– Я Вас поняла. Давайте по порядку. Вы нажали кнопку вызова бортпроводника в момент разгона самолёта. Что случилось?
– Молодой человек опустил спинку кресла на взлёте.
– В какой конкретно момент?
– Как только вы ушли из салона.
– Я вас поняла. В тот момент мы уже не могли подойти, потому что самолёт начал взлетать.
– Это понятно. Конечно. Я ничего не говорю.
– Продолжайте.
К слову, женщина со мной общалась очень вежливо. И она продолжила:
– Все знают, что на момент обслуживания надо поднимать спинки. Я попросила молодого человека поднять спинку, он не отреагировал. И когда он ушёл в туалет, я подняла её сама. Он пришел и опять опустил. Я попросила Дмитрия мне помочь, на что он ответил, что вы ещё не начали обслуживать едой, и он попросит позже. Потом он сказал, что у меня неадекватное поведение. Так вот я хочу, чтобы он извинился и объяснил мне, что такое неадекватное поведение. Мой муж врач, и он так не считает. Я не буду писать жалобу, если он извинится.
Я подошла к коллеге и пересказала ему слава дамы. Он меня послушал и подошел к ней. Я не была свидетелем разговора, потому что отходила в начало салона. Проходя миме Натальи, я снова к ней обратилась:
– Дмитрий подходил к Вам? Всё уладилось?
– Да. Он подходил, – гордо ответила женщина. – Но каждый остался при своем мнении. Он сказал, что неадекватное поведение – это деструктивное поведение. Так вот пусть посмотрит определение в толковом словаре.
Выходя из самолёта в аэропорту назначения Наталья снова обратилась ко мне: "Видите ли, Анна, правду скажет не друг, а враг". И сказала, что жалобу писать не будет, но Дмитрию надо передать, что он козел. Собственно, сам Дмитрий сказал, что она угрожала ему своим зятем-полицейским. У каждого своя правда. Я даже не буду высказывать свое мнение по данной ситуации.
Одна коллега мне рассказывала, как у нее пассажир на рейсе облился какими-то чернилами. Такой тучный мужчина в белой рубашке сидит с испачканными руками, джинсами. Жалуется, что ему должны купить новые джинсы, потому что он нашел эти чернила в кармане кресла. Вопрос: если он вляпался в чернила руками, то почему он сам весь синий сидит? И вот она так, смеясь, рассказывает, как здоровый взрослый мужчина весь в чернилах, просит у нее деньги на новые джинсы.
На больших Аэробусах А-330 нет вентилятора на пассажирской панели над головой, поэтому часто просят то сделать теплее, то холоднее. Мы пришли на самолёт, было душно. Просто система кондиционирования была выключена. Пока мы готовили самолёт к вылету, кондиционер включили. Пассажиры пришли как раз в тот момент, когда был пик прохлады. То есть сначала самолёт продувают, а потом выравнивают температуру, например, двадцать три градуса. И сразу начались жалобы естественно, потому что холодно. Люди летели в Барселону в шортах и майках. Мы сразу позвонили СБ и попросили на её мониторе поднять температуру в салоне. Она это и сделала. Но проблема заключалась в том, что на борту было всего двадцать пледов на двести семь пассажиров экономического класса. Естественно, это мало. И, конечно, пледы кончились в самом начале. К моменту вылета уже пять раз мы просили сделать теплее. Потому что просили нас: "А что так весь рейс холодно будет?".
Когда мы взлетели и стали набирать высоту, одна из пассажирок с самого начала экономического класса пошла ко мне в самый хвост. Потому что она видела только меня, я сидела лицом в проход. Пока она ко мне шла, я стала показывать жестами, что ремень пристегнут должен быть. На что она махнула рукой:
– Девушка!!!! Ну почему так холодно?????
– Мы уже попросили сделать теплее. Сядьте, пожалуйста. И пристегните ремень. Табло горит, мы ещё взлетаем.
– Нет, вы мне объясните, вы что не можете сделать теплее??? Что за морозилка на самолёте????
– Мы сделаем теплее. Сядьте, пожалуйста, табло "Пристегните ремни" ещё горит.
Она, обижено рыча, стала от меня уходить, в этот момент отключилось табло, и она махнула на него рукой. Старшая экономического класса прямо при ней позвонила СБ и попросила сделать теплее. Но этого было мало. Через пять минут я проходила, раздавая наушники в салоне, и эта самая женщина снова сказала мне: "Нет, вы встаньте тут и почувствуйте какой здесь мороз!!". Я согласна, что холодно. Но я могу только просить СБ. Тут уж от меня ничего не зависит.
