать собой; тут выбор гораздо труднее. Ведь народ - это и дети, и женщины. Невинные жертвы. И все-таки сопротивление еще есть - попытки помочь союзнику продолжаются. Тогда угнетатель слегка ослабляет нажим. В обмен на союз с одним он обещает быть снисходительным к другому - последнему только преподадут урок, чтобы не зарывался. Ограниченные меры воздействия.
Вот теперь Чарльз все понял. Теперь он знал, какой ценой Роберт купил свою драгоценную книгу.
- Страшный выбор, да? - сказал Чарльз. - Предать друга - но не до конца. Так, чуть-чуть. Только чтобы его проучили. И тем самым спасти обоих. Спасти всех невинных людей.
- Прежде всего - всех невинных людей, Чарльз. Женщины и дети - самый важный элемент в истории. Потому что они всегда - первые жертвы.
Энни и Дункан. Чтобы их защитить, Роберт, наверное, пошел бы на все. Чарльз подошел к пианино. Пробежался пальцами по крышке - пыльно. Последний раз пыль вытирала Дженни, уже больше недели назад.
- Спасибо за семинар по истории, Роберт. Я даже не сомневаюсь, у тебя выйдет отличная книга.
- Плевать я хотел на книгу, Чарльз. Это всего лишь слова на бумаге.
Чарльз сел за пианино.
- Зря ты не захватил скрипку, Роберт. Помнишь, как мы играли дуэтом?
- Надо нам было почаще с тобой репетировать. Мы так ведь и не сыграли "Крейцерову сонату", то есть правильно не сыграли.
- Мы вообще все делали неправильно. - Чарльз повернулся и взглянул на друга. Перед ним был затравленный, сломленный человек. Мэйс победил.
Роберт встал и пошел в ванную. Его пиджак так и остался лежать на подлокотнике кресла.
Яснее ясного - ему приказали шпионить за Кингом. Самый простой способ травли: напустить одного на другого, посеять сомнения и страх. И в чем, интересно, они пытаются его обвинить? Наверняка можно будет отделаться штрафом, в крайнем случае - полгода тюрьмы. Вряд ли Роберта завербовал Мэйс - наверняка это Партия. Его проверкой должен был заниматься Пятый отдел; это они принудили Роберта стучать на Чарльза; так же, как полиция давила на Чарльза, чтобы он шпионил за Робертом. Два министерства против двух людей. Но если бы и Чарльз, и Роберт, если бы каждый из них сумел справиться с этим нажимом и сыграть свою партию правильно, тогда им обоим нечего было бы бояться.
Сперва Роберт сопротивлялся из всех сил. До последнего. Пока мог. Он пытался предупредить Кинга; он не хотел никого предавать. К тому же Чарльз понимал, что Роберту это было непросто. У него была семья. Энни и Дункан. Разве не было это предупреждение еще и мольбой о прощении?
Чарльз взял с кресла пиджак Роберта и залез во внутренний карман. Записная книжка с телефонами и адресами. Имя, всего лишь имя - чтобы Мэйс от него отстал. Да и не хочется ссориться с Мэйсом, а то вдруг придется к нему обратиться, если Кингом вдруг заинтересуется Пятый отдел. Имя, для начала - любое имя. Оно должно быть где-то здесь, неприметное - вряд ли среди адресов родных и коллег. Ага - вот. Оторванная полоска бумаги под задней обложкой. Джон - 376812. Наверняка это оно. Он повторил имя и номер трижды, пока не запомнил. Вернуть книжку на место. Сесть, где сидел.
Вернулся Роберт. Он потянулся к пиджаку - и секунду помедлил перед тем, как взять его с кресла. Надел пиджак и поглядел прямо в глаза Кингу. Уже потом, вспоминая об этой встрече, Кинг подумал, что уже тогда у Роберта было лицо мертвеца.
- Ты завтра когда уезжаешь?
- Утром. Путь неблизкий. Хочу выехать пораньше.
- Ты осторожнее за рулем.
- Ладно. Береги себя, Чарльз.
Больше говорить было нечего.
- Передавай привет Энни и Дункану.
- Конечно. - Роберт замялся. - Чарльз… если со мной что-нибудь случится… я не хочу навязываться… но я почти никогда не уезжал от них так надолго. Путь неблизкий. Если что-нибудь случится… ты позаботишься о них, Чарльз?
- Ты же знаешь, как много они для меня значат.
- Знаю. И всегда знал. Счастливо, Чарльз.
- Удачи тебе с книгой.
Роберт протянул ему руку - Чарльз крепко ее пожал. Казалось, Роберт хочет сказать что-то еще; хочет - и не находит слов. Их руки замерли в пожатии, о значении которого каждый мог лишь догадываться. В конце концов они обнялись.
- Пока, Чарльз.
И он вышел. Они виделись в последний раз.
На следующий день Кингу позвонили на работу. Это был Мэйс - приглашал зайти в участок. Чарльз знал, что он скажет инспектору, еще до того, как вошел в его кабинет.