– Странно, что ты так прагматично оцениваешь свои любовные отношения. Часто человек сам себе не может в этом признаться, а не только вот так вслух сказать. Ты, что, ничего к нему не чувствуешь?
– Это страсть и не более, и я это знаю. Зачем себя обманывать. Конечно, хочется напридумывать себе всего, но лучше вовремя остановиться, чтобы не испортить послевкусие этих отношений. Я хочу, чтобы между нами осталась страсть и притяжение, поэтому не иду дальше, чем эти отношения. Если я почувствую, что больше не могу себя контролировать, то просто прекращу всё. Без ругани и шума, просто исчезну – и всё. Всё закончится… Останутся только воспоминания и свобода. Согласитесь, что это очень ценно для каждого человека. Главное – уйти красиво…
– Да… Значит ли это, что ты совершенно свободно смотришь на секс? Ну, я не имею в виду распущенность, а просто случайные связи.
– Нет. Я очень консервативная дама. Меня надо завоевывать. Я романтичная и обидчивая, ранимая натура, которая прячется под суровой и холодной маской прагматичности. Надо умудриться, чтобы мне захотелось поддерживать отношения.
Ради куража я могу позволить себе расслабиться, но дальше дело не пойдёт.
Ну вообще-то я не испытываю проблем с мужчинами…
Думаю, что нам надо сменить тему и поговорить лучше о Вас.
– А чего обо мне говорить? Ты и сама всё знаешь, я ведь тебе уже рассказывал.
Вот тебя я сейчас увидел совсем в другом свете…
– И как Вам эта сторона медали?
– А если ты полюбишь человека, ты что тогда будешь делать?
– Вопросом на вопрос отвечаете… Тогда я убегу за тридевять земель и постараюсь всё забыть.
– А если он тебя догонит?
– Ну пусть догоняет, тогда и будем думать… Я, кажется, дала исчерпывающие ответы на все ваши вопросы?
– Ты знаешь, о чём я сейчас думаю?
– Знаю… Громко Вы всегда думаете!!!
– А ты знаешь, куда можно пойти и посидеть в этот час?
– "Пекинская утка" – то что надо. И голод можно утолить, и обстановка приличная. Здесь недалеко.
– Пошли. А потанцевать там можно?
– Можно… Можно даже стриптиз заказать в ВИП-кабинке. Устраивает?
– Устраивает. Только я не хочу стриптиз. Я скромный парень, ничего не умею…
– Ну вот… А я-то размечталась… Тогда всё пропало… От миссионерских позиций меня укачивает.
– Ну… умеешь ты обломать. Хотел прикинуться приличным человеком.
– Приличные люди в это время спят дома, а не бродят по Москве в поисках приключений. Так что вот. На приличных мы не тянем, значит, надо соответствовать имиджу – пошли в разгул.
За всей этой болтовней я вдруг поняла корень моего беспокойства. Это мой муж. Он вёл себя неадекватно последнее время. Как только я это поняла, я почувствовала мертвецкий холод и ужас. Как будто что-то непоправимое случилось где-то. Хотелось кричать и спрятаться, но я делала вид, что ничего не происходит. Меня била дрожь.
Хотелось почувствовать себя защищённой. Хотелось, чтобы свежий снег покрыл всю эту грязь и слякоть, весь этот заляпанный и засаленный бытом мир. Хотелось убежать куда-то. Стоило больших усилий скрывать это состояние. Оставалось только одно – позвонить учителю и спросить, что происходит.
Я достала из кармана мобильный и набрала номер.
– Доброй ночи, Геннадий!
– Ну если ты звонишь, то не такая она уж и добрая для тебя… Что случилось?
– Я не знаю, что. Вернее, боюсь посмотреть. Но меня это сильно беспокоит. Мы сейчас с шефом в "Пекинскую утку" идём, ты не там случайно?
– Всегда поражался твоим способностям идти в нужном направлении. Когда зайдёте, скажи бармену, чтобы вас проводили ко мне. До встречи.
Шеф, кажется, всё же почувствовал моё состояние. Он приобнял меня за плечи.
– Всё будет хорошо. Ты сильная, ты выдержишь. Просто не думай ни о чём сейчас, и всё…
– Спасибо. Мне действительно стоит уйти в отрыв, иначе я с ума сойду. Геннадий ждёт нас.
– Ну вот… Опять третий… Откуда он взялся?
– Просто стечение обстоятельств. Он мне сейчас нужен для делового разговора, так что совместим приятное с полезным.
Мы зашли в ресторан и прошли к бару. Бармен проводил нас в VIP-зону, где Геннадий уже ждал нас.
– Привет, гулёны!
– Привет! Ты чего, по ночам тоже работаешь, Геннадий?
– Бизнес, знаете ли… Да просто сегодня задержался, а тут ты позвонила… Ладно, давай оставим нашего друга наедине с меню, а я украду тебя потанцевать. Давно хотел потанцевать с колдуньей… Не скучайте, Борис Михайлович.
– Ну пойдём, колдун. Потом не жалуйся, что тебя лишили невинности прямо на столе…
Шучу…
– Ну вот, а я размечтался было…
Мы вышли в танцевальную зону. Здесь царил дух веселья и флирта. Геннадий мастерски повёл меня в танце, это не позволило нам поговорить без лишних ушей.
