"Цена подсказки"
Мы идем в Игарку. Так называемым нулевым караваном. Т. е. вперед всех. Ведет атомный ледокол "Ленин". Дедушка атомного флота. Перед Сопочной Каргой - чистая вода. Ледокол заканчивает работу. Прощаемся. Благодарим за проводку. Дальше - сами. Как только ледокол уходит, появляется лед. Начинается тупое маневрирование среди льдин. Лево полборта, право десять, малый вперед и так далее. Все это выматывает.
На руле стоит матрос Остапчук. Командует капитан. Лево, право и т. д. Остапчук старше капитана раза в два, помнит его еще третьим помощником. Поэтому все действия капитана комментирует и критикует в полголоса:
- зачем вправо, вон слева разводья, добавит надо, а то застрянем
И в таком духе, и целый час. А капитан все слышит. Видимость упала, пошел снег. Остапчук все не уймется:
- куда лезем, сейчас застрянем.
И точно, встали. Капитан поворачивается к Остапчуку и четко так произносит:
- А подсказчикам - хуй за щеку. В тулуп и на крыло.
Это значит вперед смотреть. А там холодно и мокро.
21.12.2009
"Комсомольская Правда"
Харасавей - это не Япония. Это такой маленький поселок на берегу Карского моря. Ранней весной, бесноватые парни из управления пароходства, отправляли туда судно с народно - хозяйственными грузами. Для геологов, нефтяников и всех остальных. А если позволяла ледовая обстановка, то и в конце зимы могли отправить. В такой благодатный период, в конце февраля, и отправили т/х "Пионер Белоруссии" на Харасавей. На само выгрузку. Само выгрузка - это когда весь экипаж делится на две части и на своем горбу, работая по 12 часов, аккуратно, из трюма на машины, перетаскивает пять тысяч тонн груза. Работают все, кроме капитана, старшего механика и начальника радиостанции. Они, типа, вахту несут. В машине, на мостике и в эфире.
Благодатный период в ледовой обстановке сменился на полную жопу. Лед окреп, и выйти обратно не представлялось ни какой возможности. В трех милях мористее стоял "Пионер Эстонии", вмерзший в лед и без движения, как и мы. На горизонте маячил дымок - атомный ледокол "Арктика". Но к нам не подходил - у атомоходов свои правила. За 20 метровую изобату заходить нельзя. Вот и стоим, ждем, когда лед растает. Прошло два месяца.
В то утро вахту нес старпом. Так как капитан умер и лежал аккуратненько в морозильной камере, старпом исполнял его обязанности. Вы будете смеяться, но фамилия его была Куценко, а звали Георгий. Т. е. Гоша Куценко стоял на вахте и бдил, предаваясь мечтам. В 06 часов 30 минут появилась странная группа. Пятеро оборванных и не твердо шагающих людей тащили на санях шестого. Они подошли к борту, начали слабо кричать и махать руками. Гоша вышел на крыло мостка. Пароход был без груза, балластные танки откачены. Высота мостика надо льдом - 12,5 метров. Как бог с небес, Гоша окинул взглядом хрипящих внизу людишек. Из последних сил они улыбались и жалко махали руками. От Гоши валил пар, рожа красная, белая форменная рубаха была расстегнута почти до нельзя.
- Пошли вон! - голосом Зевса Громовержца прокричал им Гоша. - Водки нет!
Пятеро смелых покорно впряглись в сани и медленно побрели в сторону "Пионера Эстонии".
- Вот чукчи, совсем оборзели, водку им подавай с утра! - проворчал он, ныряя в теплоту рубки.
В 21.00 этого же дня, во время просмотра программы "Время" из красного уголка раздались восторженные крики:
- Глядите, глядите, нас показывают!
Но, к сожалению, показывали не нас, а "Пионер Эстонии". Давал интервью их старпом, мужественно рассказывая, как он первый заметил героев, принимал их на борт рано утром. А потом их вертолетом, на "Арктику" - а там старик Папанин, зам. Министра морского флота, корреспонденты. Награды раздают.
В общем, не чукчи это были. Это была экспедиция газеты "Комсомольская Правда" во главе с товарищем Дмитрием Шпаро. Шли они вдоль северного побережья нашей страны. С востока на запад. Рекорд устанавливали. Там, где мы стояли - у них финиш был. А на саночках у них доктор лежал. Я потом интервью его читал. Он в нем рассказал, что специально сказался больным, чтоб ребят подбодрить. Они его 800 км на себе перли.
13.02.2009
"Гипотермия"
Теплоход "Николай Бауман" размером был чуть больше трамвая. Не в обиду будет сказано пламенному революционеру, чье имя он носил. Двигатель - мощность 400 лошадиных сил. И тех лошадей, видимо, плохо кормили. Когда я спросил у второго штурмана, какую скорость наш крейсер развивает, он долго смотрел на меня и задал уточняющий вопрос:
- По течению или против?
