В коридоре за дверью народу не оказалось - кто не дождался, а кого пригласили к себе участковые. Павел решил оформить документы по материалам, срок которых был уже на исходе: изнасилование продавщицы из комиссионки, кража немецкого фарфора из ресторана…
В этот момент дверь распахнулась и в комнату с громким хохотом вошел Горбатенко - начальник криминальной милиции района. Высоченный мужчина с косой саженью в плечах и командным голосом.
- Ха-ха, не успели предупредить! Сейчас посмотрим, чем вы здесь занимаетесь! Испугался? Показывай свои вещдоки! Что ты насобирал интересного.
Кабинет Павла, как и всех оперов, всегда был забит разнообразными предметами, изъятыми с мест преступления: топорами, ножами, сковородками и перепиленными замками. Всякой другой ерундой, которую следователи не желали брать к себе и оставляли под расписку на хранение у оперов. В случае необходимости приезжали и забирали.
Кроме этого, в результате проводимых мероприятий в кабинете оказывались вещи, изъятые у воров и грабителей, по которым те отказывались давать показания, или не помнили, где взяли. Это были магнитолы и фонари, кофеварки и картины. В общем, все то, что могло ранее находиться в пользовании порядочных граждан, а теперь пылилось в кабинете опера. Иногда попадались и более ценные вещи.
На данный момент в сейфе стояло старинное охотничье ружье и несколько патронов к нему, изъятые в результате обыска квартиры убийцы. В углу за дверью возвышалась стопка из четырех новеньких жигулевских покрышек, найденных на чердаке дома. Два дня засады толку не дали. Возможно, вор заметил пост и не пришел. Резину пришлось забрать, и теперь она хранилась у Павла, ожидая заявление от потерпевшего, у которого они были похищены.
Начальник, обведя взглядом весь хранящийся арсенал, приказал открыть сейф. Глаза его загорелись, как только свет выхватил из темноты резной приклад двустволки.
- Вот это да, - восторженно обрадовался он, - наверное, Зауэр! Такого у меня еще нет. Прошлый век!
Павел хладнокровно отнесся к восторгу начальника. Все вещи, хранящиеся в кабинете, были не его и поэтому какого-либо отношения к ним он не испытывал.
Начальник взял ружье в руки. Сдвинув фиксатор, переломил его пополам, посмотрел внутрь стволов.
- Откуда такое богатство? - произнес он завистливо.
- Убийца дома хранил, - доложил Павел безразлично, - изъяли вместе с другими вещами.
- Что, из этого ружья замочил? - разочарованно спросил полковник.
- Да нет, зарезал ножом. Нож на экспертизе.
Полковник повеселел. Подмигнув Павлу, он несколько раз взвел курок и нажал на спусковой крючок. Прозвучали резкие щелчки.
Преступника-то расколол? - грозно спросил он, насупив свои нависшие на глаза брови.
- Да он и не скрывался, - ответил Павел, - обычная бытовуха. Сам милицию вызвал и признался.
- Откуда ж у него ружье такое? - заинтересованно спросил полковник, - По делу-то проходит?
- Отдельный акт составлен, разрешения на него нет.
- Ну и хорошо, - обрадовался начальник, - составь акт об его уничтожении, я тебе подпишу.
- На основании чего? - недоуменно спросил Павел, огорошенный приказом начальника.
- Напиши, что бесхозное, гражданскому обороту не подлежит, - полковник подмигнул Павлу, - а я потом распишусь.
Он направился к выходу.
- Может расписку оставите, товарищ полковник, а то ведь мой начальник спросит, - жалобно залепетал Павел.
- Какую расписку, ты что, очумел? Полковнику не доверяешь? Приказы не выполняешь?
Павел от неожиданного наезда вытянулся по стойке смирно.
Выходя из кабинета и прикрывая за собой дверь, начальник едва слышно произнес:
- Получишь в этом месяце премию за хорошую работу, понял?
Павел расслышал, что тот сказал, но тут же с ужасом увидел, как из-за двери выглянула черная круглая башня жигулевских колес.
- А это откуда? - изумился полковник, возвращаясь.
В этот момент дверь открылась, и на пороге очутился старший оперуполномоченный Петров. Он мгновенно перехватил взгляд полковника и, увидев в руках того ружье, понял, в чем дело.
- Колеса рваные, товарищ полковник. Проходят по материалу. Пропороли сразу четыре колеса одному начинающему бизнесмену. Умышленное причинение вреда.
- А-а, порванные, ну так бы и сказали, - разочарованно произнес Горбатенко.
Он подозрительно посмотрел на Петрова. Но тот сделал вид, что собирается показать порез, снял верхнее колесо и, положив на пол, стал давить внутренний корд.
- Ну ладно, - примирительно согласился полковник, - только смотрите глухаря не подвесьте, а то я вам эти колеса в задницу запихаю. Ха-ха. И помните наш девиз "Служа закону - служу народу"! Ха-ха!
Он снова развеселился и под собственный смех вышел из кабинета.
- Товарищ майор, они же целые были! - недоуменно начал Павел, глядя на новый протектор лежащего колеса.
