- Надо было их там кончать, гадов ползучих, у ворот... - проворчал Гимнаст, шурша клейкой лентой. - Захлопни пасть-то, гад! А то и глаза заклею!
В свете фар вдруг розовым огнем блеснули два глаза, затем дорогу перебежал кабан. Он был гораздо короче привычной свиньи, бурая шерсть свисала клочьями с боков. Сверкнул на острой морде желтый изогнутый клык.
- Видел? - воскликнул Князев.
- Кого? - лениво откликнулся Гимнаст.
- В двух десятках километров от города по шоссе разгуливают кабаны! - удивлялся Артур.
- Да это кошка.
- Это я кошку не отличу от кабана?
- Ну, тогда заяц.
- Пошел к черту, Фома Неверующий! - улыбнулся Князев и, включив мигалки, пошел на обгон фургона с надписью на синем борту "Мебель".
Глава семнадцатая
ПОЛКОВНИК СЕЛЕЗНЕВ ДОВОЛЕН
В этот сумрачный ноябрьский вечер Кристину Васильеву увязался провожать Александр Михайлович Мордвин. Князев был занят своими неотложными делами - позвонил, что до субботы его не будет на месте. В "Аисте" он теперь появлялся редко, зато часто в офисе генерального директора можно было увидеть молодого, спортивного вида мужчину - Алексея Григорьевича Крылова. У него смешной, торчащий птичьим крылом темно-русый вихор на голове, ясная мальчишеская улыбка, голубые, с длинными девчоночьими ресницами глаза. Крылов иногда сидел в приемной с журналом или газетой в руках, случалось, по нескольку дней его вообще не было видно в НПО. А начальником охраны "Аиста" стал теперь пожилой, с седыми висками мужчина, явно из бывших военных, Поливанов Сергей Павлович. Этот ходил по цехам, перед окончанием рабочего дня проверял все помещения, стоял рядом с вахтером, глядя на уходящих работников. Князев сказал, что майор в отставке Поливанов в восьмидесятых годах работал в МВД и в свое время наводил страх на питерских преступников. Был в схватке с бандитами серьезно ранен в грудь и после госпиталя демобилизован. Опытный и мужественный человек. Про Алексея Крылова он ничего рассказывать не стал, лишь обронил, что это лучший стрелок, которых он когда-нибудь встречал в своей жизни.
- Лучше тебя? - подзадорила его Кристина. Она искренне считала, что Артура превзойти никто ни в чем не может. В отличие от скупого на деловые разговоры Князева, Леша Крылов охотно поведал ей, что Скорпион - от него она впервые услышала, что так прозвали знакомые ее друга, - самый лучший командир спецподразделения, никто еще его не превзошел в умении нападать и защищаться, не было ему равных и в рукопашном бою. Все это было Кристине приятно слышать, однако разговорить самого Артура ей так и не удалось. Он пожимал плечами, отшучивался, а бывало, и напрямик говорил, что о своих делах беседовать не будет.
- Почему тебя прозвали Скорпионом? - как-то спросила она.
- Наверное, потому, что больно жалю, - улыбнулся он.
- Скорпион в безвыходном положении может сам себя насмерть ужалить, - вспомнила Кристина. Кажется, об этом она слышала еще в школе на уроках зоологии.
- Надо же? А я и не знал, - рассмеялся он и перевел разговор на другое...
- Кристина, я знаю, что в последнее время тебе многое пришлось пережить, но почему вдруг ты так резко изменила свое отношение ко мне? - вывел ее из задумчивости негромкий мягкий голос Александра Михайловича. Она и забыла, что он идет рядом. И лицо у него, как у обиженного ребенка. Саша как раз относится к тем, кто любит, когда их жалеют... в отличие от Артура.
Они только что миновали троллейбусную остановку и приближались к большому светлому зданию с колоннами - офису какого-то банка. Черная чугунная ограда, витые с завитушками ворота, за ними уткнулись костлявыми ветвями в темное небо огромные лиственницы, тополя. На мокрых скамейках никто не сидел, тусклая лампочка у парадного освещала высокую дубовую дверь с латунной, под бронзу, табличкой. Видно, банк богатый: петли тоже латунные, четырехэтажное здание обновлено, сияют оцинкованные водостоки, электронные запоры, переговорное, под козырьком от дождя, устройство. На каменной ступеньке сидела большая рыжая кошка и щурилась на прохожих.
- Ты опять за свое? - искоса взглянув на него, произнесла Кристина. - Если ты хочешь знать, у меня изменилось отношение не только к тебе, но и к себе, ко всей моей жизни! Тебя никогда не били так, чтобы ты терял сознание? Не насиловали?
