"Э, нет! - говорил я. - Я-то знаю, как вы меня обворовываете! Ну-ка, тащите всё, а не то я вас уволю!"
И менеджеры, и охрана, и официантки, и бармены, и гардеробщики выказывали мне полное своё уважение и несли всё присвоенное ими… И тогда я, как щедрый и мудрый хозяин, отдавал им назад половину всего принесённого…
Почему - половину? (так я спрашивал сам себя).
Я жмотился. Даже сейчас - мне было жалко того, что они у меня своруют.
А я ещё удивлялся, почему Миша так смотрит!
Глава 29
Отец, действительно, дал какие-то распоряжения Наташе. Через пару недаль приехал Миша и вызвал меня из кассы. На время беседы за аппарат встал Митя. Он подозрительно поглядывал в нашу сторону - видно, что-то почувствовал.
Казалось, у него даже уши шевелились, так ему хотелось узнать о содержании нашего разговора.
- Привет, - начал Миша. - Поговорка верна.
- Привет. Причём тут поговорка?
- Как - причём? А дуракам - разве не везёт?
- Поосторожнее на поворотах, - заступился я за себя.
Вот так! Я уже мог за себя постоять! Это ли не повод для гордости!
- Ладно, - не стал настаивать Миша. - Твой отец прислал письмо. Требует, чтоб "Кофейный домик" мы переписали на тебя.
- Ну? - сказать по правде, я больше ничего не мог и произнести.
- Хоть мне…
Миша не сказал, как ему противно и как ему неохота выполнять распоряжения отца. Ведь владельцем кафе был не он!!
- Наташа сделает это, - наконец, выцедил он.
- Когда? - спросил я.
- Слушай, мы тут с ней обсуждали, как это сделать… короче, у тебя же паспорт не российский?
- Нет.
- Ну вот… Короче, с этим могут возникнуть сложности. Ты же гражданин другой страны! Тебе надо стать гражданином России!
Тут пришла пора мне помолчать. Я уже интересовался, как можно получить Российское гражданство. Сразу, как только понял, что жителю другой страны не светит бесплатное поступление в Российский ВУЗ.
Процесс этот был таким замороченным, таким длинным, что почти безнадёжным. Если бы я начал своё продвижение по всем инстанциям, я бы получил гражданство лет через пять, не меньше.
- Это нереально, - сказал я Мише.
- Реально! Две тысячи баксов - и Российский паспорт у тебя в кармане! У тебя есть две тысячи баксов?
Я вздохнул. Да, у меня уже накопилось две тысячи баксов. Даже - две с половиной. Ровно столько стоило платное обучение в МГУ, на жур. факе.
Если бы я не придумал за оставшееся до поступления время чего-нибудь другого.
Но, с другой стороны, если у меня будет Российский паспорт, я же смогу поступить бесплатно!
- Обьясни-ка, - взглянул я на Мишу.
Эх, если бы, взглянув человеку в глаза, можно было бы узнать, что он против тебя затевает!
У меня ещё мелькнула такая мыслишка: "Чего это Миша вдруг стал таким добрым, что сам подсказывает мне выход из ситуации? Сразу и сделку можно совершить, и в институт поступить бесплатно…"
Да, плоховата у нас правовая грамотность населения! Откуда я, мог знать, что для передачи собственности совершенно всё равно, гражданину какой страны её передают… Налоги?
О, да… это мы проходили! Каждый двадцатый билет…
- Есть тут одна контора, - горячо зашептал в моё ухо Миша. - Ты им относишь бабки, а они тебе - через неделю выдают паспорт. Только не московский, а подмосковный. Там у них куплено все. Дальнее Подмосковье. А тебе - какая разница? Когда квартиру в Москве купишь - пропишешься.
Я? Квартиру в Москве? Куплю?
Да разве мог я об этом мечтать? Впрочем, разве я мог мечтать о собственном кафе?
"Кофейный домик"! "Кофейный домик"!
Что может быть лучше, что может быть прекраснее! Не нужен мне ночной клуб! "Кофейный домик"! Ура!
- Где там твой адрес? Давай!
Я протянул руку, и Миша вложил в мою ладонь бумажку с адресом.
- Только не затягивай, - сказал он.
- Конечно, - ответил я. - Ещё бы.
Глава 30
По секрету я поделился с Леной новостями моей жизни. Ну, а Лена… Через пару дней уже вся клубная обслуга знала, с кем они имеют дело в моём лице.
- Я сразу понял, что ты особенный, - сказал мне Митя. - Смотри, не забывай старых друзей, когда будешь там.
Митя показал глазами вверх. О, да! Сколько раз он обзывал меня придурком, а вот, поди ж ты… Саня, Лёха и качки-охранники жали мне руку, официанты и кухонные работники прибегали смотреть на меня.
Я купался в лучах славы и всеобщего поклонения. Я чувствовал во взглядах неприкрытую зависть.
Даже Лена вдруг стала лебезить со мной. Ещё бы! Одно дело - безродный кассиришка, которому не за что зацепиться в Москве, а другое дело - хозяин собственного кафе!
