От тех лет, что ее родители прожили бездетными, не сохранилось и следа. Аврора не обнаружила ровным счетом ничего, что помогло бы ей восстановить этот период - очень важный, потому что, живя в Барселоне, мама могла познакомиться с Дольгутом в любой момент. Лишенный событий временной промежуток окончился с рождением Авроры. И теперь она изо всех сил пыталась сложить вместе обрывки детских воспоминаний, чтобы составить представление о супружеской жизни отца и матери, где Жоану Дольгуту, разумеется, не было места... или было? Главный вопрос оставался без ответа. Но по крайней мере, когда мать овдовела, Аврора жила с ней и совершенно точно помнила, что никакого Жоана Дольгута тогда не существовало.
В любом случае следовало еще повидаться с лучшей подругой матери, восьмидесятилетней Клеменсией Риваденейра. Тоже уроженка Боготы, она приехала в Барселону в сороковых годах, выйдя замуж за состоятельного каталонца. В юности они не общались, но на чужбине близко сошлись и полюбили друг друга почти как сестры. Аврора отыскала нужный телефон в маминой записной книжке, но на том конце провода ей сообщили, что Клеменсия проживает в доме престарелых, - у почтенной дамы болезнь Альцгеймера. И хотя сеньора Риваденейра почти в полном маразме, навещать ее можно, какой-то минимум умственных способностей у нее все же сохранился. Не исключено, что Соледад поверяла ей свои самые сокровенные тайны, и теперь она согласится их приоткрыть.
Жажда информации охватила Аврору до такой степени, что ей даже захотелось вернуться на Рамблу и поискать странную предсказательницу, которая настойчиво советовала уехать из Барселоны, чтобы обрести ключ к загадке. Аврора не могла позволить себе пренебречь даже самой ничтожной зацепкой. В тот августовский вечер, поддавшись суеверному страху перед оккультными науками, она сбежала и даже не дослушала пророчество до конца - а оно между тем начинало обретать некоторый смысл. Возможно, женщина была права: искать ответа надо за рубежом. Но ведь "за рубежом" - понятие растяжимое, это вся планета минус Испания. Куда же ей направиться?
Она позвонила в дом престарелых в Бонанова, договорилась о посещении на следующее утро, а вечер завтрашнего же дня решила потратить на прогулку по бульвару Санта-Моника, где в сумерках собирались всевозможные ясновидящие, прорицатели и прочие шарлатаны.
У входа женщина в белом халате встретила Аврору и проводила ее по длинным коридорам, мимо бесчисленных стеклянных дверей, в сад. Миниатюрная старушка стояла посреди дорожки, мерно покачиваясь взад-вперед и прижимая к груди алую розу. Острые шипы искололи ей пальцы до крови, но она, похоже, не замечала боли.
Что-то было щемяще трогательное в этой морщинистой пародии на маленькую девочку, заблудившуюся в парке. Аврора не узнавала подругу матери, но сердцем чувствовала, что перед ней именно Клеменсия. Она осторожно забрала у нее цветок, и все лепестки тут же осыпались ей на платье.
- Клеменсия? - Взяв старушку за руку, она ласково погладила кровоточащие ранки. - Я Аврора, дочь Соледад Урданеты. Помнишь меня?
Пустой, невидящий взгляд был ей ответом. Медсестра, сидевшая неподалеку на скамеечке, посоветовала:
- Наберитесь терпения. Иногда она как будто не слышит, но на самом деле всегда слушает. И отвечает, но только если сочтет предмет разговора достаточно важным, чтобы начать борьбу со своим беспамятством.
Аврора погладила седые волосы Клеменсии и взяла обе ее руки в свои.
- Клеменсия, моя мама умерла.
- Кто я? - Полные тревоги глаза остановились на лице Авроры. - Ты можешь сказать мне, кто я? Я свое имя потеряла, никак не могу найти.
- Ты Клеменсия. Тебя зовут Клеменсия Риваденейра. Ты родилась на зеленой, плодородной земле, где цветы растут даже среди скал. Где облака собираются сотнями, образуя в небе причудливые пейзажи... - Эти слова она столько раз слышала от матери, что помнила наизусть.
- Богота! - Улыбка озарила морщинистое лицо. - Трамвай, мне надо успеть на трамвай, не то опоздаю в школу.
- Клеменсия Риваденейра... ты помнишь Соледад Урданету?
Взгляд старой женщины, пробившись сквозь толщу десятилетий, обрел сосредоточенность. Да, она, несомненно, помнит.
- Почему Соледад не пришла?
- Она не может прийти. Она умерла.
- Соледад обещала мне, что не уйдет, не попрощавшись...
- А когда она тебе это обещала?
- Последний раз, когда мы виделись. - Она пристально посмотрела на Аврору. - А что же... Жоан?
