- Грамотная! - кивнул капитан Николаеву на дочь. - Все грамотные стали, не тронь…
- А что? Какие у вас инструкции были? - крикнула Валерка.
- У нас одна инструкция - охрана правопорядка!
- А мы что, нарушали? - тотчас наперебой закричали тусовщики. - Мы никому не мешали! Не имеете права! Хотим - танцуем!
- А вы задержаны не за танцы, - оборвал капитан. - А за сопротивление дружинникам.
- Мы, что ли, начинали?
- Вы обязаны были подчиниться требованию, выйти, а там уж, если хотите, обжаловать… В общем так, старлей, оформляем привод и передаем документы в детскую комнату! - Капитан взял бланк протокола и ушел в соседний кабинет.
- Да хоть в Пентагон! - заорала вслед Валерка.
Николаев, играя желваками, глянул на нее и двинулся за капитаном.
- Это… можно без протокола… на первый раз? - глядя в сторону, попросил он. - Что уж тут такого случилось? У вас тоже, наверное, дети…
- Мой сын в математической школе учится, - резко обернулся капитан. - Дома по вечерам, с учебниками. На улицу не выгонишь - вот этих, - он мотнул головой в сторону дежурки, - боится… Воспитывать надо, старлей! Воспитывать! А то они уже вот здесь сидят! - Он ожесточенно постучал себя по шее и снова склонился над какими-то бумагами.
Николаев молча смотрел в его аккуратно подстриженный затылок с примятыми по кругу фуражкой волосами.
- Ладно, - не оборачиваясь, сказал капитан. - Забирай свою.
Николаев вышел в дежурку, кивнул дочери:
- Пошли!
- Не пойду! Пока всех не выпустят!
Николаев схватил ее за руку, выволок из отделения, толкнул с крыльца и замахнулся.
Валерка, вытянувшись, опустив напряженные руки, с такой ненавистью смотрела ему в глаза, что Николаев замер с поднятой ладонью.
- Ну? - сквозь зубы сказала она. - Только ударь…
- Садись. - Николаев подтолкнул ее к машине.
Сел за руль, со скрежетом врубил заедающую передачу. Когда отъехали, мрачно сказал:
- Дома будешь сидеть. Из школы - домой. Нагулялась, чучело!
На следующий день Николаев был свободен, он загодя подъехал к школе и стал ждать, облокотившись на крышу своего потрепанного "Жигуленка".
Прогремел звонок, из дверей школы толпой повалили младшие классы, разбегаясь на две стороны, к метро и на троллейбус. Вскоре появилась Валерка с компанией одноклассников. Они потусовались у крыльца, ребята закуривали прямо под школьными окнами. Мимо прошёл учитель, с ним попрощались, не вынимая сигарету изо рта.
Николаев покачал головой - в его время курили в дальнем углу школьного двора, выставляя кого-нибудь "на стрему".
Валерка повела глазами в сторону, заметила отца, зло сжала губы и отвернулась. Деловито стрельнула у ребят сигарету и картинно, так, чтобы видел отец, прикурила. Курить она явно не умела, набирала дыму в рот и выпускала тонкой струйкой, потом случайно вдохнула и закашлялась.
Николаев невольно улыбнулся.
Компания двинулась через улицу к метро, Валерка помахала им и пошла по тротуару.
- Садись, - кивнул Николаев, когда дочь поравнялась с ним.
Валерка, не удостоив его взглядом, прошла мимо.
Николаев сел в машину и на первой скорости покатил за дочерью. Она мельком оглянулась на него и преувеличенно-радостно бросилась навстречу двум подружкам. Из сумки появился журнал мод, началось обсуждение последних моделей. Валерка через плечо ехидно глянула на отца. Тот терпеливо ждал.
Вскоре разговор Валерке наскучил, и она двинулась дальше. Николаев поехал следом.
Дочь неторопливо шагала по тротуару, короткая голубая юбка раскачивалась в такт шагам. Николаев заметил, что многие мужчины обращают на дочь внимание, кое-кто оборачивается, поглядывает на ноги. Он занервничал в машине, испепеляя взглядом похотливых негодяев. А Валерка спокойно шла впереди, придерживая у бедра сумку. И вдруг сорвалась с места, метнулась за угол.
Николаев среагировал с опозданием, рванул так, что прокрутились колеса и машину занесло на повороте. Поперечная улица была пуста. Николаев обернулся: Валерка, остановившись сразу за углом, невозмутимо подтягивала гольфы. Николаев ударил по тормозам. Водитель встречного "Запорожца" выразительно постучал себя пальцем по лбу.
Валерка выпрямилась, прикусив губу, чтобы удержать злорадную ухмылку, и как ни в чем не бывало направилась к дому.
Она прошла через двор. Николаев ехал в трех метрах сзади. Запер машину и следом за дочерью вошел в подъезд.
Мать, открывшая дверь, подозрительно повела носом.
