- Да. Подсадная утка. Иван, объясни ей технологию, я уже не могу: мне надо выпить.
- Компания учреждена вашим отцом и еще двумя стариками. Все они учредители и акционеры. Сегодня утром он провел собрание акционеров.
- Как он мог провести собрание в палате?
- Как-как? А вот так, - вклинилась Настя. - По телефону. Позвонил, сказал, что это собрание и что обязанности президента будет исполнять его дочь, Бурцева Вера Ивановна. Протокол собрания привезут завтра в компанию.
- А что, эти акционеры - полные идиоты? Как они могли проголосовать за меня? - спросила я совершенно искренне.
- А куда им было деваться? - Настя ухмыльнулась. - Контрольный пакет акций у Большого Ивана. Даже если бы они проголосовали против, у отца ведь практически частная компания, он и без них мог назначить тебя исполняющей обязанности президента компании.
- Поняла. Вам нужен зиц-президент, а все будет решать заместитель отца.
- Значит, не поняла, - ответила Настя. - Решать будем мы трое.
- Учительница, секретарша, а вы, простите, кто? - спросила я у Малого Ивана.
- Аналитик.
- А что это такое?
- Анализ, прогноз…
- Понятно. Это как прогноз погоды: то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет. Предположим, вы что-то понимаете…
- Мы понимаем все, - вставила Настя.
- Но я не понимаю.
- Поймешь. Ничего сложного нет. Женщина с высшим, а к тому же математическим образованием, со здравым смыслом и некоторым жизненным опытом может руководить любой организацией. Ты же справляешься с классом, а в нем не меньше, наверное, тридцати человек?
- Да, до тридцати.
- В компании работают двадцать семь человек, есть еще филиал, но там решения не принимают.
- Я уже договорилась о работе на время каникул.
- Сколько ты будешь получать?
Я сказала им, сколько могу заработать, завысив, конечно, сумму. Настя назвала, сколько я буду получать в компании. Я быстро подсчитала. Мой месячный оклад в компании равняется сумме всех моих окладов в школе за два года.
Я еще не согласилась, но уже знала, что соглашусь. Даже месяц работы в компании решал все накопившиеся проблемы. И еще - я каждый день буду видеть заместителя. Наверняка он женат. Но, как говорит моя подруга Римма, мужчина - эстафетная палочка, которую женщины передают друг другу, не всегда добровольно, но это уже технология, а не принцип.
- Хорошо. Я согласна. Когда выходить на работу?
- Завтра. - Настя облегченно вздохнула.
Утром я встала в семь часов. Приняла душ и открыла шкаф. Кофточек, юбок, платьев у меня накопилось достаточно, я не полнела и не худела уже давно. Но костюмов у меня было всего два. Один парадный, для заседаний педагогического совета и праздников, выпускных вечеров и поездок в руководящие органы, темно-синий, строгий английский, из тонкой шерсти. И попроще - ярко-красный, шестьдесят процентов шерсти, сорок - лавсана. Но он был несвежим, я его не успела сдать в химчистку.
Я надела темно-синий костюм, синие лаковые лодочки, в черную лаковую сумочку положила зеркало, помаду и пудру, которыми практически не пользовалась, достала из шкатулки золотые материнские часы "краб". Отец подарил их матери, когда я родилась. Мы договорились с Настей, что я приеду раньше и она меня подробно проинструктирует.
Я вышла из дому и, дойдя до остановки троллейбуса, поняла, что оделась не по сезону. Женщины шли в летних платьях, легких брюках и шортах.
В троллейбусе было уже достаточно жарко. Я вывалилась из него распаленной, немного охладилась в метро, но потом, проехав пять остановок в переполненном автобусе, вышла, чувствуя мокрую от пота кофту. Я достала зеркало, посмотрела на себя и поняла, что в таком виде появляться среди своих якобы подчиненных явно неразумно.
Перед офисом компании был небольшой сквер. Я выбрала самую отдаленную скамейку, рядом с контейнерами для мусора, сняла пиджак и туфли, поставила ноги на холодный асфальт и надела темные очки.
Подъехала черная "Волга". Из нее вышел высокий старик в пестрой рубахе навыпуск, мятых брюках и сандалиях на босу ногу. Если бы Настя не предупредила меня, я бы не узнала в нем Семена Петровича Воронца. Он, как и отец, руководил когда-то главком в министерстве.
Входить в офис вместе с ним мне показалось легче, и я бросилась к нему.
- Семен Петрович, здравствуйте! Я Вера Ивановна Бурцева.
- Тоже мне Ивановна. Я тебя на горшок сажал. Сними очки, а то сразу кличку "Пиночет" пришпандорят. Пошли!
Два молодых парня, с дубинками у пояса и пистолетными кобурами, подчеркнуто щелкнули каблуками и приложили ладони к вискам.
- К босой голове руку не прикладывают, - проворчал Воронец.
- А вы к кому? - спросил меня один из охранников. Я для него только посетительница, потому что старше его лет на десять.
- Она со мною, - сказал Воронец.
