– Эт…то… оч-чень… очумительная… к-кабуча… – вздохнула царевна.
– П-помочь я могу? – отважно выкатил грудь и живот колесом атлан.
– Не-а, – мотнула растрепанной прической Сенька. – Тут… не знаю даже, кто помочь м-может…
– А чего?..
– А-а… Человека мы… ищем…
– Ха!!!.. – голова трактирщика откинулась в приступе беззвучного и – с точки зрения царевны – ничем не обоснованного смеха.
– Чего – ха? – подозрительно насупилась она.
– Ха, иноземцы… г-говорю! – не переставая улыбаться и подхихикивать, подбоченился Самшит, гордо выпячивая округлый животик, обтянутый синим фартуком. – Вы всегда… делаете… из п-проблемы… это… слона! Если вам нужно в Атланик-сити найти ч-человека… всего-то надо з-знать… у кого с-спросить…
– А ты з-знаешь? – моментально прищурилась, словно охотник на дичь, Серафима.
– Я – знаю! – трактирщик самодовольно хмыкнул, словно это была его величайшая заслуга из заслуг.
– И у к-кого?
– С-спросите… у меня!
Сенька набрала полную грудь воздуха, прикинула, стоит ли открываться незнакомому человеку, решила, что хуже уже будет вряд ли, по крайней мере, ее богатая, да еще и простимулированная фантазия вариантов не предлагала… И выдохнула:
– Т-ты про матушку Грушу… с-слышал?..
– С-слышал, – не задумываясь, подтвердит атлан. – А вам ее… з-зачем?
– Н-надо, – сурово нахмурилась царевна.
– В двух к-кварталах отсюда… ж-живет. П-проводить?
– Н-не, – покачала головой Серафима. – Н-не живет она там… больше.
– У с-соседей с-спрашивали?
– Не з-знают.
Трактирщик задумался, пожевывая губами и морща лоб так и эдак, словно вычислял формулу секрета бытия и, наконец, промолвил:
– В-вы… про Д-демона когда-нибудь… с-слышали?
– Горного?
Самшит снова расхохотался, точно услышал самую остроумную шутку тысячелетия.
– Нет, хуже, – отсмеявшись, проговорил он, утирая глаза.
– А он з-знает?
– Если он не з-знает… н-не знает… никто!
– И где найти его ? – вперилась ему в лицо хищным взглядом моментально протрезвевшая Сенька.
– С-собирайтесь, пошли… – загадочно подмигнул атлан. – Есть у меня как раз… один знакомый… человечек… который з-задолжал мне… ус-слугу…
Не без труда герои дня были вырваны из дружеских объятий Седьмой Красногорской, собраны в крепко держащуюся друг за друга кучу и выдворены на улицу. Прохладный вечерний воздух омыл разгоряченные головы и лица. Глаза, привыкшие к неровному масляному освещению, удивленно заморгали, оглядывая опустившуюся на город тьму, испещренную желтоватыми прямоугольниками окон, сентиментально воззрились на бездонное небо, полное золотых точечек-звезд, вдохнули полными грудями июньскую ночь…
– Открылась з-звездна… бёзд п-полна… – менестрель попробовал процитировать под аккомпанемент нечто подходящее по духу к волшебному моменту, прислушался к сказанному, странным эхом повисшему средь примолкшей компании, и озадаченно поджал губы.
Вроде, у классика было как-то иначе?..
Но как?..
Хихиканье аудитории быстро привыкшему купаться в обожании барду определиться с ответом тоже не помогало.
– Вы… это… ваши величества… не обижайтесь на нас… а?.. – извиняющимся тоном заговорил Самшит.
Враз лишенного родимого стула и стола, его качало и бросало из стороны в сторону, как корвет в бурю, но он терпел и сражался с непогодой, так и не решаясь ухватиться за спутников. Наконец, Олаф сжалился над бедолагой, ухватил за плечо и пришвартовал к своему боку как к тихой гавани.
– Да мы и н-не обижаемся … – добродушно пробасил он.
– Ч-чего… на дураков об-бижаться? – пробурчал под нос менестрель.
Ресторатор, не услышав вторую ремарку, с облегчением выдохнул и продолжил:
– Этого Явора свои… это… тоже… не слишком ув-важают… И если бы это… еще бы он чего себе позволил… они бы сами ему… это… указали… значит… Но вы… иностранцы… понимаете, да? А от пришлых никакой атлан… т-терпеть не будет… хоть он на него накатит… хоть на д-других… хоть на с-страну…
– Так по сп-праведливости же! – несколько уязвленно отозвался отряг.
– А не играет… значения… – помотал лысеющей головой Самшит. – Мы… атланы… такие…
– Чудики? – мягко предположила Сенька.
– П-патриоты, во!.. – с гордостью вспомнил нужное слово трактирщик. – Мы за Атланду… или город… или своих… всем башки пооткручиваем… Вот… Извините… вашвеличес-ство… Такой уж у нас… этот… н-национальный…
– Б-бзик? – подсказал бард.
– …х-характер!
– Целая нация больных на голову… такого я еще… н-не видел… – пробормотал на всю улицу миннезингер, поправляя подмышкой так и норовящую вывалиться лютню.
