– Викусь, я бы с удовольствием сказала тебе в утешение, что наш Казанова завязал с этим делом, но общеизвестно обратное. Блудит, подлец, и блудит красиво. У меня редакторша в группе, молодая, красивая, умная. Знает, что я с ним дружу, и второй месяц плачет мне в жилетку. Алик повстречался с ней летом, свозил в Испанию и бросил культурно и деликатно. А она переживает. Губы раскатала, думала, что всерьез у них. Влюбилась и такие пикантные подробности своего недолгого счастья рассказывает, что лучше тебе и не знать. Прямо круче него и мужика на свете нет. Мне девку жалко, а чем я ее утешу? Рассказать, что моя лучшая подруга навсегда отбила у него охоту к серьезным отношениям? А уж тебе-то, дорогуша, никакие дополнительные отношения с ним совершенно не нужны. Он говорил о любви, но ясно дал понять, что ты его Муза, любовь у вас возвышенная и грязный секс с этим светлым чувством не имеет ничего общего. А ты спьяну решила поискушать его. Хорошо, что не пыталась срывать с него одежды, как жена Потифара с Иосифа Прекрасного. Представляешь, если бы он вырвался, оставив у тебя в руках сии одежды? – Томка рассмеялась.
– Да, Том. Что-что, а утешить ты всегда умела, спасибо.
– Да, ладно, Викусь, брось, шучу я. Надо же тебя как-то развеселить. А если честно, то никакой Алик здесь ни при чем. Все из-за этой истории со Стасом. Тебе просто захотелось отомстить. Доказать самой себе, что стоит бровью повести и господа офицеры штабелями будут складываться у ног. Что, скажешь, нет?
– Да ну тебя, Томка, всегда все опошлишь. Вовсе не из-за Стаса. Просто такое настроение было. Ты бы слышала, как он играл! Гений! Музыка – великая сила. Старые чувства. Да и не так уж я была пьяна. А ты, кстати, заметила, как Алик изменился? Как ему идет короткая стрижка, бородка эта… – мечтательно проговорила Вика.
– Велехова, прекрати. У тебя вид, как у кошки перед миской сметаны. Не нужно тебе ничего этого. Не порть того, что есть. Платоническая любовь – это даже оригинально. Никогда в нее не верила, но вы оба чокнутые со стихами вашими, с музыкой – у вас всякое может быть. Алик – последний романтик, ему нужна Прекрасная Дама. Из всех кандидатур ты идеально подошла для этой роли. Так оставь его играть в эту игру. Ты же понимаешь, сегодня – молодые девки, завтра тоже, а через десять лет? Семья не его стихия, тут Алик прав. Выходит, кроме тебя у него никого нет. Конечно, он тебя любит, кто спорит? И поверь, Викусь, счастье, что ты не вышла за него замуж. Он бы бросил тебя, как всех остальных, зуб даю. Я тебе это и раньше говорила, когда вы были в безумном романе. Его просто заело, заклинило только потому, что не удалось вырвать тебя у Стаса. Вот и вся разгадка возвышенных чувств. Он придумал себе несбывшуюся мечту и упивается этим… Плюс музыка, стихи и твое полнейшее сопереживание всему этому. И Алик вполне счастлив. Для тела у него море молодых баб, а для души – прекрасная любовь к Викусе. И тебе совсем неплохо, рядом человек, который ради тебя готов на многое – это правда. Цени и радуйся. А мужиков – море! Да тебе и ходить далеко не надо. Этот герой гангстерских фильмов из Кемерово вокруг тебя вьется, вот с ним и отомсти Стасу.
– Ага, все дела брошу и побегу. Только его мне не хватало для полной деградации.
– А напрасно, Викусь. Ты просто не хочешь к нему присмотреться. Он совсем не так прост и примитивен. Хороший мужик, качественный, у меня глаз наметанный. Недаром твоя Светка его забыть не может. Ты тут, конечно, в роли тещи – это минус. Но с другой стороны, кто от такой барышни откажется, даже если она чья-то теща?
– Вот и я о том же. Только что один отказался, а другой изменил. Не хватало еще гангстера, чтобы Ирка с Игорем изумились, как Сережкина бабуля чудит. Сорок пять, Томочка, пора перестать делать глупости.
– Да мы с тобой ягодки еще! – засмеялась подруга. – Что же, что бабуля? Раз вы с Иркой такие быстрые. Как там твой любимец, обрадовался?
– Еще как обрадовался, зайчик мой! Со слезами в город отпускал. Завтра к обеду обещала вернуться. Скоро день рожденья. Иришка опять грандиозный праздник затевает. Так что погуляем, Томусь.
– А что? Ирка – молодец, умеет организовать все красиво. И заметь, всегда весело, хоть публика самая разная собирается. Способная, конечно, с хорошим вкусом и хороша до неприличия. Помнишь, какая родилась? Без слез не взглянешь, страшненькая, слабенькая, ты ее жалела… Анюта-то картинка была. Как она там, в замужестве?
– У Анечки всегда все хорошо, характер золотой. Дэвид ее обожает, и она счастлива. Это у Ирки моей проблемы, недовольство, обиды. Ко всем претензии…
– Ну, знаешь, с такой красотой, да еще и характер ангельский хочешь? Так не бывает.
– Мать она никудышная, Сережа ее совсем не интересует.
