- А может, наоборот? Может, это вы с вашим Андреем ненормальные?! - громко восклицала Анжела, по очереди указывая пальцем на родителей. - Роман - самый нормальный из всех, кого я встречала за свою жизнь. Вы бы только послушали, как он искренне говорит! Посмотрели бы, насколько он воспитан, сдержан.
В комнате снова разразилось гнетущее молчание. Женщина всё ещё впиралась в мужа колющимся взглядом. Затем перевела его на дочь.
- Ну раз так… Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Проходите, раз уж пришли.
Вот так знакомство, не правда ли?
- Спасибо, но проходить я не буду, - сказал я и передал женщине торт. - И я не парень вашей дочери. Я так, зашёл и ушёл. Меня вы больше не увидите. Анжела, дай мне, пожалуйста, листочек. И я пойду.
Анжела тяжело выдохнула. Её плечи печально приспустились, словно ткань, отпущенная с высокой крыши и медленно полетевшая вниз.
Она исчезла в комнате. И через несколько секунд появилась со сложенным пополам листом бумаги. Затем надела тапочки и вышла вместе со мной на лестничную площадку, закрыв за собой дверь. Молча протянула мне лист. Я раскрыл его.
Валерий Ткаченко. Автомобиль марки ВАЗ-2109. Телефон: 8–9…
Есть!
Я сложил и убрал лист в задний карман. А спустя мгновение обнял скованную Анжелу. Это всё, что я мог оставить ей в качестве благодарности. Несмотря на то, что чувствовал себя в объятиях не совсем комфортно.
Мы постояли так некоторое время. Я уже собирался отодвинуться. Но почувствовал, что она не выпускает меня.
- Не обращай внимания на родителей, - тихо произнесла она. - Они такие, какие есть. Их не изменить.
- Да ничего страшного. Всякое бывает.
- Хочешь, я и дальше буду помогать тебе с поисками? - прошептала она мне на ухо. - Хочешь?
- Я думаю… не стоит. Спасибо, Анжела. И так тебя своими проблемами загрузил. Ещё и родителей из себя вывел.
- Да ну что ты, брось! Мне самой хотелось тебе помочь. И… хотелось бы делать это и дальше…
- И всё же… не стоит, - произнёс я, слегка отодвинувшись. - Дальше я сам. Спасибо тебе огромное. Ты очень добрая. Из тебя получится хороший психолог.
По лицу Анжелы пронёсся разряд обиды. Сложно сказать, решил ли я его тогда просто проигнорировать или мне всё это только показалось…
- Если кто здесь и может называться хорошим психологом, то только ты. Я даже не ожидала, что ты способен на такое. Знаешь, Роман… быть может… может, потом ты придёшь ко мне, как найдешь свою маму, а? Ведь ты знаешь, где я живу, верно? И где я учусь, тоже знаешь. Можешь смело приходить. На родителей не смотри, что с них взять! Поворчат и перестанут. В общем, если захочешь… если сам захочешь… то я с удовольствием встречусь с тобой вновь.
На последних словах голос Анжелы дрогнул.
- Почему бы и нет. Будет время, заскочу.
Я отошёл на шаг. Улыбнувшись, кивнул Анжеле. Затем развернулся и стал спускаться по лестнице.
Анжела оставалась на месте, провожая меня взглядом. Когда я оказался на первом этаже, откуда-то сверху тихо прозвучало: Ты не придёшь. Настолько тихо, что, видимо, просто почудилось.
Я вышел из подъезда.
Теперь всё, что мне оставалось, это как можно скорее найти телефон.
*
Я попросил одну женщину на улице в обмен на сто рублей дать мне позвонить. Она отказала и посмотрела на меня так, будто я уже удирал с её телефоном через дорогу. Потом попросил парня-велосипедиста, но денег он не взял.
- Звони так. Всё равно в случае чего далеко не убежишь.
Пока он пил воду, я, сминая в руке листок, быстро набрал номер. Услышал протяжный гудок. Звонок идёт… Я заволновался.
- Слушаю, - раздался мужской голос на том конце.
Я напряжённо молчал.
Что я должен сказать этому голосу?..
- Добрый день, Валерий! Извиняюсь за возможно причинённые неудобства, но я хотел бы вас кое о чём спросить. Дело в том, что я - воспитанник детского дома № 2. И уже долгое время ищу свою маму. Существует информация - быть может, она и не совсем проверенная, - что вы могли подвозить её девятнадцать лет назад, когда она… когда она отдавала меня детскому дому. Ведь именно ваш автомобиль был тогда замечен у его ворот. Поэтому я хотел бы у вас спросить: вы, случайно, не знаете, где сейчас моя ма…
- Где ты, Рома? - вдруг прервал меня голос.
Я обомлел. Вдох замер в груди, а до выдоха, казалось, ещё целая вечность.
- Н..н..недалеко от Института психологии.
- Нам нужно встретиться.
- Х..хорошо. Я могу в любое время.
- Тебя устроит кафе "Домашняя кухня" в восемь вечера? Это недалеко от того института. Сейчас я на работе. Пока мне никак не вырваться.
- Л..ладно. В восемь вечера. С..спасибо за вашу помощь, Валерий.
Разговор закончился.
