В сущности, в данный момент, в мире никому не было дела до этих двоих. Плакали о них - только небеса.
Глава 21
Дальше всё было, как у всех. Как у всех наркоманов, когда у них есть деньги. Юрка уходил ненадолго. Иногда брал из общей "кучи баксов", а иногда и добавлял туда. Но всё равно - убывало быстро.
Мать Шурочкина позвонила в конце августа.
- Как дела? - спросила она.
- Нормально, - ответила Шурочка. - В Макдональдсе работаю.
- Молодец. Можешь прийти в гости. Подарок не забудь купить.
Шурочка сходила в гости, купив в подарок отчиму парфюмерный мужской набор. Отчим растрогался и дал Шурочке две тысячи рублей. И обещал снова давать по три тысячи в месяц, когда начнётся учёба.
И Шурочка сделала себе подарок. Она зашла в ювелирный магазин и купила себе серебряное кольцо.
Начался сентябрь, а с ним и учёба в институте. Не было уже в группе Арса, родители которого так и не привезли его в Россию, но оформили ему академический отпуск. Не было и Насти.
Зато Людочка была, с огромным животом. Светка была, ещё более худая, сухая и странная. И ещё более напоминающая психбольную.
Вадик тоже был. Он раздался в плечах, и не то, что потолстел, а как-то заматерел.
"Чужие, все мне они - чужие, - думала Шурочка. - И я - чужая им всем".
Ходить в институт, каждый день, Шурочке было в тягость. И она быстро нашла выход. Пока ещё деньги были, она "прикормила" врачиху из районной поликлиники. За двести рублей врачиха писала ей справки. Такие, какие Шурочка хотела. И на ОРЗ, и на ВСД, и на кардиопатию. Причём, даже не предлагала ей раздеться при осмотре, что Шурочку устраивало на сто процентов.
Как ни странно, в институте справкам верили. Преподаватели даже сочувствовали: "Вы такая бледненькая, Шурочка! Вам надо обследоваться по-хорошему, а не в районной поликлинике! Вам надо попить витаминов! И т. д."
И только бывшие члены "Зелёной пятницы" смотрели на Шурочку с недоверием. Но Шурочка не откровенничала ни с кем. Всё, что с ней происходило, теперь было только Шу-рочкиным делом. Сугубо личным.
Да, Машка ещё. Избежать разговора с Машкой Шурочка не смогла.
- Что с тобой? - спросила Машка.
- Болею.
- Чем?
- Всем. Машка, отстала бы ты от меня. Не хочу я разговаривать.
- Я-то отстану. Шура, что с тобой? Шура, ты не наркоманишь?
- Почему ты так решила?
- У тебя зрачки бывают узкие. А бывают - широкие. И вообще, другие признаки есть…
А ты откуда признаки знаешь?
- А я знаю… по церкви… К нам приходят такие… когда у них уже всё потеряно…
- Маша, не лезь ко мне. У меня ещё ничего не потеряно, и я никуда идти не собираюсь. И вообще, я не хочу, чтобы кто-нибудь мне в душу лез. Поняла?
- Поняла, конечно. Я-то поняла. Ты бы смогла понять…
- Маша, не лезь ко мне!
- Извини, - сказала Машка.
И отошла, и больше не подходила к Шурочке со своими разговорами.
Так Шурочка с Юркой протянули полгода. И Шурочка даже сдала зимнюю сессию, за второй курс. На трояки, правда, но сдала. Она уже "разогнала" дозу до грамма в день. Она, уже давно и спокойно, кололась сама.
Юрке же было надо два, а то и два с половиной грамма в день. Два раза в день он кололся, а иногда и три. Но три - редко. Только тогда, когда отдыхал у Шурочки от своих походов.
Юрка похудел, осунулся. Ел мало. Ему приходилось здорово крутиться, чтобы самому обеспечивать всех своих агентов. Всех "шестёрок".
"Менты" у него тоже были свои, прикормленные, и его не трогали. Но постоянно появлялись новые, всплывали всякие новые обстоятельства. Юрке, порой, бывало очень не просто.
Ведь ему приходилось работать не на одного себя, а на двоих. Он по-прежнему периодически исчезал и неожиданно появлялся. Но всегда оставлял Шурочке ровно столько, сколько ей было надо. И даже чуть-чуть больше.
Он, по-прежнему, старался не посвящать Шурочку во всякие тонкости своего "бизнеса". Он скрывал Шурочку от своих приятелей и подельников, скрывал её квартиру.
И только однажды, когда Шурочка уж очень стала допытываться, он дал ей один адресок. Так, на чёрный день.
- Что ты всё пристаёшь? - лениво отмахивался Юрка от её приставаний. - Что, да где, да как… Оно тебе надо? И вообще - ничего со мной не случится. У меня уже опыт - ого-го!
- Юрка, ну ты пойми! Ты уходишь, а я места себе не нахожу. Где мне тебя искать? У кого про тебя спрашивать?
- Со мной ничего не случиться!
- Юрка! Ну, пожалуйста!
- Ладно, достала. Только учти - ты туда идёшь, если меня нет… двадцать дней. Поняла? Двадцать дней, и ни днём меньше! Обещай!
- Обещаю.
- Ладно. Пойдёшь в тот ночной клуб, где мы были последний раз. Помнишь?
- 7 Это тогда ещё?
