Непроходимые в ненастье участки дороги то и дело латали бревенчатыми лежневками, опилками или шлаком. Но через несколько дней заплаты эти стирались и снова тысячи машин надрывали чугунные сердца, рвали сцепления, валы и оси, вырываясь из липкого, тягучего месива.
Дорога повисла колодками на ногах подымающегося города. Бакутин с Черкасовым потратили уйму времени и сил на переговоры, переписку, телефонно-телеграфную перебранку, прежде чем заполучили нужные для строительства автострады документы, бетонные плиты, гравий и деньги. Огромные деньги! Каждый километр бетонки стоил полтора миллиона рублей.
Начальник единственного в Турмагане дорожного СУ (строительного управления) встретил эту победную весть обидно скептической ухмылкой.
- Пустая затея, - уныло вымолвил он.
- То есть? - встопорщился Бакутин.
- Нельзя ли поконкретней, - строго выговорил Черкасов.
- Пожалуйста, - снизошел дорожник. - Чтоб эти рубли и материалы превратить в дорогу, надо сперва провести выторфовку трассы: вырыть пятикилометровую траншею шириной шесть метров, глубиной - двенадцать. Вывезти полмиллиона кубов торфяника. Вместо него - добрый грунт, гравий, песок и уж потом плиты. Если мы бросим все другие дела… - вздохнул, шевельнул плечами. - Лет за десять выстроим.
- За десять?! - изумился Черкасов.
- Н-ну… Плюс-минус год… - уточнил равнодушно дорожник.
Поправив дужку очков на переносице, Черкасов поднялся, прошелся по кабинету. Остановясь перед смущенно привставшим начальником дорстроя, пристально вгляделся в него.
- И никакого выхода?
- С нашими силами - никакого!
- Вот сюрприз - головой вниз! - Снял очки, покрутил, нацепил на место. - Завтра сюда караван с гравием. Еле выбили. С Урала до Туровска поездом. Оттуда тыщу верст по воде. Фантастические усилия и средства. М-да… Это же… Хм!.. И песок нашли рядышком… А? Что скажешь?
Вопрос адресовался Бакутину.
- Что значит нельзя, если надо? - спросил Бакутин и ринулся на дорожника: - Сидишь тут, как Багдыхан, ни головой, ни руками. Мы целый год лбом стенку прошибали, а ты ни прямо, ни в обход - ни вплавь, ни в брод. Огородился объективными причинами - и брюшко на солнышко. Чинодральство! Бюрократия высшей пробы!
- Умная голова не швыряет зря слова! - тоже вскипел дорожник. Вскочил, нервно одернул полы пиджака. - Чужими руками все легко и просто. У меня в СУ вместо шести экскаваторов - два и те полуторакубовые, из восьми списочных бульдозеров - четыре на ходу…
- С того бы и начинал! - загремел Бакутин. - Вывеска - крик, а за вывеской - фиг? Ни оснастки, ни колес. Навеса не можешь себе построить. Техника под открытым небом. Чертовы временщики!
- Кто из нас временщик - спорный вопрос. Я с женой по телеграфу не общаюсь. Сразу с семьей сюда. И не в особняк. Десять месяцев в балке кантовался. И сейчас ни водопровода, ни канализации, ни газа. А о бедах наших знают и трест, и главк, и обком.
Бакутин смешался. Черкасов поспешил на выручку.
- "SOS" кричать - не хитрое дело. Кукарекай "караул!" и сиди, ножки свеся.
- Да я в свой трест…
- Вот-вот, - резко перебил Черкасов. - Свил гнездышко из заявок да докладных и подремываешь. Тронет кто, сразу - "я просил", "я требовал"…
- Если с этой меркой подойти к вам, - саркастически отчеканил дорожник, - так и вы в таком же гнездышке покоитесь. Пожалуй, еще моего поглубже, потеплей и помягче…
- Да ты что? - снова ринулся в атаку Бакутин. - Новый метод критики утвердить желаешь? "Сам ошибаешься - других не критикуй!" - такую платформу подвести хочешь?..
И наверняка быть бы тут жестокой сече, да Черкасов перехватил инициативу.
- Выдвигать проблемы, поднимать вопросы, ставить задачи - этому мы теперь научились, - с приметной горчинкой заговорил он. - А вот решать… То ли не умеем, то ли не хотим. Прячемся за разглагольствованиями о парадоксах и противоречиях. Очертили себя заколдованным кругом: видим - понимаем - хотим - но не можем! А не можем ли? И хотим ли?
Как видно, эти мысли глубоко волновали Черкасова. Порывисто пересел к столику, возле которого все еще стоял встопорщенный дорожник. Жестом усадил его и продолжал:
- Ведущей осью всякого дела - великого и малого - является человек. И только от того, каков он - революционер иль обыватель - зависит успех. Нет ничего неодолимого, невозможного. Все от человека, все в нем. Но люди разные. Иному не по уму и не по силам. Такой должен уйти, уступив руль более сильному, более отважному…
- А-а!.. - начальник СУ пренебрежительно махнул рукой.
Наступила провальная тишина. Стало отчетливо слышно нудное жужжанье зависшего в оконном проеме комара. Это небрежное "А-а!" и отмашка больно зацепили Черкасова, отбили охоту продолжать разговор, и он вдруг ощутил тягостный прилив усталости. Как мог, спокойней и миролюбивей сказал дорожнику:
- Ну что ж. Спасибо за информацию. До свиданья…
Вспыхнув как от пощечины, пружинно поднялся начальник дорожно-строительного управления. Молча подал руку, молча вышел.
Снова стал слышен въедливый комариный писк. С оглушительным треском вспыхнула спичка в руке Бакутина. Черкасов вздрогнул. Выудив сигарету из протянутой пачки, ткнулся концом в крохотное пламя. Глубоко, до колик затянулся.
Они курили, не глядя друг на друга, Недовольные собой, раздраженные и взвинченные. Этот нахал походя сунул обоим под дых. И что самое обидное - поделом.
"Во работенка, - думал Черкасов. - Костьми ляг. Состарься до сроку. Сгори на корню - все равно сделано будет и мало, и плохо. И любой смеет кинуть в лицо тебе ком грязи. А ты - утрись и не мяукай!.. Мало результатов. Обидно мало. И цена за ту малость непомерно высока… За ценой мы не стоим. Главное - расшевелить, увлечь, поднять. Чтоб разом тысячи рук…"
"Сволочь! - негодовал про себя Бакутин. - Знает, что Ася сбежала. И особняк приплел… С чего я наскочил на него? Если б от него зависело. Можно гвоздем в стенку по самую шляпку, а все равно - ни с места. По себе знаю. Глотку надорвал криком о попутном газе. Мозоли на руке от докладных - и что? Румарчук рычит, клыки кажет, зевнешь - глотку порвет. Боков думает… А время прет. Вот тебе революционер или обыватель. Мало хотеть. Надо еще мочь. Вот если бы все… всем миром…"
- Всем бы миром… - негромко выговорил Бакутин и остолбенело замер, захваченный этой мыслью.
- А что? - встрепенулся Черкасов. - Именно так…
- Только так, - подтвердил уверенно Бакутин.
Черкасов снял телефонную трубку, назвал номер, сказал кому-то:
- Набросай живенько списочек руководителей предприятий города… Конечно. И тресты, и СУ, и СМУ… Сразу и заходи. - Положил трубку. - К вечеру соберем сюда…
- Зачем сюда? На дорогу. К первому колышку.
- Пожалуй, - согласился Черкасов. - Колышки за тобой. Сам и вобьешь первый.