- Я с тобой еще разберусь, - замыкая дверь на замок, пообещал Хрущ. На всякий случай он и к квадратному окну привалил железное корыто из-под цементного раствора. - Покарауль тут, тупая корова! - приказал он ей и торопливо зашагал к автомату, позвонил своим и, назвав адрес, велел срочно прибыть к нему.
Примакова стояла у дверей, как часовой, и дымила сигаретой. Увидев его, сказала:
- Мишенька, Петя Санин... Его дружок говорит... - она кивнула на дверь с блестящим замком. - В общем, худо ему, изо рта кровь идет.
- Пожалела гаденыша? - повернул к ней злое, с вздувшейся щекой - след нунчака - лицо Ломов. - Думаешь, они со мной собирались в бирюльки тут играть?
- Мишенька, заведующая меня на весь день к тебе отпустила. - Она кокетливо взглянула на него снизу вверх. - Если ты хочешь...
- Вот сдам эту шушеру своим ребятам - пусть их научат уважению к старшим... - ухмыльнулся Хрущ. - А ты, стервочка, прихвати из магазина жратвы и хорошей выпивки - и ко мне!
- Не сердись, Мишенька, - зачастила девушка. - Не могла же я с ними с тремя справиться? Заставили позвонить тебе, сами рядом стояли... Курок сказал своим дружкам, что у тебя рука сломана и, мол, делать с тобой им троим нечего. А ты как раскидал их! Это с больной-то рукой!
- Нечего было эту мразь приваживать, - остывая, проговорил Ломов. - Чего он к тебе повадился?
- А что, я не могу никому понравиться? - осмелев, подбоченилась Нина. Грудь ее распирала кожаную куртку. Она уже почувствовала, что гроза миновала. - На меня многие поглядывают с интересом.
- Вертишь направо-налево своей толстой жопой, - сдвинув брови и поглаживая ноющую скулу, проворчал Хрущ. Хотя он так и сказал, а задница и грудь у Ниночки были в полном порядке, да и ноги ничего.
- Утром привезли несколько ящиков шотландской водки "Вирджиния", - похвасталась девушка. - Лучше венгерского "Абсолюта". Я для тебя взяла две бутылки.
Тут подошли трое парней в "коже", широких твидовых брюках и ослепительно белых кроссовках. Проводив взглядом плавно покачивающую пышными бедрами Примакову, Хрущ распорядился:
- Вот, кореша, ключ, - он кивнул на дверь. - Разберитесь как следует с теми тремя сявками - они тут мне надумали права качать! И чтобы ни одного их похабного рыла я здесь больше не видел.
- Бу сде! - коротко ответил плечистый парень с глазами навыкате и рыжей челкой из-под круглого козырька пижонской теплой кепки с наушниками.
- А потом? - спросил второй, ростом пониже, но в плечах тоже могучий.
- Что потом? - остановился Ломов, уже было направившийся прочь со двора.
- Здесь оставить или... на свалку?
- Я же сказал: разберитесь, а мочить никого не надо. Но чтобы на всю жизнь запомнили, как соваться в чужие владения, и другим бы заказали.
- Бу сде, шеф! - ухмыльнулся плечистый. - Слышали, хлопцы? Бить сучар, но не до смерти. Трупов нам не надо.
Настроение у Ломова улучшилось: худо-бедно, но он все-таки с тремя "отморозками" справился, несмотря на сломанную правую руку. И какие глаза были у Нинки Примаковой! Пусть знает, сучка, что с ним, Хрущом, шутить опасно. В магазин со вспухшей скулой - других видимых повреждений вроде бы нет - он не стал заходить, дождался продавщицу на улице. С низкого, серого неба стал накрапывать мелкий дождик. На пушистой шапочке Примаковой заискрились мелкие капли. В руке у нее фирменная сумка с закуской и выпивкой. Михаилу и в голову не пришло взять ее. Не то чтобы он сердился на толстушку, просто каждый в этом мире должен знать свое место. А вот у Кристины Васильевой взял бы он сумку? Этого Ломов не знал. Воспоминания о синеглазой и золотоволосой красавице не оставляли его, но он дал себе слово больше не приходить к ее дому, не преследовать на улице. Позже он, конечно, посчитается с ее хахалем. Хрущ обид никому не прощал.
- Мишенька, в городе свирепствует эпидемия гриппа, ничего, что я утром съела два зубка чеснока? - тараторила, семеня рядом с ним, Примакова. - У нас в магазине все теперь жрут чеснок, говорят, помогает не заболеть.
"Вот дурища! - поморщился Ломов. Съела два зубка чеснока... Теперь и мне надо хавать, а то ведь из ее пасти разить будет!.."
Будто прочтя его мысли, Нина прибавила:
- Я и для тебя захватила пару головок болгарского... Под водочку и карбонат с икоркой хорошо пойдет! Заведующая велела тебе кланяться.
- Может, ее пригласить? - осклабился Хрущ. - На пару выступите?