- Да. Пойдёшь туда и спросишь бармена Вовчика. И скажешь, что ты от "мотылька".
- От "мотылька"! - рассмеялась Шурочка. - Это ты, что ли, мотылёк?
- Кто бы я ни был… - задумчиво сказал Юрка.
И Шурочке расхотелось смеяться.
Глава 22
Это случилось в начале холодного, промозглого февраля. Юрка пропал. Его не было больше двух недель. Критический срок приближался. То был не только критический срок отсутствия Юрки.
У Шурочки героин заканчивался, вот ещё что. Всё, что оставил Юрка, неумолимо приближалось к концу. И героин, и деньги. Правда, была ещё отчимская стипендия, так сказать. Но на неё надо было тянуть - неизвестно, сколько времени…
Шурочке было плохо. Уже несколько дней ей приходилось делить свой грамм пополам. И всё равно - из глаз периодически текли слёзы, есть совершенно не хотелось, то в холод кидало, то в жар. Плохо было Шурочке, но она держалась. Она тянула до двадцатого дня. Такой был уговор, и Шурочка не хотела его нарушать.
И на двадцатый день - Юрка не появился. Вечером девятнадцатого дня Шурочка вколола себе последнюю половинку.
С утра ей уже было плохо, и она едва дождалась вечера, чтобы поехать в ночной клуб. Хорошо, что хоть деньги догадалась взять с собой. Ей пришлось заплатить за входной билет.
Сквозь ревущую толпу Шурочка с трудом пробилась к барной стойке. Её начали скручивать тошнота и боль в животе. Докричаться до бармена не было сил.
К ней склонился парень, сосед.
- Ломает? - спросил он.
- Кажется, да, - еле-еле ответила Шурочка.
- Кажется! Первый раз, что ли? Тебе надо?
- Мне нужен бармен Вовчик. Знаешь, как его найти?
- О! Он в подсобке. Если ты ничего не путаешь, то я тебя провожу. Но, только если ты ничего не путаешь. А то - бедная будешь.
- Я не путаю. Проводи.
Шурочка шла за парнем по какой-то лестнице вниз. Потом они шли по тёмному коридору. Около одной из дверей парень остановился, и явно условно, постучал в дверь.
Из открытых дверей вырвалось облако такого запаха…
Шурочку чуть не стошнило.
- Что надо? - спросил их мужик, открывший дверь.
- Вот, к Вовчику просится…
- Ты? - мужик смерил Шурочку опытным взглядом. - Ты кто, стрекоза?
Как ни плохо было Шурочке, но она ещё смогла внутренне усмехнуться на ту "стрекозу".
- Я - от "мотылька", - сказала Шурочка.
- А! Я тебя жду. Входи. А ты, Мотя, шуруй отсюда! - мужик грубо оттолкнул парня, который сунулся было вслед за Шурочкой.
Мужик повёл Шурочку по коридору, потом через большую комнату. В комнате было много народу. Но все они… или сидели, привалясь к стенам, или лежали… Все были под "кайфом".
Но как же ужасно было видеть это со стороны…
- Где Юра? - спросила Шурочка мужика, когда они прошли через ужасную комнату и оказались в закутке - некоем подобии отдельного кабинета. Шурочку начало колотить, зуб на зуб не попадал. Текли слёзы, текло из носа.
- Ломает? - спросил мужик.
- Да. Где Юра?
- Вот ты какая… Юрка предупреждал, что ты придёшь недели через две, не раньше, если…
- Где он?
- Взяли его. Его менты взяли. Одна сука его заложила. И его повязали, с двумя чеками. Короче, с одним граммом взяли. Остальное он скинул, наверное.
- Боже мой… - только и могла произнести Шурочка. - Боже мой… Он где? Где сидит?
- Он в сизо, в Бутырке.
- А навещать его можно? Передачи какие-нибудь носить?
- Сходи, там узнаешь.
Шурочке казалось, что она сейчас закричит. Закричит, завоет, а потом умрёт. У неё снова начались схватки в животе, и начало сводить челюсти.
- Боже… Боже… Как же так? А сколько ему могут дать?
- А это зависит от того, как он откупиться сможет.
- Как откупиться?
- Точно, ты не догоняешь. Сколько бабок за него ментам дадут.
- Кто даст?
- Ну, кто… родители. Или ты, например. Или он сам.
- У него нет денег. А с родителями он в ссоре. А тогда как, если без денег?
- Тогда это зависит от того, как он колоться будет. Конечно, много не дадут. Первый раз. Как его менты расколют - столько и получит, чтоб ты поняла. Кого заложит.
- Юрка никого не предаст, - простучала зубами Шурочка.
- Да… - протянул мужик. - Как знать, как знать. Однако - ты мне нравишься. Ломает, а ты не просишь. Вот тебе, возьми.
Мужик вытащил из ящика стола три больших чека и шприц.
- Иди, ширнись. Здесь в каждом - по грамму. Можешь прямо здесь, со всеми. Больше я тебе ничем помочь не могу. Но если будет совсем плохо - приходи. Тогда мы с тобой поговорим по-другому.
- Спасибо, - стуча зубами, сказала Шурочка мужику. Как ей плохо ни было, но упасть здесь, в этом подвале…
- Я… здесь не буду… поеду домой. Я доеду…? - это Шурочка произнесла почти шёпотом.