Ян рванулся вверх по лестнице на второй этаж. Он замотал рот шарфом, чтобы меньше вдыхать дым и в своей спальне обнаружил, лежащую на полу Копу. Он поднял её на руки и стал пробираться в сторону полукруглого кабинета, где на комоде был спрятан ноутбук. Но руки пожара уже пробрались в эту комнату, которая располагалась прямо над гостиной. Комод трещал, а компьютер плавился от невыносимого жара. Ян двинулся в дальнюю комнату, куда огонь ещё не добрался. Он положил Копу на ковер и стал приводить в чувства, как мог: растирать руки и целовать в щёки. Копа закашлялась, повернулась на бок и открыла глаза. Ян смотрел на неё диким взглядом.
– Ты не можешь погибнуть! Ни за что на свете! Только не ты!
Он выхватил из кармана камзола игрушечный шарик с завязанными на нём шерстяными красными нитями и вложил в руки Копы.
– Спасайтесь! Ноутбук сгорел, шерстяная нить – единственный способ выбраться отсюда.
Копа взяла стеклянный шарик и, шатаясь, побежала вслед за Яном на первый этаж.
Агния обнаружила, что её сон накануне зимнего солнцестояния начинает сбываться. Её руки сомкнули кольцом огонь в центре гостиной, а на маленьком островке песка, обнявшись и дрожа, стояли Пуховая и Махровая. В самое пекло забежал Ян, одежда на нём загорелась. Он схватил носочки и выбросил их в коридор, где стояла Копа. Ага собрала в кулак всю силу воли, чтобы не напасть на своих друзей. Огонь в замке стал затухать сам по себе, как и начался.
Пуховая и Махровая достали ёлочную игрушку из рук Копы, отвязали от неё красные нити и опоясали ими себя и оцепеневшую девушку.
Последнее, что успела увидеть Копа, лежащее тело Яна посреди гостиной в почерневшей одежде. Потом голова закружилась и окунулась в мягкий белоснежный туман.
Зор потянулся к Агнии, когда в виде заката увидел её гаснущее тело возле домика ведьмы. Солома вся сгорела, от Агнии осталось несколько тлеющих угольков. Зор красным заревом взял её на руки и притянул к себе. Закружилась вьюга и засыпала место костра белоснежными снежинками. Зор поцеловал Агнию, вдыхая в неё жизнь и унося всё выше и дальше от домика ведьмы. Вдруг сильный жар вспыхнул в его раскалённой голове, и Зор потерял сознание, мёртвой хваткой вцепившись в Агу.
Над поляной обитания Пуховой и Махровой зависли сумерки. Но новорожденное солнышко уже отвоевало у темноты минуту светлого времени. А значит планета возродилась и вместе с ней всё живое. В это время очнулись на поляне Зор, прижимавший к себе Агу, и Копа, сжимавшая в кулаке игрушечный шарик. Возле них прыгали и смеялись Пуховая и Махровая.
Копа открыла глаза и увидела, что игрушка в её руке стала увеличиваться, пока не превратилась в мохнатую овчарку.
– А Шарик был шариком?! – воскликнула она, и пес облизал ей щёку. – Ты всегда был рядом, мой верный друг!
Носки уже разжигали костёр посреди поляны.
– Мне приснилось, что я была огнём, а ты предрассветным заревом, – сказала Ага, глядя на Зора, и покраснела, вспомнив их встречу в печке ведьмы.
– Это не был сон, ведь я тоже всё помню. – ответил Зор и спросил. – Пуховая и Махровая здесь, а где же похититель Ян?
Носки откликнулись мыслями:
"Он остался там, где и должен быть, в своём мире. Какое интересное приключение, не правда ли?"
– Ян подлец, но под конец он будто одумался… – сказала Ага.
– Не бывает плохих людей или хороших, – отозвался Зор. – Даже отъявленный преступник может совершить подвиг, и даже прославленный герой может проявить малодушие.
Копа сидела, облокотившись на свой рюкзак, гладила Шарика по мохнатой спине и задумчиво глядела на беззаботно суетящихся Пуховую и Махровую:
"А что, если эти пушистые существа не так невинны, как кажутся. И в самом деле используют людей в своих странных, непонятных и только им известных целях?"
Эпилог
В нескольких шагах от жерла вулкана стояли два кресла с высокими спинками. В одном из них расположился Лунь, демон со светлыми волосами, с папиросой в зубах. В другом сидели два носка. Один пушистый и белоснежный, второй в голубую полоску. На коленях у демона свернулся клубком, делая вид, что спит, кот Рамон.
– Дни и ночи зимнего солнцестояния закончились, – произнёс Лунь. – Нам не удалось ликвидировать вас, возмутителей спокойствия.
"Кто бы говорил, возмутители людского спокойствия это вы", – телепортировала мысли Махровая.
– Люди воюют с демонами, не подозревая, что они живут в них самих. Мы лишь пробуждаем их тёмные стороны. Но отдыхать некогда, впереди весеннее равноденствие, – продолжил Лунь. – Готовим следующую сцену, знакомимся с актёрами.
"И так вечно, от круга до круга", – запрыгала на розовой пятке Пуховая и посмотрела вдаль на огненные искры вулкана.
– А знаете, что мне стало известно? – загадочно покосился Лунь.
Носки отрицательно помотали своими манжетами.
– Граф Ян возродится в явном мире не позднее чем, через пять лет. И его мамой станет наша общая знакомая, Капитолина. – демон улыбнулся. – Разумеется он ничего не будет помнить из своей прошлой жизни. Но станет очень послушным сыном и вырастет невероятно жизнерадостным мальчиком.
Пуховая и Махровая хихикнули мыслями и обнялись. Вулкан извергнул в ночное небо золотые языки фейерверка.
Примечания
1
Каждому своё (исп.)