- Не знаю, - ответил Холмс, решив больше не возражать. - Может быть, и нет. - Однако в душе он был не согласен с этим, и это несогласие слышалось в его голосе.
- Нет, - возразил Слейтер, - вы, Делберт, неправы. Несомненно, существует огромная разница. Диллинджер, конечно, не был сломлен. Вам тоже следует быть честным и отдать ему должное.
Джейк Делберт густо покраснел.
- Вы не можете понять этого, - сказал Сэм Слейтер неторопливо. - А вот я могу его понять. Думаю, что и Дайнэмайт может.
Делберт как-то весь сжался па своем стуле, откинулся на спинку, взял в руки стакан с коктейлем и начал тянуть напиток через соломинку. Слейтер продолжал упорно смотреть на него.
- Важно, что они все-таки убили его, - сказал он. - Диллинджер был индивидуалистом, в этом все дело. Но именно поэтому они и должны были убить его, понимаете?
Сначала Холмс почувствовал значительное облегчение. Но потом, но мере того как Слейтер развивал свою мысль, он неожиданно живо представил себе, как пустяковое расхождение во мнениях, например рядового солдата и сержанта, может неотвратимо привести этого солдата в тюрьму, а когда он выйдет из тюрьмы, если его не сломят и он не изменит своего мнения, - под пулю. Оп будет жить и знать, что в любой момент из темноты могут раздаться направленные в него выстрелы. И все. это в мирной стране, в стране, которая не ведет ни с кем никакой войны. Холмс даже задрожал от жуткой, сверхъестественной мысли о том, что и сам он мог бы оказаться в таком положении. Его охватило какое-то странное чувство нереальности всего окружающего.
- Капитан, - гневно обратился к нему Делберт, - я категорически приказываю вам применить в отношении этого упрямого Прюитта все ваши дисциплинарные права, если он не одумается до того момента, когда уже будет слишком поздно, чтобы подготовиться к ротным соревнованиям.
- Я уже давно собирался это сделать, сэр, - сказал Холмс, - но думал, что, может, обойдется без этого.
- Уверяю вас, без этого не обойдется, - настойчиво сказал Делберт. - Считайте, что это категорический приказ, капитан, - добавил он, откидываясь на спинку стула.
Однако повышенный тон Делберта не произвел на Холмса должного впечатления. Его чин и положение в полку были ничто по сравнению с реальной перспективой для Холмса работать в штабе бригады. Но даже если с переходом в штаб бригады дело не выгорит, Делберт ничего не сможет ему сделать, потому что он, Холмс, теперь на примете у Слейтера.
- Очень важно, - сказал Слейтер, вмешиваясь в разговор, как инструктор по фехтованию, который дает наставления своим ученикам, пользуясь паузой в нх схватке, - всегда очень важно помнить логику. Вы не можете позволить одному упрямому ослу преградить путь целому поезду, доставляющему снабжение в гарнизон, правда ведь? Если вам не удается заставить осла сойти с пути, то вы наверняка дадите ему хорошего пинка, не так ли?
- Несомненно, - согласился Холмс.
- Вот к этому все и сводится.
- Совершенно верно, - заметил Холмс, нервничая. - Надо помнить о большинство и о конечных результатах. В интересах дела, возможно, придется даже быть безжалостным и жестоким. Так я вас понимаю?
- Именно это я имею в виду, - удовлетворенно подтвердил Сэм Слейтер. - Тот, кто управляет, должен быть жестоким.
- Да, да, конечно, - согласился Холмс.
- Вы усваиваете все очень быстро, - похвалил его Слейтер.
Делберт больше уже не пытался сменить тему разговора.
Слейтер снова увлекся разъяснением различных аспектов своей теории, причем говорил он теперь даже несколько торопливо. Оп все еще продолжал обсуждать ее с Холмсом даже и тогда, когда появились два майора из полка Делберта, которые были немало удивлены тем, что увидели здесь генерала, и поэтому поспешили налить себе для смелости бодрящего напитка. Заметив, что па них не обращают внимания, они быстренько опустошили свои стаканы.
Слейтер и Холмс продолжали оживленно разговаривать и тогда, когда возвратился сержант Джефферсон, привезший из города дам. Холмс слушал Слейтера очень внимательно, потому что хорошо сознавал то положение, в котором оказался из-за этого Прюитта. Он уже не мог теперь оставаться в стороне от этого дела и должен был идти или вперед, или назад. Слейтер рассказал ему со всеми подробностями об аналогичном случае из своей службы, при этом в глазах его засветились слабые огоньки.
Две самые крупные женщины, из тех, что доставил сюда Джефферсон, уселись к Слейтеру и Холмсу на колени, пили вино и растерянно прислушивались к их разговору. Делберт и два майора уже удалились со своими избранницами в задние комнаты.
Холмс даже как-то позабыл о женщинах. Из разговора с Сэмом Слейтером он узнавал о таких вещах, о которых раньше не имел никакого представления. Перед ним открывались все новые и новые горизонты, надвигалась облачная гряда, один горизонт исчезал, и сразу же открывался другой. Холмсу стоило немалого напряжения ума следить за развитием мыслей Слейтера.
