Входная дверь открылась, и я услышала, как Кейси, смеясь, крикнула вдогонку девочкам:
- Так, подождите! Я хочу снять с вас сапожки!
- Привет, - сказала я. - Мы здесь.
- Папа! - закричала Аврора, словно увидела какое-то экзотическое животное.
Лицо Лео исказилось гримасой искреннего сожаления. Он выглядел несчастным.
- Куколка моя! Ты же выросла на целый фут!
Он раскрыл объятия и поцеловал Аори в макушку. Лео сокрушенно качал головой и искал моего взгляда. Я увидела, что он по-настоящему расстроен, но мое сердце уже не могло открыться ему. Аори немного отстранилась и отступила на шаг, вдруг став застенчивой.
- О, величайший из идиотов пожаловал, - произнесла Кейси, разматывая шарф.
Она стояла в стороне. Ее желтое пальто и красивая вязаная шапочка довершали образ здоровой и успешной женщины.
- Привет, Кейси, - приходя в себя, ответил Лео. - Разве Конни не учила тебя, что в некоторых случаях лучше помолчать? В частности, когда ты не можешь быть милой и любезной.
- Я не вижу здесь никого, кроме Джулианы, к кому мне хотелось бы проявить любезность.
Аори подбежала ко мне и уселась рядом у окна, стараясь спрятаться за моей спиной. Она засунула пальчик в рот, не зная, как ей лучше исчезнуть из виду. Кейси добавила:
- О, еще твою дочь, конечно.
- Она услышала по тону твоего голоса, что ты презираешь меня, поэтому и убежала.
- У нее просто хороший вкус.
- Прекратите, - остановила я их. - Мне противно это слушать.
Послышался плач младенца, и Лео вздрогнул.
- О нет! - воскликнула Кейси. - Это еще что такое?
- Это Амос, - сказала я. - Амос Штерн. Когда Лео приходит в голову путешествовать по райским кущам, он делает это под другим именем. Амос, кстати, один из плодов его жажды приключений. И это еще не все. Амос не единственный представитель клана. Лео намерен основать целую династию со своей новой пассией, извини, любовью его жизни.
- Скажи, что ты пошутила, - проговорила Кейси. - Лео, даже ты не мог оказаться таким дерьмом.
Каролина крикнула из комнаты:
- У меня больше нет молока.
У Кейси глаза округлились до размеров чайных блюдец.
- Она говорит о детской смеси, - объяснила я. - Это не ребенок Каролины. Все не до такой степени плохо. Подружка Лео из пригорода Нью-Йорка собирается не останавливаться на достигнутом. У нее, кроме этого ребенка, скоро появится следующий.
- Ты специально нагнетаешь, - начал Лео. Кейси села на табурет в холле.
- Нет, Лео, по-моему, она старается не сгущать краски, как того требует эта ситуация.
- Ребенок? - Аори вдруг нарушила течение разговора. - Папа привез мне настоящего ребеночка?
В этот момент мне перестало быть смешно.
- Аори, - сказала я, усаживая малютку на колено. - Аори, послушай…
Но тут появилась Каролина с извивающимся Амосом на руках. У нее задрался свитер.
- Папа, помоги! - крикнула она, и Лео вскочил.
- Папа, помоги! - в один голос повторили мы с Кейси, но у меня сразу же выступили на глазах слезы. Я встала, не выпуская руку Аори.
- Папа? - нерешительно спросила Аори. - А мы можем оставить ребенка?
- Лео, я тебя прошу, уйди, ради всего святого. Я потом ей все объясню…
- Но я имею право видеть свою девочку, - вдруг бросил мне в лицо Лео. - Я хочу, чтобы у меня была возможность встречаться с дочерью!
- Тебе надо было подумать об этом… шестнадцать месяцев назад! - укоризненно произнесла Кейси.
- Не надо, Кейси. Не перед детьми. Я знаю, что ты хочешь мне помочь, но от этого будет только хуже.
- Джулиана, ты позволишь ей прийти ко мне в отель, когда мои родители приедут к тебе? Она могла бы поплавать там в бассейне и тогда, как следует вспомнила бы меня.
- Хочешь поехать в отель с папой, Аори? - Я повернулась к ней и взяла ее за плечи, маленькие, как у птички. Я говорила мягко и тихо, заглядывая ей в лицо. Аори едва слышно ответила:
"Нет, нет".
Я обратилась к Лео:
- Она не хочет, Лео. Она отвыкла от тебя. Слишком много времени прошло. Я бы ей позволила.
Здесь решила выступить Каролина.
- Не волнуйся, Аори. Бабуля и дедуля приедут, - сказала она примиряющим тоном. - Все будет хорошо. Правда. А ты можешь поиграть с ребенком.
Я, Кейси и Гейб одновременно посмотрели на Каролину так, что могли бы, наверное, своим взглядом превратить ее в соляной столб.
- Ну, все будет хорошо. Бабуля и дедуля приедут. Они поедут в отель.
Но, как оказалось, Штейнеры не собирались пока этого делать.
Они появились у меня дома.
Кейси скромно сказала, что ей надо навестить Конни, и я пообещала сразу же позвонить, в случае если не смогу справиться с чем-то. Они с Каролиной, которая должна была вернуть телефон Кейси, пошли на кухню, и я услышала, как моя дочь рассказывает ей о своих приключениях. Кейси слушала эту историю и ужасалась.