- А ну, погоди… - Она придвинулась вплотную. - Ты что, куришь?
- Нет, только пью и колюсь, - спокойно ответила Валерка и скрылась в своей комнате.
- Как ты со мной разговариваешь?
- Ну что ты с порога начинаешь? - негромко сказал Николаев. - Дверь не успела открыть…
Обедали все вместе, что случалось редко. Мать сновала между столом и плитой, дед вдумчиво ел суп, Валерка скучно жевала бутерброд, глядя в окно. Николаев искоса поглядывал на нее.
- Как в школе? - наконец спросил он.
- Чего это ты вдруг?
- Ну… интересно все-таки, как учится моя дочь.
- Нормально, - пожала плечами Валерка.
За столом снова стало тихо. Дед расправился с супом и аккуратно положил ложку на кусочек хлеба.
- Заказы завтра дают, - сообщил он.
- Для участников Куликовской битвы, - вставила Валерка.
- Помолчи, - прикрикнула на нее мать. - А что будет?
- Сервелат обещали и гречку. Ну и как обычно…
- Слышь, дед, - сказала Валерка. - Знаешь, для ветеранов новые льготы ввели?
- Какие? - настороженно спросил дед.
- Вам теперь можно улицу переходить на красный свет и заплывать за буйки. - Валерка заржала.
- Ты замолчишь или нет? - крикнула мать.
- Спасибо! Спасибо! - закивал дед. - Чему вас только в школе учат? Смешно, да? Ну, посмейся.
- А кстати, - мирно сказал Николаев. - Что проходите?
- Всего понемножку.
- Ну, например? - Все пытался завязать разговор Николаев.
- Например?.. - Валерка подняла глаза к потолку. - Ну, например, знаешь первый признак беременности?
- Н-нет, - неуверенно сказал Николаев.
- Это когда в школу не хочется…
Мать поперхнулась чаем. Опешивший Николаев невольно глянул на живот дочери. Валерка невозмутимо собирала хлебом подливу с тарелки.
После обеда она нехотя промямлила что-то вроде "спасибо" и исчезла в своей комнате, забрав с собой телефон.
Николаев видел дочь редко, когда заставал ее дома после школы или поздним вечером, когда она возвращалась с тусовки. В эти нечастые моменты она сидела у себя с учебниками или валялась на диване с наушниками на голове, и, если ее не трогали, могла за день не произнести ни слова.
После "Времени" по ящику начался концерт. Валерка уселась в проходной комнате перед телевизором в коротком халате, привычно подтянув одно колено к груди, молотила зубами жвачку, пускала пузыри и отбивала ладонями по стулу и пяткой по полу бешеный ритм.
- Одерни, заголилась! - сказала мать, пробегая через комнату.
- А чего? - Валерка задрала халат и оглядела узкие трусики. - Индия. Красивые.
- Эх, бесстыжая. - Мать укоризненно покачала головой. - И в школе так же?
- Ага!
Через минуту мать снова заглянула в комнату.
- Да сделай ты тише!
Валерка никак не отреагировала.
- Я к кому обращаюсь? К стене?! - Мать прошла к телевизору, приглушила звук.
Валерка дождалась, пока она выйдет, дотянулась до телевизора и снова врубила на полную громкость.
- Нет, я так больше не могу! Она специально! Алексей! - Мать побежала жаловаться к отцу.
Николаев решительно вошел в комнату. Валерка, не меняя позы, скосила глаза, настороженно следя за ним. Отец направился было к телевизору, потом вдруг взял стул и сел рядом с дочерью, скрестив руки на груди.
- Это какой ансамбль? - спросил он.
- Группа, - сквозь жвачку поправила Валерка.
- Что за группа?
- "Ария".
На экране размалеванные во все цвета радуги, уже далеко не юные мужики с растрепанными волосьями скакали по сцене, визжали и дергались в конвульсиях, будто совершая непристойный акт с болтающимися на жквотах гитарами.
Николаев усмехнулся.
- Нравится?
- Угу! - утвердительно кивнула Валерка.
Между тем двое гитаристов подскочили друг к другу и, изогнувшись, прислонились спинами, радостно улыбаясь в зал.
Николаев начал раздражаться, засопел, ерзая на стуле, поглядывая на Валерку.
- Дебильство какое-то! - наконец не выдержал он. - Я не пойму - тебе это действительно нравится или придуриваешься?
- Мне нравится все, что не нравится вам, - спокойно ответила Валерка. - А что вас злит - так это я вообще, тащусь!
- Что за выражение! - сорвался Николаев.
- Ха-а! - Валерка аж подскочила от удовольствия. - Я тащусь!
- Валерия!
Дрянная девчонка, кривляясь и пританцовывая, направилась в свою комнату, громко распевая на мотив классического рока:
В детском саде малыши
Накурились анаши -
Тащимся! Тащимся!
Тащимся! Тащимся!
Николаев бросился за ней, но Валерка юркнула к себе и подперла дверь креслом.