Аврора вздрогнула от неожиданности. Значит, Клеменсия знает о его существовании.
- Ты имеешь в виду Жоана Дольгута? - быстро спросила она. - Он тоже умер.
- Но почему? Почему они умерли? Она же обещала, что не уйдет, не попрощавшись... - Рыдания без звука и без слез сотрясали ее хрупкое тело.
Аврора обняла ее.
- Быть может, она все-таки попрощалась?
- Я должна была быть посаженой матерью у них на свадьбе. Сколько она выстрадала, бедняжка! - И все, нить разговора оборвалась. Снова настороженные, тревожные глаза изучали дочь Соледад. - Кто ты?
Аврора ответила, но Клеменсия уже ее не слушала. Медсестра опять вовремя пришла на помощь, предлагая дать пациентке немного отдохнуть. С ней такое бывает: когда она чем-то сильно взволнована, уходит в себя, но потом возвращается.
- Они поженились? - внезапно подала голос старушка.
- Да, поженились.
- Какое счастье! Они его честно заслужили.
- Клеменсия, - Аврора рискнула спросить напрямую, - ты знаешь, как моя мама познакомилась с Жоаном Дольгутом?
- Это очень длинная и грустная история. - Ее лицо посветлело. - Но очень красивая. Не знаю, стоит ли тебе ее рассказывать. Раз Соледад не сделала этого сама, мне следует уважать ее волю.
- Клеменсия, моя мать покончила с собой. Они вместе покончили с собой. Понимаешь, почему мне необходимо все узнать?
Смятение и отчаяние исказили лицо старухи.
- Кто они? - Клеменсия в ужасе указывала пальцем на пустое место. - Они пришли за мной. Прогони их! Я не хочу идти с ними! - Она снова плакала без слез.
Аврора снова заключила ее в объятия, покачивая и убаюкивая, как ребенка, пока она не успокоилась. Однако призраки, порожденные больным воображением, оказались сильнее.
- А ты кто? - Клеменсия в панике отпрянула, попятилась назад, спотыкаясь, и вдруг надрывно закричала: - Уходи! Прочь!!!
Медсестра торопливо подошла к ним, чтобы успокоить растерянную и перепуганную Аврору.
- Она привыкнет, только не бросайте ее. Вы поможете ей не утратить до конца свою личность. Родственники никогда ее не навещают, обещают, обещают и не приходят, а тем временем жизнь покидает ее вместе с памятью. Если вы будете приходить каждый день, она научится вам доверять. Сами понимаете, Альцгеймер - не шутка...
Аврора решительно подошла к погрузившейся в глубокий транс Клеменсии, поцеловала ее в щеку и пообещала вернуться завтра.
Уходила она в еще большем недоумении, чем пришла, но в конце тоннеля ей все же мерещился лучик надежды. Возможно, рано или поздно Клеменсия вспомнит, что ей рассказывала Соледад, и захочет поделиться. Конечно, добиться этого будет нелегко, но Аврора не отступится. А для начала она просто подождет.
Два часа спустя она встретилась с дочерью, и они вместе поужинали в одном из недорогих кафе своего квартала. Каникулы подходили к концу, и им предстоял основательный поход по магазинам - за учебниками, тетрадями и прочими школьными принадлежностями.
Сегодня Тита Сарда ездила с Борхой за школьной формой. Последний год ему осталось терпеть обязательные нелепые штаны в красную клетку. Скоро сыну исполнится пятнадцать, и она наконец сможет накупить ему брюк и футболок-поло от Ральфа Лорена, чтобы никогда больше не слышать его ежедневное нытье на тему "надо сменить школу, не могу я это носить". Тита с нетерпением ждала начала учебного года, надеясь, что, когда занятия сына и работа мужа войдут в привычное русло, ей будет проще ускользать из дома. И не придется выдумывать бесконечные походы в спортзал - ей уже самой делалось не по себе от собственной лжи. Ведь все ее подруги и знакомые посещают один и тот же фитнес-центр, и если кому-нибудь придет в голову спросить в присутствии Андреу, почему это ее так давно не видно в зале, то в лучшем случае она окажется в неловком положении, а в худшем - ее обман раскроется.
Атмосфера в доме и без того накалялась с каждым днем. Тита упорно избегала выполнения супружеского долга, поскольку всю свою энергию и страсть тратила на свиданиях с Массимо ди Люка. После возвращения из круиза она почти не уделяла времени семье. Умчавшись с утра пораньше на своем кабриолете BMW, домой она являлась только к ужину, усталая и довольная, чтобы быстренько поесть и забыться сном, - за исключением, разумеется, тех случаев, когда им с Андреу предстояло вечером какое-либо светское мероприятие.