- А что, парень как парень, горит на работе, - упрямо тянул Громотков в бессилии и злости на самого себя, теребя и комкая пальцами жесткий край новой спецовки.
- Да сколько можно повторять, Федор Степанович! - Он с ударением, твердо выделил его имя. - Пожилой человек, скоро "аттестат зрелости" получите, а в людях ни черта не смыслите. Непростительно… "Хороший парень, хороший парень…" Да нет тут хороших парней. На дворе, в троллейбусе, в кино - другое дело, а тут хороший матрос, хороший рулевой, хороший моторист! И вот еще, коль время зашло, год приглядываюсь… Вы часто говорите - молодежь должна гореть на работе, подчиненных так учите. Негосударственная точка зрения! Вредная! Это у них, там, потогонная система, выжал и выбросил, а у нас человека беречь надо! "Здоровье советских людей - это ценнейшее национальное достояние!" Слышали?! А вы призываете гореть на работе, и главное - из-за чего?! Из-за гальюнов, насосов, флянцев?! Нет, дорогой мой… А вот пример государственного подхода: складываются все бабки - рабочая сила, эмоции, настроение, человеческий моторесурс, даже погода и время суток закладываются в ЭВМ, и выдается на-гора средний результат: средний Громотков, средний Сидоров или, скажем, Белецкий…
- Никакой я не средний, - сердито возразил Громотков, - учу, как меня учили.
- Да я к примеру… И за труд сто сорок колов плюс коэффициент да полярка. Получайте свои средние денежки!
- Мне средние не нужны, мне дайте за мой труд. И, между прочим, за такую работу надо платить больше.
- Типичная обывательская философия! Нездоровая зависть!
Белецкий все более раздражался, теряя над собой контроль. В такие минуты, он знал по опыту, необходимо освободиться от накопившегося раздражения; он даже считал, заимствуя чужую идею, что каждый руководитель должен иметь козла отпущения, чтобы излить на него раздражение; и он, более не сдерживаясь, поспешил испробовать это на Громоткове, причем все, что ни говорилось обидного, сумбурного, злого, не отличалось ни логикой, ни последовательностью - сработала система предохранительного клапана.
- Но я, собственно, о другом. Помните, в марте Ованесов бегал к капитану с заявлением Старкова о поездке в Калинин: мол, заболела мать и прочее?.. Вы еще перед Грищенком за него хлопотали. Помните?! Ну, теперь полюбуйтесь! - И он протянул толстый конверт.
Громотков надел очки и, приблизив бумагу, прочитал:
В комитет плавсостава, тов. Кошкину В. С.
Секретарю партийного комитета тов. Басаргину Г. И.
Председателю тов. суда…
Сообщаем, что 26 марта сего года участковым поселка Кильдинстрой, Кольского района, лейтенантом милиции Больших А. С. задержан моторист вашего судна, предприятия, организации (ненужное зачеркнуть) Старков Андрей Степанович, 1957 года рождения, русский, уроженец Калининской области, образование высшее, который в н/виде совершил хулиганские действия.
Просим принять меры общественного воздействия.
Приложение:
Рапорт ст. л-та милиции тов. Больших А. С.
Объяснение нарушителя и протокол заседания в 1 экземпляре.
Начальнику ОВД Кольского райисполкома тов. Курлову А. А
РАПОРТ
Настоящим докладываю, что 26 марта сего года в 19.30 в помещении клуба пос. Кильдинстрой проводился конкурс на лучшую молодую домохозяйку.
На сцене клуба были выставлены различные блюда, приготовленные умелыми руками молодых тружениц совхоза, для определения вкусовых качеств и передачи их на суд авторитетнейшего жюри в лице зав. столовой Дергач Аделаиды Сидоровны. Моторист т/х "Державин", некто Старков А. С. и моторист того же т/х Ованесов М. Г. вышли на клубную сцену и съели из хулиганских побуждений весь винегрет - конкурсную работу доярки Голубевой В. И. При этом вели себя недостойно, громко чавкали, отпускали ехидные словечки. На вопрос же председателя жюри в лице зав. столовой Дергач Аделаиды Сидоровны, каково качество приготовленного блюда, распоясавшиеся хулиганы потребовали вторую порцию, в чем, естественно, им было отказано. Тогда моторист т/х "Державин" Старков А. С. перешел на личность передовика производства доярки В. И. Голубевой, дерзко намекая, и под смешки несознательной части зала вогнал последнюю в краску.
Старков А. С. и с ним Ованесов были членами ДНД совхоза препровождены в опорный пункт. При задержании Старков А. С. оказал сопротивление.
Прошу Вашего указания о принятии мер к нарушителю дисциплины и наказанию виновных.
Ст. л-т Больших А.С.
Ниже приписано карандашом:
Тов. майор, заводила здесь Старков А. С., а евонный халабала - дружок Ованесов М. Г. действовал из ложного товарищества, посему выпущен на свободу по настоянию общественности в лице председателя жюри зав. столовой Дергач Аделаиды Сидоровны.
- Ну, что теперь скажете?