Меня даже попытались отбить у Лены. Одна из официанток, Маша, молоденькая приезжая из Молдавии. До сих пор она одаривала своим вниманием только москвичей, в надежде урвать столичного жениха.
А тут - полностью переключилась на меня. Да, конечно, она была и помоложе Лены, и посимпатичнее, и пофигуристее. Я же не слепой. Когда я первый раз обнял её за талию, я вдруг прозрел. Я понял, какие радужные перспективы открываются перед владельцем кафе, в отличие от перспектив кассира.
О!
Вечером того же дня Лена оттрепала Машу и славно потягала её за волосы. Впервые в жизни из-за меня дрались! Причём женщины!
Грешен я, грешен… Переспал я с Машей… Противно самому.
Маша старалась. Приговаривала: "Женишься на мне - ещё лучше тебе будет. Каждый день, каждый день…"
Может быть, оно и неплохо было. Но противно… Не то, что любви, а даже симпатии в этом не было. Чистый секс, помноженный на расчёт. Это чувствовалось.
И все же… Я был горд! Я раздулся, как мыльный пузырь! Мне вдруг скучно стало отрывать билеты, и считать какие-то копейки! Ведь я уже стоял на пороге собственного дела! Больших денег!
Не подневольного труда на хозяина, а труда на своё собственное благо. На моё благо будут трудиться другие, а я буду стричь купоны! Это - будет моим трудом!
Ура! Виват!
Матери я пока ни о чём не писал. Да я как-то и подзабыл про неё… После первого перевода я послал ей ещё один, долларов на сто, а потом начал копить себе на институт, и больше ей ничего не посылал. Так, презванивался иногда по телефону.
Причём, чаше звонила она мне, чем я ей.
Глава 31
Я отнёс в некую контору две тысячи баксов, и ровно через неделю получил новенький российский паспорт, с пропиской в какой-то Богом забытой подмосковной деревне.
Контора меня не обманула. Но мой паспорт - тот, с которым я приехал в Москву, они забрали.
- А как ты хотел? - из подлобья оглядел меня конторский хмырь, вручая паспорт. - Надо же было твой паспорт сдать, взамен!
Я не знал, как я должен был хотеть. Я - никак не хотел.
Я полистал свой новый паспорт, и не найдя в нём никаких изъянов, на том и успокоился.
Примерно с неделю я проходил гордым гражданином России.
Как Маяковский, я "доставал из широких штанин свою краснокожую паспортину" и любовался ею.
Миша сам позвонил мне, чтоб узнать, в порядке ли мои паспортные дела.
- Когда у тебя выходной? Во вторник? После смены не уходи! Я приеду, и поедем сделку заключать! - кричал он в трубку.
Воскресенье прошло, как обычно. А в понедельник вечером в клуб с проверкой пришли менты. Никто их особенно не испугался. Менты частенько наведывались к нам с "чёсом". Хотя выручка у них была небольшой.
Публика-то у нас приличная, наркотой в открытую никто не торгует. Проституток наглых тоже нет.
Но в этот раз менты повели себя как-то странно. Начали проверять паспорта. И у сотрудников - тоже.
Дальше я мог бы ничего не рассказывать. Кто не дурак, тот уже догадался. Это я - догадался последним.
- Что это за ксива драная? - спросил мент, вертя и крутя в своих грязных лапах мою гордость - мой российский паспорт.
- Паспорт, - пояснил я.
- Этот паспорт … засунуть надо…
- Что?
- Ты, парень, дурак? Или прикидываешься? Это же грубая подделка! Вот, смотри, даже морда твоя косо наклеена!
По правде говоря, фотография была наклеена ровно. Но…
- Твой фальшивый паспорт придётся изъять. А ты… в отделение, до выяснения…
- Что?
Не успел я произнести и полслова, как мне дали по шее и затолкали в мусоровоз. Через пятнадцать минут я уже наблюдал мир через решётку обезьянника.
Глава 32
Стены, выкрашенные в заборно туалетный цвет. Вонь. Бомжи, и другие, не менее колоритные фигуры на лавках.
Я тоже сидел на лавке, и не знал, смеяться мне или плакать.
Вообще-то ситуация была такова, что вполне можно было и посмеяться. Но… Сидел я на лавке, и голова моя была пуста.
Пару раз промелькнуло в моём мозгу одноообразное подобие мысли: "Миша - сволочь… Миша - сволочь…"
"А ты разве раньше этого не знал?" - спросил я сам себя.
И сам себе утвердительно кивнул в ответ.
"А сам-то ты - кто?"
На этот вопрос ответить было труднее. Тут уже не катил даже "дурак". На этот вопрос я не мог ответить - проваливался в пустоту.
- Свободы! Свободы требую! - время от времени кричал бомж в углу. - Не имеете права! Сволочи! Суки! Волки позорные!
Он приподнимался, тряс решётку, и снова бессильно валился на лавку. Так повторялось несколько раз, примерно минут через десять-пятнадцать.
Потом бомж притих, а я поймал себя на том, что тоже хочу вскочить, как и он, и прокричать те же слова…
Бедные, бедные мы люди… какие же мы одинаковые…