И тут она вспомнила слова Михаила Ломова, который сказал, что таких смазливых, как ее хахаль Мордвин, в зоне "петушат" урки, то есть делают их своими наложниками. А ведь после этих слов бандита она и впрямь по-другому стала смотреть на любовника. А когда появился Князев - вот уж у кого в характере сильнó мужское начало! - она больше на других и смотреть не хотела. После мужа Скорпион - как ни странно, ей понравилось его прозвище! - был первым мужчиной, от которого она, как выражалась одна ее приятельница, балдела! Только сейчас она убедилась, что секс в жизни мужчины и женщины имеет огромное значение. Может, даже главное. Вот еще совсем недавно Саша Мордвин ей нравился, она считала, что в постели с ним получает настоящее удовольствие, она всегда руководила им в этой самой постели: Саша покорно делал все, что она хотела. Но вот появился Артур Князев - и будто Кристину разбудили после смерти мужа. Ей нравилось сильное мускулистое тело Князева, в моменты страсти его глаза светились, как малахит, лицо бледнело, сквозь стиснутые зубы вырывался стон... И все это находило в ней отклик, ее страсть тоже накалялась до предела, и когда они оба оказывались одновременно опустошенными - это было мгновение наивысшего наслаждения. И он и она чувствовали, что, как пишут в книгах, они созданы друг для друга.
...Саша Мордвин что-то монотонно бубни о любви, привязанности, мол, он не может забыть, как им было с Кристиной хорошо...
- Кому? - не выдержав этой болтовни, спросила Кристина. - Кому было хорошо?
Вроде бы Саша и неглупый человек, но иногда ему нужно все разжевать, прежде чем до него дойдет.
- Мне и... тебе! - уверенно заявил он. - Я же чувствовал!
- С кем женщине хорошо, от того, мой дорогой, она сама никогда не уходит, - тоном умудренной жизнью матроны сказала Кристина и про себя рассмеялась: откуда это в ней вдруг прорезалась такая назидательность? Коллега все-таки на пять лет старше ее.
- Мне было хорошо! - пролепетал он, моргая карими влажными глазами, тонкие усики над розовой верхней губой дернулись вверх-вниз.
"Сбрил бы он их, что ли? - с раздражением подумала Кристина. - Не идут они тебе, Сашенька! Похож на альфонса..."
- Ладно, чего прошлое ворошить, - опять в тоне Кристины появились назидательные нотки. - Что было, то было, а теперь все изменилось… С того самого дня, как на меня напали бандиты в моей собственной квартире. Это очень страшно, Саша, когда у тебя дома хозяйничают чужие злые люди... С тех пор я дома не чувствую себя в безопасности, хотя и замки сменила, поставила квартиру на охрану, а это стоило мне немалых денег.
- Я все знаю, - уныло заметил он. - Но при чем здесь наши с тобой отношения? Грабят, похищают, убивают людей каждый день, но мир ведь от этого не перевернулся!
- Для тебя, может, и нет, а для меня - да! Перевернулся!
- И для меня в твоем перевернутом мире не осталось места? - с жалкой улыбкой заглянул он сбоку ей в лицо.
- Ты ничего, Саша, не понял, - вздохнула она.
- С тобой последнее время я всегда чувствую себя глупым...
- Мне кажется, я люблю одного человека, - призналась она, останавливаясь у чугунной ограды здания, что напротив ее дома. Вроде бы дождя нет, а асфальт, железные крыши зданий мокрые. И на лобовых стеклах проносящихся мимо машин поблескивают капли.
Мордвин поправил на голове велюровую шляпу - он выглядел в ней немного старомодно. Еще не так холодно, и молодые люди вообще ходят без головных уборов, да и теперь шляпы-то мало кто носит. Разве что пенсионеры из бывших начальников.
- Кажется или любишь? - задал глупый вопрос Мордвин, глядя на ее парадную, из которой вышел мужчина в темной куртке с огромной овчаркой на поводке. В свете фар проходящей машины глаза ее вспыхнули розовым светом.
- Ладно, я отвечу на твой вопрос по-другому: я тебя не люблю, Саша, - нашла в себе мужество Кристина сказать ему правду.
Он даже вздрогнул, как от удара, пальцы его снова потянулись к полям коричневой шляпы, но на полпути замерли, будто он честь кому-то отдавал.
- Я думал... - растерянно вырвалось у него.
- И я думала, - прервала Кристина. - Вернее, обманывала себя и тебя. Наверное, я и раньше тебя не любила, ты мне просто нравился.
- Спасибо за откровенность, - криво усмехнулся он. - Чего мы на улице стоим? Даже кофе не угостишь?
- Не надо тебе подниматься ко мне, - безжалостно продолжала она. - Он, может быть, уже дома и ждет меня.
-У него ключ от твоей квартиры?
- До свидания, Саша, - улыбнулась она. - Уж друзьями-то мы с тобой, надеюсь, останемся?
- Да-да, конечно, - он не смотрел на нее. - Вон мой троллейбус идет... Пока, Кристина! - Суетливо дернул рукой, но не протянул ее, переложил серую папку под мышку и бросился через дорогу к остановке.
Молодая женщина какое-то время смотрела ему вслед, грустная улыбка медленно сошла с ее лица. Ей не хотелось делать ему больно, но с другой стороны, он женатый мужчина, у него двое детей, от коллег Кристина слышала, что живет семья дружно, без скандалов. Так какого черта он липнет еще и к ней? Ладно бы дома все было плохо, мужчине, как говорится, некуда деться, а тут, вскочив с постели и приведя себя в порядок, бежит домой, придумывая на ходу какую-нибудь убедительную причину своей задержки после работы...