– Чего случилось, ты вся дрожишь? Что ты чувствуешь?
– Смерть я чувствую. Пустоту и смерть. И это неизбежно. Я хочу бежать. Такое впечатление, что я упала на колени и не могу подняться, у меня нет сил. Я вижу смерть, и мне очень плохо.
– Чья она, ты знаешь?
– А ты знаешь?
– Кажется, догадываюсь… Прилетишь домой, езжай к матери домой и никуда не заезжай. Всё само собой образуется. Поверь мне. Держи меня в курсе. Никаких резких движений. Эмоции все спрячь далеко-далеко и думай только головой. Это всё очень серьёзно. Но это надо пройти.
– Ты тоже это видишь? Что мне сейчас делать? Как взять себя в руки? Напиться, что ли?
– Неее… Тебя это не возьмёт, да и сердце твоё много выпить не даст. Я же тебе сказал – эмоции подальше и включай голову. Уже сейчас включай, а то потом тяжко будет. Шефа своего не собираешься, надеюсь, близким другом делать? Не думай даже! Хоть кого, только не его, поняла? Поиграться можешь, но не заигрывайся.
– Понятное дело… Будем платить по счетам… Танцы и ничего более.
– Ну, пойдём к твоему шефу, а то он уже напрягается. Поужинаете, и я вас отвезу в гостиницу. Нечего тебе расхаживать по ночам в таком состоянии. Тебе ещё силы пригодятся, поверь.
Мы подошли к столику, где шеф уже выучил меню наизусть и недовольно смотрел в нашу сторону. Геннадий подозвал официанта и сказал ему что-то, а затем спросил у шефа, что он хотел бы заказать. Шеф выбрал салат, я – тоже. Остальное принесли по заказу Геннадия. Это была моя любимая утка с черносливом и травяной чай по-особому, только Геннадию ведомому рецепту. Чай предназначался для меня, а шефу подали бокал хорошего красного вина и кофе.
Геннадий извинился и, сославшись на дела, оставил нас, сказав, что как только мы захотим, он отвезёт нас в гостиницу.
Ужин был как нельзя кстати. Прогулка нагнала зверский аппетит. Кажется, Бориса Михайловича всё устраивало в этом заведении – и кухня, и хозяин, и обстановка. Он весело посматривал на танцевальную зону и, когда увидел, что трапеза подходит к логичному завершению, предложил пойти потанцевать.
Играла лиричная музыка из романтической коллекции, световые эффекты, приглушённый свет… Мы впервые оказались так близко. Шеф был вполне неплохим танцором. Он сначала бережно, а потом всё определённее и откровеннее держал меня за талию. Мне хотелось опустить голову ему на плечо и обо всём забыть. Забыть все страхи и сомнения. Отдаться на волю желанию и просто чувствовать себя женщиной, просто насладиться мгновением и всё. Сил не было, противиться было бессмысленно. Я нежно обняла его и положила голову ему на плечо. Дрожь пробежала по телу. Ещё мгновение, и я могла потерять контроль. Да и контролировать себя сил уже не было. Спасло одно – это не то место и не то время. Кажется, мы оба хотели одного и того же. Хотели забыть обо всём и просто расслабиться. Это было и лекарством, и ядом одновременно. Мы оба знали о последствиях следующего шага, и никто из нас не знал, сможем ли мы остановиться вовремя. Вернее, каждый в тайне желал, чтоб другой сделал этот шаг первым – это и спасло… Музыка заканчивалась, мобильный звонил в кармане, а мы ещё чего-то ждали.
– Поехали к тебе. Ты же чувствуешь…
Слова эти были чем-то нереальным, запредельным и будоражащим и без того истрепанное переживаниями сознание. Его дыхание… совсем близко, безумно близко. Губы почти касаются моей шеи… Мастер, сразу чувствуется класс… Сознание постепенно возвращалось и побороло все рефлексы. Осталось приятное чувство и ясное представление, что делать дальше. Надо бежать.
– Поехали. Пора заканчивать этот праздник.
Мы подошли к столику, за которым нас уже ждал Геннадий. Он оставил всё без комментариев, мы вышли из ресторана и поехали в гостиницу.
Доехали мы быстро и спокойно. Пробок на улице уже не было. Город спал.
Тротуары и дороги были серыми от разбитого подтаявшего снега. Дворники возле гостиницы старательно собирали эту серую кашу и наводили чистоту, но серость и слякоть ещё сильнее контрастировала на этом фоне.
Время, всё решает время. Рассудок полностью овладел моей сутью, и я уже была спокойна за дальнейшие события сегодняшнего дня. Главное событие – это никаких событий.
Мы расстались с Геннадием и поспешили в свои номера. В лифте мы снова встретились взглядами с шефом.
– Поехали к тебе…
– А что мы там делать будем?
– Ну, там решим… Я кофе напился, совсем спать не хочу. А ты как?
– А я…
– Да, кстати, у меня так спина и шея болит, разомнёшь мне, ладно?
– Ладно, но… я надеюсь, что мы чётко понимаем, что делаем и чего не надо делать…
– Очень чётко! Пошли!
Мы зашли в номер. Кто придумал этот интерьер? Приглушённый свет, огромная кровать, зеркала…