– А как? – с любопытством спросил Ривалдуй, даже перестав противиться настырным ласкам.
– Я его сделаю мужчиной, замечательным мужчинкой! – горячо заворковала женщина, наконец-то освободив Ривалдуя от нижнего излишка в туалете. – Это будет сказка, как в кино!.. Я его заставлю трепетать при виде каждой женщины! – Она клюнула носом и попыталась наугад поцеловать. – После меня он будет властелином!.. Что такое? Мальчик, да ты как себя ведешь?! Где твой азарт? Вот это – что?!
– А это… п-фыть!.. – ответил Ривалдуй. – Предмет. Так, знаешь… Это…
Он стыдливо замолчал, почувствовав, что окончательно и бесповоротно пьян и этот окаянный хмель лишает его всякой страсти, хотя бы удобоворимой пылкости, без коей в данную минуту обойтись никак нельзя.
– Я знаю, – вдруг нежно проблеяла женщина, – ты еще слишком маленький. Ты еще не можешь… Зайди ко мне лет через пять, и вот тогда…
– Лет через пять… Порадовала! Да тебя, быть может, и на свете-то тогда уже не будет, старая хрычовка!.. – буркнул Ривалдуй, поспешно одеваясь. – Баловать тут каждую… Так и помрешь через три дня!
Он был сейчас отменно, благолепно пьян, но исключительно собою недоволен.
Столь обидные конфузы с ним случались не впервой, когда он чересчур перепивал, но то происходило в милой обстановке, на Лигере!..
Дома он подобную оплошность непременно исправлял – потом.
А здесь – когда?!
Ведь здесь – вот в эту самую минуту! – было совершенно всё иначе.
Да, иначе, в том-то и паскудство! – с неподдельной горечью подумал Ривалдуй.
Здесь он мог бы, захоти того, открыть принципиально новую страницу в истории амурных похождений, прелюбодейства, блуда ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!
Не просто Контакт с инопланетным разумом, но, фигурально выражаясь, койка и – Контакт на ней!
Первое межзвездное совокупление…
Последствия? Да сказка!..
И он, возможный зачинатель новых соблазнительных традиций, да, реальнейший из всех, кто только смел претендовать, – вдруг оплошал. Да еще как!
И тут Ривалдуй проявил недюжинное благородство.
Приписка на полях:
Некоторые источники сообщают, что все же первым был и вправду Ривалдуй. Не в смысле практики, но в смысле идеи. А это, как берутся утверждать источники, в истории движений человеческих деяний и обыденных поступков во сто крат важнее. Взять хотя бы Демокрита! Он только говорил об атомах, однако – не забыт. Так и в нашем вопросе. Впрочем, ценность данных рассуждений весьма сомнительна. Ибо авторами тех источников были девы – старые и кабинетные. На наш взгляд, всё гораздо проще. Имя Ривалдуево дошло до нас не потому, что он чего-то там придумал или сотворил, а просто оттого, что он был Ривалдуй и других таких, как он, потом уже не появлялось. (См. комментарий.)
– Сейчас тебе будет мальчик, – сказал Ривалдуй, подавляя гордое презренье. – Целый котик, котище!..
– Ой, а где? – млея, ласково проворковала женщина. – Скорее покажи! Он – душка, да? Шалун?
– А это уж сама посмотришь, кто он, – буркнул Ривалдуй. – Я не знаток.
Затем, пошатываясь, встал, пытливо поглядел перед собой и начал тотчас подавать тревожные сигналы.
Сначала он просто замахал руками, но этого ему показалось мало.
Тогда, шальным движением сбросив на землю расставленные яства, он схватил за один конец замурзанную скатерть и принялся усердно встряхивать ее перед собой.
Однако же и это не устроило его.
Тут на глаза ему опять попалась женщина.
Не размышляя больше ни мгновенья, Ривалдуй нагнулся, принял ее на руки и начал, яростно пыхтя, подбрасывать над головой, что было, безусловно, несколько чревато…
Женщина изображала самолет и весело кричала:
– Секс воздушный, секс улётный! Я тащусь – ваще!.. О, сладкий мой… Мальчонка!
Пункт четырнадцатый
– Что творится, нет, ну что творится!.. Ты гляди, кэп, как она его ухайдокала! – с завистью прошептал Пупель Еня. – Еле на ногах стоит. Ну, баба!..
– А мне кажется, он нас зовет, – откликнулся Матрай Докука, козырьком приставляя ладонь ко лбу. – Ну, точно. Вон – все время чем-то машет. Только не пойму… А, ладно. Надо поспешать. Там, видно, всё в порядке…
Здраво взвесив "за" и "против" и сообразив, что уж теперь им незачем таиться и ползти из-за укрытия червями, они бодро двинулись к остаткам пиршества.
Вполне собой довольный, Ривалдуй вернул женщину на землю, любовно потрепал по оголившемуся от полетов заду и устало опустился рядом.
– Здесь я, здесь, – вполголоса окликнул он друзей. – Тут малость темновато… но зато – простор. Поярче бы луну! Располагайтесь!
– Ну, и как, Ривалдуюшка, твои дела? – вкрадчиво осведомился Пупель Еня. – Славно поработал?