– Жаль, конечно, Викусик, но, значит, не дано. Ирка ваша вообще кроме себя мало кого любит. Тебя разве что?
– Да это не любовь. Собственничество какое-то. Вот Анечка любит! Всегда хочет что-то хорошее сделать для меня, для Стаса. Заботливая, нежная, на всех ее хватает. Странно, Том, но Ирка, пожалуй, больше привязана к моей маме. Во всяком случае, мама имеет на нее хоть какое-то влияние.
– Ну, к Нине Сергеевне трудно относиться без респекта. А с Игорем как? Его-то она любит?
– Нет. По-моему, она на любовь к мужику не способна, слишком зациклена на себе.
– А так не скажешь… на людях вроде все хорошо у них. Игорь влюблен по-прежнему или поостыл?
– Не знаю, Томусь, по-моему, он ее тоже уже не любит. И я его не виню, трудно любить мою Ирочку.
– А любовник у нее есть, как ты думаешь?
– Вот этого не знаю. Она со мной не откровенничает. Анюта все рассказывает, как подружке. Даже смешно. А Ирка – нет. Но дома она редкий вечер бывает. Если с Игорем не выходит, то с друзьями. Компания у нее – сплошь бездельники, детки богатых родителей или такие же жены богатых мужей. Игорь приходит поздно, Ирке скучно, она молодая, погулять хочется, все понятно. А насчет любовника? Может быть, от случая к случаю. А чтобы что-то серьезное, сомневаюсь. Мужикам тоже чувства нужны, а не красивая упаковка. Но Игорь к ней хорошо относится, вроде никаких ссор, скандалов не слышала. Он Сережу очень любит. Может, ради него Ирку терпит? Да он и дома редко бывает. Приходит вечером – ее нет. Уходит – она спит.
– Вот уж точно говорят: маленькие детки – маленькие бедки, а большие… – Томка замолчала, задумавшись.
Вике вдруг стало неловко, что она обсуждает с ней жизнь своих детей и внука. Родить ребенка подруге так и не удалось, хоть она и пыталась. Было два выкидыша. Вика знала, что, несмотря на свой легкий, веселый характер, Томка очень переживала из-за этого. У мужа двое детей и двое внуков, но с ней они не общались. Володя сам ездил к ним, и Томку это обижало. Но понять его можно, что же ему с детьми не видеться, если у них с Томкой отношения не сложились? И Вика перевела разговор на предстоящий праздник, зная, что подруга любит повеселиться в хорошей компании. Обсудили, в чем пойдут, посплетничали о приятельницах. Томка села на своего конька, острила, язвила, и Вика успокоилась. Значит, у подруги все в порядке.
Через неделю сообщили результаты обследования тети Наты. Неоперабельный рак. Четвертая стадия, метастазы. Месяца два, от силы три. Если будут боли, колоть обезболивающее. Больше ничего сделать нельзя. Вика и Нина Сергеевна потрясенно молчали.
Узнав, что ее выписывают, тетя Ната повеселела, ожила, рвалась домой и даже слушать не хотела о жизни в городе. Ира предложила нанять квалифицированную сиделку, чтобы жила на даче. Радостное оживление тети Наты пройдет через несколько дней, и оставлять ее одну нельзя. На кого там надеяться, на соседей? Ира была права, но как тетя Ната отнесется к этому? Сразу догадается, что дело плохо. Разрешила эту ситуацию верная Люба: она будет жить на даче и приезжать к Нине Сергеевне пару раз в неделю, помочь с хозяйством. Люба по-прежнему жила на Спиридоновке. С сыном и внуком виделась два-три раза в год, когда сын приезжал к ней. Нина Сергеевна даже уходила в это время, чтобы не высказать все, что она о нем думает. Знала, что Люба отдает им все заработанные деньги на подарки к праздникам. Ее не осуждала, но отношением сына к Любе возмущалась. Тот, впрочем, был уверен, что матери повезло и она живет, как у Христа за пазухой.
Тетя Ната отмахивалась, что это они придумали? Что она, калека? А как же Ниночка без Любы? Но видно было, что довольна и даже всплакнула, обнимая Любу. Настроение у Вики и Нины Сергеевны было совсем не праздничным, но праздник приближался, и Сережа ждал его, расспрашивая Вику, какие будут сюрпризы. С Аликом она виделась несколько раз. Возила к нему Сережу, чтобы тот поиграл с Кузей, ездили к Никите и Веронике в Жаворонки, ходили на концерт и в ресторан. Алик вел себя, как обычно, нежно-шутливо. Как будто ничего не случилось, и Вика успокоилась. Может быть, действительно решил, что она перепутала комнаты, выпив лишку? Стас регулярно звонил и один раз даже попытался выяснить, почему Вика так изменилась к нему. Он чем-то ее обидел? Она разлюбила его? Поняла, как мало он ей дал любви и внимания? Вика спокойно и отстраненно отвечала, что ничего не изменилось, просто настроение сейчас такое из-за тети Наты, не до нежностей… Стас грустно соглашался и спрашивал, какие у Вики планы к Рождеству. Какие уж тут могут быть планы. Не до Рождества.
Ирочка целый день была занята подготовкой к празднику. Гостей будет много, надо, чтобы и утренник, и вечер для взрослых был интересен всем. В общем, находилась в своей стихии, поэтому была веселой и оживленной.