Я подошла через какое-то время и уточнила, теплее ли сейчас. Все довольные закивали головами. Температура повышается постепенно.
Но при обслуживании я спиной уперлась в мужчину, который пришел с хвоста самолёта и спросил: "Девушка, и что мы будем с этим делать? Холодно же. Дайте хотя бы плед. Ну для ребенка, ну из бизнеса. Вы бы предупреждали, что в самолёте холодно, мы бы одежду брали". Пледы кончились везде. Я объяснила, что в начале уже теплее, а значит, в хвосте тоже поднимется температура. И она поднялась. Везде кроме двух рядов около третьих дверей в середине экономического класса. Там женщина уже хотела писать жалобу, но кто-то отдал ей плед.
Первый рейс кончился. На стоянке кондиционер отключили. Стало душно. И вот пришли новые пассажиры лететь обратно. И как вы думаете? Конечно, они стали жаловаться, но теперь на то, что слишком жарко. Я принесла воды со льдом и объяснила, что он включится, как только запустят двигатели. Это моё любимое объяснение: кондиционирование работает от двигателей. Люди приходили в течение тридцати минут, и все это время мы слушали о том, как жарко. Один из мужчин, даже стал показывать на его часах температуру в +31 градус. Ну да-да, мужчина, у Вас были модные часы. Я им сказала, что потом будет холодно. И бинго. Так и было. Они даже посмеялись, что я была права.
На рейсе в Гавану на борт пришел пассажир пьяный уже на момент посадки. Лететь тринадцать часов. Инструктор хотел снять его с рейса. Но через какое-то время я заметила, что мужчину никто не снял. Он спал. Видимо, обещал вести себя хорошо. Но на запах еды он проснулся. И тут мы начали выслушивать. "Почему такое медленное обслуживание? В другой авиакомпании все гораздо быстрее". – "Вы летите сейчас с нами, у нас такая технология" – ответила стюардесса. Если кто не помнит, мы обслуживаем через ряд. То есть я два ряда подряд, и моя коллега два. Получается, когда мы проезжаем немного вперед, я начинаю обслуживать ряд через один от моей коллеги. И некоторые думают, что их забыли, хотя просто ещё на ряд сдвигаемся потом и приходит их очередь. Этот мужчина сидел по другой стороне. Я с ним не работала. Но я работала с его соседом – более спокойным. И вот его сосед попал под тот ряд, который я оставила коллеге. Этот мужчина тут же возмутился, обращаясь к своему товарищу:
– А почему это мой поднос убрали, а твой ещё нет?
– Ничего страшного, – спокойно ответил его сосед.
– Надень ей поднос на голову.
Девчонки, работавшие по тому проходу, сделали шаг назад к нему:
– А вы можете разговаривать корректнее?
– Ну я же не про вас.
– А я работаю в команде, вы оскорбили моих коллег.
Потом, конечно, за нас заступились наши мужчины, повар и инструктор. И пассажир стал шелковый. Но осадок остался.
И теперь сразу об обратном рейсе из Гаваны. Тут уже речь пойдет о коллегах.
Официально разрешено оставлять два кресла для отдыха экипажа на длинных рейсах. Это последний ряд, два крайних места около иллюминатора. Самолёт полный. Но, несмотря на это, всё равно на отдых есть места, которые не продаются. На соседнем ряду сидел пассажир, который видел, что два кресла, отдельные от всех пустые. Ко мне подошла старшая эконома. Такая суетливая тетенька. И говорит: "Ань, там на испанском иди и объясни ему, что эти места не продаются, что ему нельзя туда пересесть". Весь разговор я излагать не буду, но я ему минут десять объясняла, что он не сможет туда сесть. Эти места не продаются. Он мне начал жаловаться на больную шею, и что ему не дали на регистрации кресло у окна, хотя он просил. В итоге я с ним договорилась, что я могу попробовать поменять местами его с кем-нибудь у окна. Он согласился. Мы взлетели. Я только успела раздать наушники, как увидела, что он уже сидит на наших тех самых креслах. Я попыталась узнать, кто разрешил. И оказалось, что та самая суетливая коллега. Вроде как он стал говорить, что напишет жалобу, и ему сразу позволили пересесть. Возникает вопрос: а почему из-за страха жалобы теперь весь экипаж должен стоя отдыхать за двенадцать часов полета. Я утрирую. Сидя на своих станциях. Но это не удобно. То есть я зря там перед ним распиналась и уговаривала его. Мне даже не дали шанса его поменять с кем-то у окна.