– Ой, мужчинки! – мигом встрепенулась женщина. – Как много!
– Много!.. – с показным пренебреженьем фыркнул Пупель Еня. – В полтора каких-то раза больше, чем ее мужей… Я понимаю – батальон!
– А это сколько? – удивилась женщина.
– Ты даже и представить вряд ли можешь.
– Это хорошо… – счастливо улыбнулась женщина. – Тогда, наверное, есть выбор, да? Большущий выбор, да? И все тебя хотят… Где батальон?
– Ты, душечка, откуда знаешь наш язык? – спросил Матрай Докука.
– Ах, – с кротким видом потупилась женщина, – ах, настоящая любовь со всеми говорит на языке любви – одном-единственном на свете! Никаких преград не знает!
– Тоже мне, придумала! – скривился капитан. – А в общем – всё бывает… Тут, конечно, логику искать… И впрямь: когда преград не видишь – их и нет!
– Вот это – мои давние и верные друзья, – склоняясь к женщине, поведал Ривалдуй. От давешних лихих подбросов он начал прямо на глазах катастрофически трезветь… – Соратники, коллеги, соплеменники… Сейчас я познакомлю вас. Отличные ребята! Шустряки… Да ты сама поймешь!
– А где же котик? – жалобно пропела женщина, разглядывая подошедших. – Ты же обещал…
– Один из них.
– Который?
– Выбирай.
– Но-но! – слегка опешил капитан. – Что значит – выбирай?! Мы не дрова и не рыбки в аквариуме. Каждый из нас – индивид! Такими и помрем… Ты что же, предлагаешь нам эту девку? В сводники заделался?
– Да нет, сама просила…
– Мало ей своих мужей! И ты еще…
– А что – я? – удивился Ривалдуй.
– Ну ладно, это уж твои заботы. Мне совсем не интересно, – с вызовом сказал Матрай Докука. И добавил, как бы между прочим: – А она… хоть что-то смыслит?..
– Мальчик! – вдруг восторженно пискнула женщина. – Вот – мой мальчик!
– Цыц! Не подходи ко мне, поганка! – испуганно шарахнулся в сторону Пупель Еня. – Цыц, говорю! Ривалдуй, что она на меня кидается?
– Мужчинку будет делать из тебя.
– Но… у меня есть жена! Это ты такой… Я ж только на словах, теоретически!..
– Эх, Пупель, ну, кого твоя жена волнует?! День за днем, рутина… А тут – исторический момент! Никто и не мечтал… Ты понимаешь?! – пафосно воскликнул Ривалдуй. – Впервые в истории, Пупель, впервые! Побратались!.. Мне на смену. Истинно! Сбылось!.. Ты оросишь Вселенную! Как бог!..
– Да ты нализался, сынок! – осенило капитана. – Отрок Ривалдуй, – добавил он сурово и вполне официальным тоном, – вам должно быть стыдно!
– Кэп, ну, конечно, мне ужасно стыдно, о чем речь! Поверишь, сердце в клочья рвет – так совестно! Но что поделаешь… Нет сил приличия блюсти. Тут такие наливки, такие закуски! Всё домашнее, родное!..
– Да, на Лигере кухня знатная, и накормить умеют, это верно, – согласился капитан, и в голосе его послышались счастливо-ностальгические нотки. – А в полеты снаряжают… вообще… ну, просто пальчики оближешь! Да уж… Помнится, моя Опраксимандра… Ах!.. – Он замахал рукой и прослезился.
– Так за чем же дело, кэп?! – обрадовался мигом Ривалдуй. – Кутнем от пуза, как бывало? Ведь другого раза может не случиться. Вы садитесь. Это же всё – наше! Теперь – наше! И учти на будущее, Пупель, чтобы хранить верность жене, ей надо временами деликатно изменять. На деле. А вот на словах – опасно. Верно, женщина?
– Малыш!.. – восторженно проворковала женщина, в томлении лаская взглядом Пупель Еню. – Птичка, солнышко!.. Иди скорей сюда, мой малышок!
– Не пойду, – насупился Пупель Еня. – Ты старая. Теперь – вблизи – я вижу…
– Ишь ты, видит… При луне, почти впотьмах! А что ж ты днем не разглядел?! – тихонько взбеленился Ривалдуй.
– Выходит, не сумел. Другим был занят.
– Но зато – какое тело! – оскорбилась женщина. – Ты только посмотри! Нет, ты не отворачивайся! Где еще…
– Вот не пойду, – тоскливо и упрямо повторил Пупель Еня. – Не хочу! У меня жена моложе, и у нее тоже – тело. А толку? Дура и дура.
– Пупель, – восхитился Матрай Докука, – ты иногда говоришь на редкость разумные вещи!
Он не переваривал пупелевой жены, поскольку однажды – в ответ на слишком тонкий, как ей показалось, комплимент – она голая с веником в руке гналась за ним целый квартал. Да еще при свидетелях.
Отсюда капитан сделал далеко идущий смелый вывод: благовидное прикрытие ищут только очень глупые и именно на этом, по обыкновению, подзалетают. Умные же действуют открыто, ибо всё явное обескураживает своей чистотой.
– Она меня хочет, – пожаловался Пупель Еня. – Это слишком. Я ее боюсь.