"Вот обалдуи проклятые", - мысленно обругал их Громотков.
А вслух неуступчиво проговорил:
- Болтовня на колокольне: кто залез, тот и звонит. А все почему? Низко построена… Я эту невинную личность хорошо знаю; как говорится, доступ к телу от и до. Тьфу! И чего Андрюшка нашел, плоскодонка…
- Да вы что? Колокольня… плоскодонка… Чушь какая-то! Вы дайте принципиальную оценку этому факту.
Стармех внимательно следил за громотковской мыслью, но не сразу понял, что речь не только о Старкове, каким-то образом этот разговор касается и его, Белецкого. Он подозрительно посмотрел на Громоткова, не знает ли старик чего-нибудь такого, чего знать не должен. Наконец встряхнулся.
- Так вы обо всем знали? Ну что ж, о-чч-ень хорошо, так и запишем… До каких же пор с меня одного шкуру будут спускать?!
И вдруг зло спросил:
- Сколько вам трубить еще?
- Полста три, так считайте, - рассердился Громотков. - Раз движок сносился, так пора на капремонт; так, что ли?!
Белецкий упрямо переспросил:
- Помнится, на собрании вы поддержали Старкова насчет общих столовых?!
- Ну, что ж такого, я и теперь так считаю. Наше общество самое демократическое. Отчего же бояться инженеру сидеть вместе с подчиненным! Да, кстати, на СРЗ-1 так и делается… Это на флоте развели голубых кровей. Кушают же, например, в ресторане рядом столяр и ученый, едут в одном купе - народный артист и колхозник. А представляете, на флоте приходит с вахты матрос, позволения спрашивает, как положено, у Грищенки: "Можно, товарищ капитан, откушать?" А тот ему вежливо головой кивает: "Можно, товарищ Карельских, садитесь! Приятно вам кушать!" Вот это демократия!
- Нет, Громотков, - на флоте именно потому и порядок, что со времен Петра Первого ничего существенно не изменилось, уважение старших - древний морской закон. А вы хотите, чтобы я с мотылями да рогалями за одним столом обедал. Достаточно, что вы с ними сидите; дождетесь, капитан выговор влепит. Как-то у вас наивно… демократическое общество!! Слишком прямолинейно…
К одиннадцати часам на "Державине" окончили погрузку, руководили двое: пассажирский помощник Митрохин и дежурная Самигулина Роза. Судно то и дело вздрагивало всем корпусом, это второй механик готовил к запуску паровую машину и изредка проворачивал гребной вал. Пассажиры быстро растекались по курительным салонам, уютным уголкам, барам, шумно располагались в каютах, детвора радостно и суматошно носилась по коридорам, хлопали дверьми, без надобности открывали краны, включали громкую музыку, - словом делали все, что должны были делать люди, обживая новое место. Незнакомые мужчины и женщины легко заводили беседы, молодые стремились обособиться, пожилые создавали небольшие компании, кое-где уже слышались громкие популярные споры, но тут же все кончалось миром, ибо всем было ясно: вина не их - обстоятельств. Самые неприкаянные бессмысленно шатались по пароходу. Знакомые же, а таких было больше, вели спокойные незначащие беседы. Но вскоре все улеглось, затихло, самые нетерпеливые мужчины осадили питейную точку, где крупная розовощекая Зина - буфетчица ресторана, с широким скуластым лицом, выражением уверенности и здоровья на нем, играючи открывала бутылку зеленого стекла - чешский "Будвар" - обычным дельтовидным ключом, легко умещавшимся в ее по-мужски широкой ладони.
- Пффа-ак-к!!!
Она расставляла бутылки быстро, почти меча их на стойку буфета.
Старательные женщины уже навели порядок в своих каютах - так же основательно, как делали у себя дома; в сущности, "Державин" и был их домом на короткое время перехода до Мурманска.
Громотков направился в свою каюту, причем дважды у бронзовых поручней при переходе с трапа на трап был остановлен пустяковыми вопросами пассажиров, но механик не сердился, ему было знакомо это чувство предстоящей перемены, он и раньше замечал, что люди легко снимаются с мест, без сожаления расстаются с привычным укладом жизни.
Наконец лег в койку, взял новую книгу с полки, с хрустом разломил ее посередине, вначале бодро, с интересом начал читать, но усталые мысли лениво ворочались в сознании, глаза механически бежали по строчкам, однако смысл прочитанного не откладывался в голове. Кроме того, казалось, что все постороннее: лишний звук, скрип, мелодичная музыка - существует, чтобы отвлечь его внимание от книги; вернее сказать, механик сам с удовольствием отвлекался на шум, стук или голос.
Его внимание привлек силуэт напротив, четко отпечатанный на шторке иллюминатора; он услышал надрывный плач грудного ребенка и тогда понял, что размытый силуэт принадлежит женщине-матери.
Мать, не видимая за дрожащей ситцевой занавеской, пришептывала, гукала, сладко уговаривала мягким говорком дитя, а то вдруг закипала, сердилась, но ребенок все плакал, не переставая, жалобно и тоскливо.