Надо отдать должное продавщице - приготовить закуску, хороший обед она может. Что вспоминать Кристину, если она теперь для него отрезанный ломоть? А пышка Нинка всегда рядом и никуда не денется - свистни, и тут же прибежит... с сумкой, полной жратвы и выпивки. Кристина с ним ни разу не выпила, а Примакова и тут не отстает! Теперь, когда он, Хрущ, избавил их от бешеных "отморозков", коряга-заведующая ничего не пожалеет... Да и в постели Нинка старается изо всех сил угодить, не то что Кристина...
- Застоялся жеребец! - обиделась Ниночка. - Ей же скоро сорок. И ноги кривые. Она грузчику Диме платит за каждую ночь, так тот еще и нос воротит!
- Да пошутил я, - сказал Ломов. - Видел я твою заведующую в гробу.
- Коряга, а на молоденьких смотрит... Мишенька, у Курка был наган, - оглянувшись по сторонам - они шагали по тротуару, - вполголоса произнесла Примакова.
- Что же ты, курва, сразу не сказала? - остановился Хрущ. - Может, газовый?
- Хвастался, что настоящий. Мол, захочет и тебя продырявит.
- Черный или белый?
- Чего? А-а, наган, - сообразила Нина. - Белый такой.
- Китайская зажигалка, - пробормотал Ломов. - Пудрит тебе мозги, а ты веришь!
- Я в наганах-пистолетах не разбираюсь, - сказала она.
Впрочем, чего он запаниковал? Его ребята дело знают, да и Курку сейчас не до пистолета. Уж догадаются обшмонать их всех, ребята опытные. А стволы теперь у всякой шелупени могут быть. Кавказцы в длинных плащах-пальто чуть ли не в открытую их носят в заплечных кобурах. Эти чувствуют себя в Питере свободнее, чем у себя дома.
Хрущ люто ненавидел "черных" и, его бы воля, всю воровскую мафию иногородних вырезал бы...
- Больше твой поганый Курок...
- Мой? - обидчиво стрельнула на него глазами Нина.
- ...носа в ваш магазин не покажет, - проигнорировав ее замечание, продолжил он.
- Да он - злобный дохляк, и у него изо рта пахнет, - сказала Нина. - А этот, в смешной кепочке, который палками на цепочке махал, ничего-о-о!
- Б... ты все-таки, Нинка! - покачал головой Ломов, уж в который раз подумав, что Бог явно обделил продавщицу умом. Ну чего несет? То про какой-то дурацкий чеснок, то про мужиков!
- Говоришь - заведующая тебя на весь день отпустила? - мстительно заметил он. - Так вот, наведешь у меня порядок в квартире: немытой посуды накопилось, ванну надраишь, паркетные полы натрешь, ковер пропылесосишь...
- А ты что будешь делать, Мишенька? - покосилась на него девушка.
- Я? - Хрущ явно был не готов к ответу. - Я... буду тебя...
- Тогда уж лучше не меня, а пылесос... - хихикнула Ниночка. - В каком-то порнографическом мультике я видела, как здоровенный негр удовлетворял свою похоть с прыгающим пылесосом...
- И ты такую муть смотришь? - поморщился он.
- А еще я смотрела по видику, как семь гномов вот с такими... - она отмерила рукой, - имели "хором" спящую Белоснежку.
А я в натуре видел, как таких, как ты, дурех, в сауне ставили "паровозиком", пускали "в круг", укладывали ромашкой, пропуская через "очередняк"... - хохотнул, вспомнив былое, Хрущ.
Когда они подошли к дому, с уличного дерева прямо к ним под ноги спланировала крупная черноголовая ворона. Бесстрашно посмотрела на них блестящими глазами-бусинками и степенно отступила чуть в сторону, уступая дорогу.
- Как осмелели, стервятницы! - сказал Ломов. - Никого не боятся. А голубей стало в городе меньше. Ты заметила? Их вонючие бомжи отлавливают и жрут.
- Я на ворон и голубей не смотрю, Мишенька, - сказала Примакова, ногой открывая дверь дома.
"Эх, Нинка! - с тоской подумал Михаил, уж в который раз за сегодняшний день вспомнив Кристину. - Лучше бы ты поменьше раскрывала свой ротик на улице... Вот в постели - это другое дело!" - и, не удержавшись, хмыкнул.
- Ты чего? - подозрительно взглянула на него Нинка, уже поднявшаяся на несколько ступенек.
- Да вспомнил этого... твоего вшивого Курка.
- Сколько раз тебе говорить, что он не мой! Когда ты его в тот раз вырубил и вышвырнул на лестничную площадку, он перестал, слабак, для меня существовать. Пришел нынче в магазин - я тебе побежала звонить, а он - за мной...
- Что о нем толковать? - пожал плечами Михаил. - Был Курок и нет Курка. Мои парни вправят ему выбитую челюсть на место, а тебя он будет за версту обходить, если ему ноги из задницы не выдернут...
- С кем я связалась? - вздохнула Ниночка, резво поднимаясь по железобетонным стершимся ступенькам и вертя попкой перед глазами Хруща. - Кругом воры, хулиганы, бандиты, убийцы! А куда же подевались в нашей стране честные, порядочные люди?..