Поднимаясь к себе на лифте, она подумала, что вот было бы здорово, если б Артур и впрямь был дома и встретил ее на пороге...
Артур в это время был совсем в другом месте: он сидел в кабинете Владимира Ивановича Селезнева вместе с Романовым, Васей Гимнастом и Леонидом Хватовым. Полковник расхаживал по серому ковровому покрытию, сцепив сильные руки за спиной. В синем костюме, светлой рубашке и темном галстуке в косую серебристую полоску. Иногда он рассеянно дотрагивался указательным пальцем до шрама на щеке. Короткие темно-русые волосы спускались на крутой лоб, светлые холодноватые глаза скользили по лицам ближайших сотрудников. Походка у него тяжелая, даже через ковер слышно было, как поскрипывали под его шагами паркетины. На губах играла улыбка.
- Я даже не знаю, как это назвать: взяткой или заслуженной премией? Но в том, что Шишкарев сделал это от чистого сердца, я не сомневаюсь!
Дело в том, что сегодня утром к нему в офис по предварительной договоренности прибыл Арнольд Семенович и выложил на письменный стол четыре длинных заграничных конверта. Лишь на одном была на пишущей машинке отпечатана фамилия Артура, три были без фамилий: остальных участников рейда на дачу под Сосново генеральный директор "Радия" не знал. В конвертах лежало по два миллиона рублей стотысячными новенькими, зелеными, выпуска 1995 года ассигнациями. Когда-то два миллиона, наверное, нужно было бы везти в мешке, а теперь двадцать зеленых бумажек легко поместились в конверте.
- Что прикажете, герои, мне делать с этим деньгами? - кивнул полковник на стол, где были разложены конверты.
- Торжественно вручить адресатам со словами благодарности за хорошо и своевременно выполненную работу, - подмигнув коллегам, негромко произнес Князев. Два "лимона", как теперь называют миллионы рублей, все более обесценивающиеся из-за ползучей инфляции, все же немалые деньги. Министры и банкиры толкуют в интервью о стабилизации рубля, доллар загнали в какой-то коридор, а цены на промтовары и продукты знай себе растут и растут... Скоро эти "лимоны" превратятся в мелкие мандарины...
- Все разделяют точку зрения своего боевого командира? - обвел присутствующих веселым взглядом Владимир Иванович. Холодок исчез из его родниковых глаз, зато появился голубоватый блеск. Глаза у полковника изменчивы.
- В кои веки нашелся порядочный человек, который по достоинству оценил наш тяжкий труд, - поддержал своего начальника Владислав Романов. - Почему же мы должны отказываться от...
- Взятки? - ловко ввернул полковник.
- Я хотел сказать, от премии, - не моргнув глазом ответил майор. - Родная фирма не очень-то нас балует подарками...
- Родная фирма бедна как церковная крыса, - рассмеялся Селезнев. - Летом я вам за два месяца зарплату не мог выбить в банке... Городские чиновники не очень-то нас жалуют.
- До поры до времени, - мрачно заметил Князев. - Пока жареный петух их в задницу не клюнул!
- Одного банкира нынче утром расстреляли в "Вольво", - сказал полковник. - Весь день мне звонят.
Гимнаст и Хватов скромно помалкивали, предпочитая, чтобы с грозным полковником беседовал их начальник.
- А вы чего молчите? - повернулся к ним полковник.
- Мы горячо поблагодарим вас, товарищ полковник, когда вы вручите нам конверты, - нашелся Василий Гимнаст.
- Ну, раз так, налетай, сарынь, на кичку! - рассмеялся Селезнев, к месту ввернув старинный клич запорожских казаков.
Однако никто и не пошевелился на своих стульях. Пришлось ему самолично каждому вручить по конверту и пожать руку. Все как положено. На трех он сам приписал фамилии Гимнаста и Хватова. Награжденные лихо вскакивали и отдавали честь. Позже Владислав Романов сказал Князеву, что чуть было не ляпнул: "Служу Советскому Союзу!", как их когда-то учили в академии...
По глазам Гимнаста и Хватова было видно, что они не прочь бы коллективно отметить столь редкое событие, как нежданно-негаданно свалившуюся на головы премию, но понимали, что еще не вечер. Днем спецназовец мог себе позволить выпить только в выходные или в отпуске - нетрезвый боев считался выбывшим из игры. Впрочем, пьющих людей полковник Селезнев не держал в своем элитном подразделении.
Стало известно, что на даче они задержали главаря новой банды, которая недавно окопалась в Санкт-Петербурге, но уже активно начала себе завоевывать место под сумрачным питерским небом. В банде были чеченцы, азербайджанцы, русские. Ядро ее составляли украинцы из Харькова. Сначала запустили сюда своего бизнесмена, открывшего офис по продаже дачных домиков и оборудования для саун. Купили несколько квартир, дач и, как говорится, оперившись на новом месте - до этого они орудовали в Твери, Прибалтике, - стали "щупать" богатых питерских бизнесменов, не очень-то считаясь с их "крышами", что, естественно, не понравилось "старым" рэкетирам. Таким образом они и вышли на Шишкарева, хотя и знали, что его "охраняют". И не кто иной, а земляк, украинец из Киева Яков Раздобудько.