Я стоял, не в силах пошевелиться.
Велосипедист, увидев моё лицо, улыбнулся:
- Кажется, тебе этот звонок был жизненно необходим.
- Не то слово, - выдохнул я наконец. - Вселенски необходим!
- Ну, бывай, - хлопнул он меня по плечу и покатил по тротуару дальше.
Я замер посреди оживлённой улицы. Замер и впервые совершенно не чувствовал себя среди шагающих всюду людей одиноким. Ни капли. Весь мир разом преобразился, став куда привлекательнее, чем раньше.
Вот это да…
Я поднял глаза к солнцу. И, прикрыв веки, улыбнулся. Блаженной улыбкой. Той самой, какой не улыбался, пожалуй, очень давно.
Удача на моей стороне. Ещё немного. Ещё каких-то три с половиной часа - и я получу ответ на самый важный для меня вопрос!
[8]
- Ну? И что было потом?
Ева пытливо взирала на меня большими изумрудными глазами. На её голове уже лежал венок из ромашек. Сплела во время моего рассказа.
- Думаю, на сегодня хватит… - разминая рукой шею, произнёс я. - Давай завтра. Я устал.
- Здесь нет сегодня и завтра, забыл? Здесь всегда Сейчас.
- Всё равно. Хочу передохнуть.
Ева возмущённо поморщилась и скрестила руки на груди.
- Ну вот. На самом интересном месте взять и обрубить - как так можно?! Так ведь не делается. Ты злодей, Роман!
Я вылез из ямы. Возле неё уже образовалась приличная чёрная горка. Некоторые ромашки были бесследно погребены под слоем вырытой почвы.
Ева последовала за мной. Я хотел подать ей руку, но она всем своим видом дала понять, что не нуждается в помощи.
Солнце по-прежнему припекало, как раскалённая банная печь. Небо - чистейшей ясности. Я спустился к воде, желая искупнуться. Но вспомнив, что Ева находится сзади и, вероятно, смотрит на меня, передумал. Раздеваться догола у неё на глазах как-то не хотелось. Во всяком случае, не сейчас. Поэтому я лишь наклонился и ополоснул лицо и шею холодной водой.
- И вообще! - недовольно бренчал за спиной голос Евы. - Как бездушно ты поступил по отношению к Анжеле! Она тебе помогла, а ты!.. Мне её жалко как девушку. Ты ей понравился, и она сама дала тебе это понять. А ты, нахал, взял и ушёл. Представляешь, каково ей было?
- Если ты уже сейчас жалеешь кого-то, то не знаю, стоит ли рассказывать дальше.
- А что… дальше будет ещё хуже? - убавив голос и как бы немного притаившись, спросила Ева.
Я промолчал. И, взглянув в далёкую небесно-морскую синеву, выпрямился и закрыл глаза.
- Намного… - прошептал я сам себе.
Да. Теперь события стали вырисовываться гораздо чётче. Теперь в голове имелась более целостная картинка не происходящего, но произошедшего в недавнем прошлом.
- Я готова! - Ева решительно приподняла подбородок, когда я повернулся к ней и зашагал обратно. - Готова терпеть и слушать тебя! Хоть ты и нахал, но рассказываешь превосходно.
- Я хотел бы вздремнуть. Клонит в сон.
- Эй! Не вздумай дрыхнуть!
- Почему?
Ева вдруг замерла. Губы её дрогнули. Она резко повернулась к яме и сказала:
- А рыть-то кто будет?
- Ничего, подождёт. Для отдыха уже вполне неплохо получилось.
- Не стоит думать только о себе. Ты ведь здесь не один.
- Прости, но мы вряд ли поместимся вдвоём. Там ещё тесновато.
- Да я не о себе, балда! Взгляни на цветы и траву. Здесь жарко. Земля сохнет. Поухаживай за ней.
- Полить, что ли?
- Почему бы и не полить? - всплеснула руками Ева. - Понатаскай водички.
- В чём? В ладонях?
Ева, вдруг поникнув, замолчала. И лишь через несколько мгновений тихо и задумчиво произнесла:
- Впрочем, скоро всё равно дождь…
- Дождь? - удивился я.
И посмотрел на чистое небо, думая, не ослышался ли.
- Угу.
- И что будет, когда пойдёт дождь?
Ева взглянула куда-то в сторону горизонта.
- Для нас - ничего хорошего, - еле слышно, с печалью в голосе, выговорила она. - Поэтому тебе лучше не затягивать свою историю.
И подошла к краю ямы.
Вот снова. Вошла в другой режим. Где у неё находится этот рычаг переключения настроений?..
Я, озадаченный, встал возле неё, не сводя глаз с её напряжённого лица.
Что она имела в виду, когда говорила о дожде?..
- И всё-таки, Роман, могилка у тебя знатная! - вдруг совершенно беззаботным тоном произнесла Ева. Взгляд её в одно мгновение посветлел. Она сняла свой ромашковый венок и метнула его в яму.
Я недоумённо проследил взглядом траекторию полёта цветочного круга. Тот шмякнулся о земляное дно, но не рассыпался. Когда я вновь поднял глаза на Еву, чтобы спросить, зачем она это сделала… её уже не было.
Лишь пустынный островок.