- Разум, - сказал Слейтер, - это величайшее достижение природы. Тем не менее им-то как раз больше всего пренебрегают и его-то меньше всего используют. Не удивительно поэтому, что именно разумные, восприимчивые люди постоянно испытывают горечь и разочарование.
- Я тоже… - возбужденно сказал Холмс. - Всю свою жизнь.
- Все в этом мире основывается па восприятии, на страхе, - улыбаясь, продолжал Сэм Слейтер. - Страх - это ключ ко всему. В потенции он есть в каждом человеке, надо только пробудить его, активизировать. Чем больше у людей страха, тем легче ими управлять.
- Послушайте, вы, - сказала китаянка, - в чем дело, что с вами происходит?
- Абсолютно ничего, - ответил Слейтер.
- Может быть, мы не нравимся вам? - спросила японка, сидевшая на подлокотнике кресла рядом со Слейтером.
- Нет, нет, почему же, - успокоил их Слейтер.
- Пошли, Айрис, - предложила ей японка. - Ну их к черту.
- Понимаете, - улыбаясь, спросил Слейтер, после того как девушки ушли от них, - не разум, а восприятие - вот что главное.
Холмс засмеялся.
- Вы знаете, капитан, - продолжал Слейтер, - я сто раз пытался объяснить свою теорию Джейку. Я объясняю ему это с тех нор, как прибыл сюда. Джейк мог бы сделать многое, если бы только усвоил эту теорию.
- Он уже не молод, - осторожно заметил Холмс.
- Слишком стар, - подхватил Слейтер. - Если вы хотите увидеть растерявшегося человека, идущего в темноте ощупью, то взгляните на старого Джейка Делберта. А ведь он один из тех, кто имеет большой опыт и солидную подготовку, то есть все необходимое для того, чтобы не отставать от времени. Тем не менее он отстает…
Вы знаете, Дайнэмайт, вы, пожалуй, переросли капитана, а для майора пока еще, пожалуй, молоды. Даже я в вашем возрасте был еще только майором, понимаете? Если бы умный и находчивый человек не наткнулся на меня и не составил бы мне протекцию, я до сих пор был бы всего-навсего майором и не превзошел бы Джейка Делберта.
- Но по-видимому, дело не только в этом, - угодливо заметил Холмс. - Дело еще и в том, что у вас была голова на плечах.
- Совершенно правильно, капитан. И вы знаете, мы в армии очень нуждаемся сейчас в способных людях, которым можно было бы оказать необходимое покровительство. А впоследствии нужда в них станет еще острее. Перед такими людьми открываются неограниченные возможности продвижения.
- Для меня дело совсем не в звании, - сказал Холмс. Он говорил так и раньше. Но на этот раз произнес это искренне; он действительно чувствовал, что звание не имеет для него никакого значения. - Для меня важно, - продолжал он, - найти твердую почву, основание, на которое мог бы опереться мыслящий человек, трезвую логику, которая не подвела бы меня. Главное - это, и черт с ним, со званием.
- Вот, вот, точно так же рассуждаю и я. Вы знаете, Холмс, мне нужен такой человек, как вы. В моем штабе сколько хотите болванов и ни одного умного человека. Мне нужен хотя бы одни хороший офицер. Как вы смотрите на то, чтобы перейти в штаб бригады и работать со мной?
- Если вы считаете, что я действительно подойду для такой работы… - сдержанно сказал Холмс. Он сразу же подумал: "А что скажет на это Карен? Если она будет по-прежнему строить из себя недотрогу, то ему никогда не продвинуться вверх…" И еще Холмс живо представил себе лицо Джейка Делберта.
- Давайте сделаем это, черт возьми! - сказал Слейтер. - Послушайте, Холмс, если вы хотите, все будет сделано самым лучшим образом, понимаете? Я завтра же позабочусь об этом… Видите ли, - продолжал он, - фактически это дело с Прюиттом имеет значение лишь постольку, поскольку оно касается вас лично. Дело не в боксерской команде и даже не в вашем престиже. В действительности это - трамплин для испытания и закалки вашего характера.
- Раньше я об этом не думал, - заметил Холмс.
- Полагаю, что вам не следует переходить в штаб бригады, пока вы не решите эту проблему… Это очень важно для вас же, понимаете? А потом, когда вы решите ее и переведетесь в штаб бригады, можете вообще наплевать на эту боксерскую команду. Мы найдем более разумное применение вашим знаниям и энергии.
- Да, да, можно и так, - сказал Холмс, задавая себе в душе вопрос: действительно ли он хочет прекратить тренерскую деятельность?
- Ну вот и хорошо, - улыбаясь, сказал Слейтер и встал из-за стола. - Я не прочь выпить еще стаканчик, да и поговорили мы уже вполне достаточно, правда ведь?
Слейтер подошел к подносу с сифонами и палил себе воды. Философ как-то сразу, совершенно неожиданно превратился в простого человека, как будто кто-то отключил часть его разума.