Всю зиму мы ходили Архангельск - Северная Европа и обратно. Волны высотой в три метра были для нас не преодолимым препятствием. А в Европе грузили нас листовым прокатом. Передвигались мы исключительно прыжками, как кенгуру. Как позволит погода - полным ходом до ближайшего укрытия. И опять - стоим, ждем погоды. Я такие места посмотрел, ни одна тур фирма не покажет. Главное - до Норвежских шхер добраться. А там - лоцманов взяли и несколько спокойных дней обеспечено. Это в плане качки. А в плане нервов на мостике - все наоборот. Плавание в узкостях - самое не любимое занятие для штурманов.
В шхерах, при подходе к одному из мостов стало нас сносить вправо, прямо на опору. И без приборов видно, что навалим. И "лево на борт и самый полный вперед" - ну ни чего не помогает. Лоцман в истерике, видно не учел течения из пролива. И, самое смешное, сделать ни чего нельзя. Возможности для маневра нет, кругом скалы. Капитан так спокойно старпому говорит:
- Идите на бак, докладывайте дистанцию
Старпом через секунду уже докладывает:
- До опоры 300 метров
Потом:
- До опоры 150
- До опоры 50, коснемся правой скулой
- До опоры 10
С грохотом приехали в опору моста. Дали задний, отошли немного, бросили якорь. Стали осматривать свои повреждения и что с мостом сделали. На опоре - даже царапин не видно, а у нас - вмятина, фальшборт загнули. Пока тревогу играли, течь искали, с местными властями по радио беседовали, разрешение получали на дальнейшее движение, судовой журнал подгоняли, прошло минут пятьдесят. Тут капитан и спрашивает:
- А где старпом???
Вопрос повис в воздухе.
С момента удара старпома ни кто не видел. Бросились старпома искать. Ни где нет. А ведь вахта то - его.
Вдруг с бака по трансляции боцман докладывает:
- Слышу слабый вой с правого борта.
- Так погляди, что там - с мостика капитан отвечает.
- Старпом. На цепи сидит - рапортует боцман.
- Так доставай его - спокойно так капитан говорит.
Кое–как достали старпома. В каюту притащили, раздели, укутали. Он белый, как снег и трясется. Говорить не может. Переохладился. Пятьдесят минут в воде пробыл. А температура воды +1 градус. По всем нашим морским наставлениям, человек в такой воде может продержаться пять минут - максимум пятнадцать. А тут пятьдесят! Капитан прибежал, бутылку водки принес.
- Выпей - говорит - согреешься.
А старпом головой мотает и мычит. Типа нет. И вдруг ясным таким голосом произносит:
- Сейчас выпью, а вы потом скажете, что старпом пьяный на вахте был. Потому и авария произошла. Нет. Я пить не буду.
И отключился.
Оказывается, он перед ударом, через фальшборт перевесился, что бы лучше момент столкновения увидеть. Так сказать, во всех деталях. И улетел.
А к своей утренней вахте старпом уже как огурчик был. Даже не чихал. Вот вам и гипотермия.
03.12.2009
"Шкаф"
Орден - это фамилия старпома.
Выгрузка третьего трюма подходила к концу. Достали последний подъем с мешками, ящиками. На дне остался один огромный шкаф. За ним ни кто не приезжал.
- Этот шкаф портит нам всю картину - сказал Орден, покачиваясь - боцман, выгружай его к чертовой матери.
Боцман кивнул, икнул и послушно полез на ростры. Забрался со второй попытки. Руки - ноги плохо слушались. Должно быть от усталости. Шкаф застропили и боцман начал медленно поднимать его из трюма. Старший помощник от нетерпения подпрыгивал на месте.
- Что ты там копаешься? Мухи что ли в руках плодятся?
Орден одним махом и взлетел на ростры. Вырвал у боцмана пульт и нажал контроллеры до отказа. Шкаф понесся вверх.
- Вот так надо работать - торжествовал старший помощник.
Гак с грохотом ударился об ограничитель. Лебедка взвыла. Шкаф сорвался и медленно полетел вниз, размахивая створками, как раненная птица. Из трюма донесся звук рухнувшей поленницы. Бывший шкаф лежал на пайоле, тускло блестя полированными щепочками.
- Сломал шкаф, так иди и чини - строго сказал капитан и выдал Ордену две бутылки.
Страдающий старпом в каюте стармеха выставил одну бутыль на стол.
- Ты как–то рассказывал, что твоя первая специальность столяр? - спросил Орден у старшего механика.
- Ну - когда это было.
- Понимаешь, тут шкаф…, а я … помоги. А?
- Это можно - стармех выразительно посмотрел на бутылку.
Через двадцать минут шатаясь и спотыкаясь, грохоча сумкой с инструментом, они забрались в трюм. Звук ножовки и молотка чередовался звяканьем стаканов.
Утром Орден заглянул в каюту второго и доложил:
- Шкаф починили
- Очень хорошо. Вот и девушка за шкафом приехала.
Втроем они вышли на палубу.
- Ва–ва–ва-ва - произнесла девушка, заглянув в трюм - Что это?
- Как что, шка… - начал было второй, но глянув в трюм осекся.
Орден безмятежно улыбался.