Мы вошли в приемную отца. Пахло свежим кофе и горячими булочками.
- Здорово, Настя! - сказал Воронец. - Худеть тебе пора.
- Тебе, Сеня, давно пора. Я тебя помню еще стройным.
Воронцу было под семьдесят.
- Я тебя тоже. Извиняюсь, пройду в туалет.
- Кофе будешь? - спросила меня Настя и потребовала: - Сними пиджак!
- Несолидно как-то. - Я сопротивлялась вяло, понимая, что выгляжу глупо.
- Очень хорошо. Значит, всерьез не примут.
- А я настроилась всерьез.
- Не получится. Сегодня тебя махнут несколько раз обязательно. Ты, главное, не вякай. Сиди и слушай с умным видом.
- А какая повестка дня? - Я все-таки решила хоть немного подготовиться.
- Повестки нет. Это оперативка. Где какие суда, какие грузы, отклонения от графика. Пойдем, я покажу твое рабочее место.
Мы пришли в большой кабинет. Нормальный кабинет большого начальника с массивным столом, к которому примыкал стол для совещаний. Я насчитала по шесть кресел с каждой стороны.
На одной стене висела огромная карта мира с коричневой сушей, голубыми океанами и морями, с красными корабликами на голубом. Я потрогала один из корабликов, он легко отделился от карты, а когда я вернула его на прежнее место, он так же легко приклеился. Карта, а может быть, только моря и океаны на ней были намагничены.
В углу кабинета стояли флаги неизвестных мне государств и большой российский флаг.
В кабинете был огромный телевизор и большая аудиосистема "Сони", но особенно поразил меня стол - большой, сияющий темным лаком, с компьютером "Макинтош" с лазерным принтером. Устройство, напоминающее пульт управления какой-нибудь очень сложной машины, оказалось телефоном с факсом и модемом.
И еще было вращающееся вокруг своей оси устройство, в котором размещались ручки, карандаши, нож для разрезания бумаг, цветные скрепки, скотч, - целая канцелярия! Я видела такую же, только меньших размеров, в писчебумажном магазине. Меня поразила цена: на такое устройство не хватало месячной зарплаты учителя средней школы.
Возле стола - вращающееся кресло. Я села в него.
- Мне надо подушку подложить. А то они меня не увидят.
- Твой отец высокий, и кресло было оборудовано под него.
Настя что-то сделала, и кресло поднялось так, что я зависла над столом. Настя сдвинула кресло чуть ниже. Я посмотрела на часы. У меня оставалось совсем мало времени до совещания, а я еще не решила ни одного вопроса.
- Кто в совете директоров? - спросила я.
- Список фамилий с адресами, рабочими и домашними номерами телефонов справа от тебя. Слева - кабинетное переговорное устройство. На этой клавише я - номер один, номер два - заместитель, три - юрист, четыре - главный бухгалтер.
- Я сейчас запишу.
- Ничего не записывай. Запомни номер один, красная клавиша - это я. Будешь вызывать через меня, а я решу, кого тебе надо вызвать, а кого не надо.
- Понятно. Я буду играть роль не только подсадной утки, но и попугая.
- Этого мало! - усмехнулась Настя. - Тебе еще придется быть и зайчихой, и лисицей, и кабанихой, и волчицей, и даже кошкой. Пойдем, я покажу тебе комнату отдыха.
Настя толкнула одну из деревянных панелей, которыми были обшиты стены, и я вошла в небольшую комнату с диваном, застеленным пледом, холодильником, телевизором, буфетом с набором посуды.
- Туалет и душ. - Настя распахнула еще одну дверь. На подзеркальной полке стояли кремы для бритья и после бритья, бритвы "Жилетт", нераспечатанные зубные щетки, крем для рук и еще флаконы с неизвестными мне жидкостями. - Все, - сказала Настя, - я пошла на свое рабочее место. Главное, молчи с умным видом.
Я осталась в комнате отдыха, села в удобное кресло. Самое странное, что я была абсолютно спокойна. За десять лет работы в школе я оказывалась в таких ситуациях, в какие нормальная женщина не попадает за всю жизнь. Меня не слушали, меня пытались выгонять, мне не подчинялись и даже издевались. И я поняла: главное - не суетиться. Можно даже пропустить первые удары, но не терять чувства юмора. Высмеять всегда эффектнее, чем ударить. Я научилась балансировать и точно определять - когда надо реагировать сразу, а когда выслушать все и ответить в конце, потому что завершающий всегда в преимуществе: у оппонента не остается времени на ответ.
На журнальном столике лежала открытая пачка английских сигарет "Данхилл". Эти сигареты курила покойная Полина. Я не удержалась и закурила. Курила, как курят школьники, торопливо затягиваясь, ведь в эту комнату, пока нет отца, мог войти кто угодно.
На переговорном устройстве, которое, наверное, дублировало то, что было в кабинете, зажглась красная лампочка, и раздался голос Насти:
- В кабинете первый заместитель и Семен. Выходи, не дай им сговориться.