– А к-куда это… мы й…идем… с-спрашивается… в-ваше высоч-чество?.. – Фикус снова вынырнул из царства хмельных видений в окружающую действительность.
– С-самшит… куда, говоришь… мы идем? – переадресовала вопрос трактирщику царевна.
– К одному… ч-человечку… – уклончиво отозвался труженик атланского общепита.
Показалось Сеньке или нет, но теперь голос их проводника содержал гораздо меньше энтузиазма и уверенности, чем раньше.
– К-к-к-к-какому? – выговорил, наконец, трудное слово Олаф.
– Э-э-э… к одному, – исчерпывающе уточнил атлан.
– А з-зачем? – строго сдвинул брови придворный лекарь.
Отбивая подкованными каблуками ритм, мимо прошел, покосясь, но не задавая вопросов, патруль ночной стражи. Воркуя что-то неразборчиво, но беспрестанно, пошла на обгон влюбленная парочка – он с губной гармошкой, она с пестрым кульком сладостей. Шаркая, проплелся вдоль стенки навстречу сутулый дедок с ведром и удочкой.
Трактирщик молчал.
– Эй, Самшит… – потрясла его за плечо Серафима. – Ты не спишь?
– Я?.. Н-нет, конечно!.. Что я, л-лошадь, на ходу с-спать… ваше величество?
В голосе Самшита просквозило сожаление. Лошадям, даже не спящим на ходу, не задают провокационных вопросов и не требуют от них исполнения неосмотрительно данных обещаний.
– Так куда мы идем? – более сурово повторила Серафима. – Кто этот твой… Демон?
– Тс-с-с…
Атлан нервно огляделся по сторонам, проводил мутным, но встревоженным взглядом удаляющуюся неспешно стражу, прохожих, и даже в открытые окна попытался заглянуть – во все и сразу… Убедившись, что за ними никто не подсматривает, не подслушивает, и вообще всем глубоко всё равно на их существование, как выразилась бы Сенька в приличном обществе, Самшит втянул голову в плечи и засунул руки в карманы, точно ему стало внезапно холодно.
– Мы… это… к т-торговцу одному… идем… – еле слышно, так, что расслышала одна Сенька, выдавил он из уголка рта.
– Нам ничего не надо… п-покупать, – сердито тряхнула она головой.
– Это… – трактирщик снова неуютно поежился. – Д-другой торговец… Н-не такой… Он это… особенный… Он… должен з-знать… как н-найти Демона.
– Слушай, ты можешь внятно объяснить, откуда этому Демону, кем бы он у вас ни был, известно, куда подевалась Груша?! – не выдержала Серафима.
– Он что, г-гадалка… или п-предсказатель?.. – сердито повернулся к ним Кириан, едва не выронив лютню на мостовую.
– Тс-с-с-с!!! – споткнулся и испуганной кошкой прошипел Самшит, разве что не юркнув в подвальное окошко. – Я с-скажу… только не надо вот так… орать… на в-весь город…
– Ну… и ч-чего? – нетерпеливо сдвинул брови отряг.
– М-муж дочери Груши… покойной В-вишни… п-последний муж, я имею в виду… который сейчас на каторге в к-королевских рудниках… б-был… к-контра…басистом… контра…баптистом… контра…батистом…
– Контрабандистом, – сочувственно подсказала Серафима, и атлан с благодарностью кивнул, не забыв опасливо оглянуться.
– Ага… А они с-своих… не бросают… – договорил он, и поспешно добавил, отводя от себя всяческие подозрения: – Как г-говорят. С-слухи.
– Ну, к-контрабасисты ли… к-контрабандисты… – пробубнил занудно менестрель, пристраивая подмышкой инструмент поудобнее, – какая к с-сиххё лысому разница… лишь бы с-сказали… где у вас тут Г-груши… водятся… и д-дело… с концом…
Куда неожиданно подевалось рвение и самоуверенность Самшита, стало понятно через полчаса.
По мере их продвижения по Атланик-сити кварталы одноэтажных коттеджей небогатых, но респектабельных горожан сменились неопрятными двух и трехэтажками, пустые улицы как по волшебству заполнились подвыпившими гуляками в самых странных одеждах, а шумный "Скелет" по сравнению с попадавшимися теперь заведениями представал в памяти путников тихим и немного скучным уголком на краю цивилизации.
Налетевший с севера ветерок принес резкий запах разлагающихся водорослей и городских отбросов, не доеденных рыбами, с экзотическими полутонами смолы, пеньки и дальних странствий.
– Порт… – в порядке пояснения тихо бросил через плечо почти протрезвевший Самшит.
– Тут всегда до утра куролесят… – неодобрительно – то ли в адрес куролесящих до утра, то ли в самшитов, что привел их сюда, то ли в свой – что ввязался во всю эту авантюру – пробормотал королевский знахарь.
Несколько веселеньких компаний собирались было позадирать странную молчаливую группку, но один вид олафовой коллекции топоров и его разбойничьей физиономии каждый раз заставлял искателей приключений подумать еще раз, пока было, чем. Ошибок при повторном выборе ответа не было ни у кого.
– Я надеюсь, мы когда-нибудь куда-нибудь сегодня придем? – с тоской провожая взглядом очередную таверну, вздохнул Кириан…
И вдруг они пришли.