Когда прибыли родители Лео, я попыталась объяснить им, по возможности сглаживая острые углы, что произошло с детьми и как они решили отправиться в это немыслимое путешествие. Хана все время хваталась за сердце. Лео стоял у задней двери, без пальто и шляпы.
Он смотрел в темноту, а потом появился перед матерью, держа перед собой Амоса, как щит. Он был совершенно уничтожен и заметно сник, когда Хана сказала:
- Он очень хорошенький, Лео. Пусть простит тебя Бог, но, что же ты наделал?
- Папа? - обратился Лео к отцу, но Гейб-старший лишь покачал головой и прикрыл лицо руками.
Он медленно опустился на крыльцо.
- Папа, послушай, я не первый человек на земле, который разочаровался в браке. Я не первый человек, который захотел прожить остаток жизни по-другому, снова ощущая страсть. Ты не можешь себе представить, какую радость дает мне…
- Лео, если ты не уважаешь меня, то прояви, хотя бы уважение к своим дочерям и сыну. Не надо мне ничего говорить. - Он встал. - У меня хорошо развито воображение, и я могу легко представить, что ты искал, но у меня его не хватает на то, чтобы понять, как могло произойти то, что произошло. Ты обманул свою жену. Ты обманул себя. И у тебя нет стыда.
- Папа, мама, но почему мне должно быть стыдно за то, что я сделал по велению сердца? Я одинаково люблю всех своих детей и несу за них полную ответственность.
- Но троих своих детей ты забыл. Ты пренебрег ими. Ты не захотел брать на себя ответственность, так что даже двоих из них подверг, страшной опасности.
Я посмотрела на Лео, желая увидеть, возымело ли на него хоть какое-то действие осуждение матери. Нет, не возымело.
- Это был их выбор. И у них есть мать… Я не знал, что Джулиана больна. Настолько больна, как она утверждает. Я не собирался пренебрегать детьми. Так получилось. Ведь самое главное, что родился ребенок, - произнес он.
- Лео, ты говоришь так, словно дети падают тебе в подол с деревьев, - сказала Хана.
- Неужели его собственные дедушка и бабушка откажутся любить его только потому, что все вышло так неожиданно?
- Никто этого не говорил, - возразила Хана.
- Но вы именно так себя и ведете!
- А как ведешь себя ты? - взорвался Гейб-старший. - Ты сам говоришь, как ребенок. Джулиана, мы едем к себе.
- Хорошо, папа, - ответила я.
- Ах, вот как? Вы собираетесь слушать только ее? Вы стали полностью на ее сторону. А как же я? А как же Амос? Вы могли хотя бы в отель ко мне приехать.
- Мы приедем, - мягко произнес его отец. - Но нам сначала надо… устроиться. Мы тебя любим. Ты наш сын. Мы всю жизнь тобой гордились. Сколько раз мы вспомнили о том, что у нас есть сын, свет в нашем окне! Но за последние несколько месяцев ты не потрудился даже побеспокоиться о своей семье. Джулиана могла умереть, однако, похоже, тебе было наплевать. Ты не хотел, чтобы тебя тревожили.
- Но она не выглядит так уж плохо, - усомнился Лео.
- Да, она сегодня выглядит великолепно. Правда, Джулиана. Но не благодаря тебе, Лео. - Хана повернулась ко мне. - Ты так оделась, так сияешь! Как прежняя Джулиана.
- Вряд ли это возможно, но у меня был хороший день, несмотря на…
- Это прекрасно, дорогая. Мы заберем Аврору в отель, и она там останется с бабулей и дедулей, а? Может, Аори даже поможет бабушке разобрать сумки с коробочками, в которых живут сюрпризы.
Аори побежала за своим рюкзачком.
- Арт и Пэтти сказали, что мы можем приезжать во Флориду, когда захотим. Они согласны, чтобы мы пользовались домом, когда их там нет! Разве не чудесно? Ты можешь взять детей и отправиться туда.
- Я не смогу. Мне противопоказано солнце…
- Но тогда мы поедем и детей возьмем с собой.
- Спасибо, Хана.
- Почему бы тебе не собрать вещи Аори и вещи Амоса? Мы могли бы поговорить обо всем в гостинице. Давайте дадим Джулиане отдохнуть, - сказал отец Лео.
- Я не знаю, готов ли сейчас к разговору, - ответил Лео, и его тон, озлобленный и язвительный, прозвучал оскорбительно даже для моих ушей.
- Не знаю, хочу ли я этого разговора вообще, - произнес Гейб-старший. - Но если ты намерен разгребать то, что натворил, мы должны все обсудить. У меня есть прекрасный адвокат, приятель моего друга, и он может выступить посредником.
- Я не собирался приползать сюда на коленях, чтобы просить о чем-то. И не хочу никаких переговоров, - проговорил Лео, дав знак Каролине принести его пальто и помочь ему с многочисленными застежками и ремнями сумок.
- Мне кажется, ты не понимаешь одной важной вещи, - вымолвил отец Лео. - Если ты, мой сын, не чувствуешь стыда за то, что сделал, то это значит лишь то, что мы, твои родители, осознаем его вдвойне.