- Ты что, хочешь их отдать? - в свою очередь спросил Петров. - У наших рабочих машин колеса лысые, неизвестно когда выдадут, а ты государственное имущество разбазариваешь!
- Это же товарищ полковник, - начал оправдываться Павел.
Но Петров так посмотрел на него, что он замолк.
- У тебя в коридоре девушка по изнасилованию сидит, так я ее возьму. Покажу альбомы с фотографиями и наколками - вдруг кого узнает!
- Понял, товарищ майор.
Через некоторое время пришла Людмила с сотрудниками милиции. Они привели с собой двух известных всему району братьев воров-рецидивистов.
- Был еще третий, - сказал участковый, - но куда-то делся, мы его не дождались. Вот, нашли у них в шкафу!
Он показал на Людмилу.
Павел сначала не понял, почему ее нашли в шкафу, но затем увидел, что девушка преобразилась. У нее на голове оказалась велюровая шапочка с вуалькой, а сама она была одета в кожаное пальто. Волосы были аккуратно расчесаны и ровными волнами спадали на воротник. На плече висела маленькая сумочка на цепочке, напоминающая ридикюль.
"И когда успела? - подумал Павел. - Наверное, ей достаточно для наведения макияжа десяти минут"!
Людмила улыбалась. От прошлой грусти не осталось и следа.
Павел снова пригласил ее в кабинет, а задержанных приказал сдать в дежурную часть. Братья-воры были небольшого роста, на вид лет по сорок, худощавые и очень похожи друг на друга.
- Наверное, близнецы, - подумал Павел.
В кабинете он почувствовал, что Людмила хочет ему что-то сказать, но никак не получается. Ерзает на стуле, теребит пальцем подол пальто, но сдерживает себя.
- Что-то не так? - спросил ее Павел.
Она словно ждала этого вопроса и, немного приподнявшись от стула, приблизилась к письменному столу. Взялась правой рукой за его край.
- Я, конечна, Вам очень благодарна, - защебетала она, - но, понимаете, не могу я появиться домой без обручального кольца. Муж не поймет. Я ему расскажу, что переночевала у подружки или дальней родственницы. Но как быть с кольцом?
- А что, в доме его не оказалось? - спросил Павел.
- Нет, - грустно ответила она и снова села на свой стул, зажав сумочку в руках.
- Да уж, дела! - сказал Павел, - Ну ладно, иди, посиди в коридоре, а я поговорю с задержанными.
Выпустив Людмилу за дверь, Павел сходил в дежурную часть и привел к себе одного из братьев.
- Чего ты, начальник, за эту суку вписываешься? - начал тот, как только сел напротив, - Пьянь поганая! Шкура она продажная. От мужа сбежала, решила покутить с незнакомыми кобелями. Гнать таких надо взашей…
- Кольцо где? - прервал его тираду Павел.
- Кольцо? - недоуменно спросил тот и после паузы продолжил: - А, кольцо! У Сашки Хромого. Водки не хватило, так она сама его с пальца сняла и отдала, чтобы бухалова принесли. Веселиться желала!
Павел понял, что медлить нельзя и решил не уточнять детали.
- Надо кольцо вернуть!
- Как вернуть, командир? - возмутился вор, - мы за него три литра водяры взяли, да еще закусон. Что барыга-то о честных ворах подумает, если я к нему с возвраткой приду?
Откровенное возмущение и обида, звучавшие в голосе вора, смахивали на правду. Но Павел уже не первый раз сталкивался с этой артистической братией и знал, на что они способны.
- Значит так, - твердо сказал он, - кольца не будет, повесим на вас грабеж. Вещи в квартире изъяли как доказательство. Сейчас оформим все протоколом выемки, проведем опознание вас, и как миленькие в камеру! Небось, не забыли, как это делается?
- Блин, что ты лепишь, начальник? - возмущению вора не было предела. - Я же тебе говорю, что она сама мне отдала. А что вещички ее у нас остались, так она же дурная! Как напилась - устроила нам дебош. Обзываться стала. С башкой у нее не в порядке. Отперла замок и ушла. Ну, мы с братаном спать завалились, а утром опохмелиться пошли пивка попить. Возвращаемся, а в подъезде фуражки стоят. Хватают нас и домой волокут. Одежда ее как в шкафу висела, так и осталась. Если б на гоп-стоп взять ее хотели, зачем домой вести? Сам посуди, начальник! Мы уж как лет пять откинулись, за нами косяков нет!
- Кольцо надо вернуть! - снова твердо повторил Павел. - Или тебя в камеру, а говорить буду с братом!
- Брат не при делах! Он дома сидел с этой дурой. Дай мне с ним поговорить!
Павел почувствовал по голосу, что вор близок к тому, чтобы согласиться и, взяв его с собой, направился в дежурную часть, где в комнате задержанных сидел второй. Там он разрешил братьям поговорить через решетку. Подойдя, через пару минут спросил:
- Ну, как решили?
- Ну а что делать? - ответил один из них, - вы же, ментяры, свое дело знаете! Посодите!
- Посодим! - в тон ему ответил Павел.