- Арнольд говорил, что его "авторитет", якобы охранявший "Радий", пообещал в офис принести на блюде голову главного обидчика, - сказал Владислав.
- Главаря-то с приятелями судья уже выпустил под залог, - сообщил Князев, утром услышавший эту новость от Селезнева. - Прибежали сразу два адвоката, без звука выложили необходимую для освобождения под залог кругленькую сумму.
- Думаешь, сбежит?
- Нет на него у нас компромата, - сказал Артур. - Он заявил, что приехал к друзьям отдохнуть, за грибками сходить, порыбачить, а там, мол, такая получилась заварушка!
- Отвертится от суда, - сказал майор. - На адвокатов они денег не жалеют, да что адвокаты? Следователей, судей покупают!
- Все-таки лучше, когда мертвые бандюги остаются на месте схватки, - хмуро проговорил Князев. - Из морга их адвокаты не выкупают.
Они шли по Владимирскому проспекту к метро. Сквозь серые лохмотья облаков кое-где пробивались неяркие солнечные лучи, посверкивали никелированные бамперы машин, в толпе прохожих можно еще было увидеть парней и девушек в легких куртках, пожилые люди уже носили пальто и шапки. У многих торчат из сумок ручки зонтов. У афиши Театра Ленинского комсомола стояла молодая женщина в зеленой замшевой куртке - в одной руке у нее на поводке черная такса, в другой - пушистая кошка. Животные, глядя в разные стороны, терпеливо ждали, пока хозяйка ознакомится с репертуаром.
- Если Арнольдов "авторитет" не треплется, то начнется очередная разборка, - сказал Артур.
- Значит, у нас будет меньше работы! - улыбнулся друг. - По телевидению на днях сообщили, что где-то в провинции, после бандитской разборки, одиннадцать трупов осталось.
- Бруклинская резня, - усмехнулся Князев.
- Какая?
- Фильм такой был, - пояснил Артур. - Там тоже бандиты разодрались. Кровь рекой лилась.
- Я уже давно не смотрю по телевизору набившие оскомину боевики, каратистов, суперменов. Такой примитив!
- Ты же когда-то восхищался Шварценеггером. Сталлоне, этим... длинным с косичкой?
- Похождения Нико... Когда это было? - улыбнулся Владислав. - На заре туманной юности. У них ведь одна игра - для простаков...
- Не скажи! - не согласился Князев. - Молокососы у киногероев и учатся насилию, жестокости, разным болевым приемам. В драке норовят конечность сломать или глаз выдавить пальцем.
- Лица! Какие лица! - проводив взглядов группу бритоголовых парней, упакованных в "кожу" и все, как один, в кроссовках, сказал Владислав.
- Знакомых, что ли, встретил?
- Полное отсутствие интеллекта, пустые глаза, дегенеративные лбы и подбородки, - продолжал Романов. - Что же это за популяция такая образовалась в последние годы, Артур?
- Умный, интеллигентный юноша ведь не пойдет в бандиты? - резонно заметил тот. - Бандитами становятся серые, необразованные люди - дети алкоголиков. И еще выгнанные из органов сотрудники. Эти - самые опасные.
- Короче, самые дураковатые?
- Не скажи, - опять не согласился с другом Артур. - Встречаются и очень умные, я бы даже сказал, талантливые. Эти не убивают, не воруют - они руководят дураковатыми, как ты их назвал, еще называют "отмороженными", направляют их слепую силу туда, куда им, главарям, надо. Такие редко и попадаются, а если и попадутся, так на них тут же начинают работать адвокатские конторы, радио, телевидение, и из бандита очень скоро сделают "героя", пострадавшего от несправедливости наших правоохранительных органов.
- В таком случае никакой кровавой разборки может и не быть, - проговорил Владислав. - Умные главари проведут свою "стрелку", покачают друг перед другом права и пойдут на мировую... Главари далеко не дураки и понимают, что от кровавых разборок ряды их редеют, разве не так?
- Я думаю, нам надо будет еще последить за этим главарем и его интернациональным сбродом, - раздумчиво заметил Князев. - Если не побоялись питерских "авторитетов", что защищали Шишкарева, значит, чувствуют свою силу и мы еще о них услышим.
- Ты обратил внимание, когда мы их прижали на даче, главарь очень был недоволен, что один из приехавших с ним, в длинном пальто, стал в нас палить? Ну, которого я уложил наповал?
- А как нас с тобой покупал, а? - сказал Артур. - Надо будет все про них выяснить. Видно, в Прибалтике их стали прижимать местные воры-националисты, вот они и подались в Питер. А там у наших бывших "друзей" преступность даже побольше, чем у нас.
- Главарь откупится, если даже мы с тобой его прижмем, а на "стрелочников", что попадут под суд, если не оправдают, ему наплевать - новых найдет.
- Есть, Слава, много способов взять его за горло... Ну а что он себя еще покажет, я не сомневаюсь.
- Жало Скорпиона? - покосился на друга Романов. - Научил бы ты меня рапирой пользоваться!