– Эх, хорошо бы, на День города, чтобы зрителей побольше было, тогда весь город заговорит, – сказала Загробян.
– И зрители, и концерт "Архиблэка" уже в программе Дня города стоят, было бы, конечно, здорово. Но рискованно слишком для них, – подумав, предположила Злата. – Я бы на их месте междусобойчик для прессы выбрала. Так вернее и безопаснее.
– Ну, знаешь, любовь власти к широким массам нельзя сбрасывать со счетов, – не согласилась главный редактор, – они же всё у нас для народа делают, – хмыкнула Загробян.
– С Днём города всё понятно, мы в программе, а вот как на закрытое мероприятие попасть, надо думать, – почесал затылок Ромка.
– Прессы много будет, – предположил Миха. – Самый простой способ – по журналистским удостоверениям пройти.
– На таких мероприятиях – всегда закрытая и персональная аккредитация. Нежелательной прессы не будет, так что "Седьмой столице" попасть туда не светит, – ответила Загробян.
– Не надо нам никуда прорываться, – заговорил, молчавший до сих пор Сашка, – у нас День города есть и мы в программе. Надо так отжечь на этой сцене, такой скандал им устроить, чтобы желание что-то презентовать потом долго не возникало.
– Ну, как вариант, да, – согласилась Наталья Сергеевна и все согласно закивали. – Что с задником, Злата?
– Ну, я макет сделала, как и решили – Сурб-Хач в огне и надпись: "Руки прочь от монастыря!". Сергееву передала, он с типографией договаривается. Вешать, сказал, будет под старый задник, как-то он там придумал его срывать при всех, чтобы не запалиться раньше времени.
– Рисковый мужик, – уважительно покачал головой Миха, – его же первого турнут с работы.
– Он дядю Рубика много лет лично знал, – просто ответила Злата.
– Хорошо, – подвела итог Наталья Сергеевна. – Что ещё у кого есть?
– Злата говорила, что так и не удалось узнать, кто "К-Вант" крышует. Может я к этой теме подключусь? – предложил Миха. – Я там знаю кое-кого из директоров, постараюсь выяснить всё аккуратно.
– Ну, да… – отчего-то замялась Загробян и оглянулась на остальных: – Кто помнит, где у нас вёрстка сидит? Злата, помнишь? – повернулась она к ней и дождалась утвердительного кивка. – Ну тогда, не в службу, а в дружбу, сходи, пожалуйста, принеси первую полосу, мы все вместе обложку обсудим, на мой взгляд, недурно вышло.
– Да, конечно схожу, – ничего не подозревая, Злата легко согласилась. – Я быстро! – вышла она из кабинета.
– Наталья Сергеевна, как вам тема крышевания? – переспросил Миха. – Мне брать в работу или как?
– Тема хорошая, – внимательно смотрела на него Загробян, – вот только болезненная. Удалось, на самом деле, кое-что нарыть. Скорее всего, полпред стоит за всем этим.
– Ну и отлично! – не сдержался Миха. – По нему и шарахнем. Чем выше клиент, тем больше эффект, – рассмеялся он.
– Подожди ты смеяться, – недовольно встрял Ромка, – до конца дослушай.
– Смеяться действительно не над чем, – тяжело вздохнула Наталья Сергеевна, – боком нам может выйти эта тема, даже не знаю, что и делать теперь…
И пояснила на удивлённо – недоверчивый взгляд Михи:
– По полпреду шарахнуть не проблема. Но он в тени стоит. А рулит процессом… отец Златы. Понимаешь теперь, чьего батьку ты гуртом бить собрался? Рома сказал, ты тоже хорошо знаком с ним, так?
– Да, знаком… хорошо… – ошарашенно произнёс Миха. – А как же Злата?!
– Злата ещё не в курсе. Даже не представляю, как ей об этом сейчас сказать.
Дверь открылась, и в кабинет вошла Златка с вёрсткой первой полосы "Седьмой столицы" в руках.
– На мой взгляд, просто отличная обложка получилась! – восторженно с порога заявила она, развернув перед собой макет полосы так, чтобы все могли видеть. – Как вам?
И осеклась об их взгляды, особенно Михи:
– А что вы так на меня смотрите? Что-то случилось, Миша?
Глава 17.
Чистилище
"Каменные лица Ростова"
* * *
Чистосердечное признание лишь сокращает срок следствия, но при этом заметно увеличивает наказание.
Какой дурак этого не знает?
Like (35)
Comments (67)
Share (12)
* * *
Полномочный представитель президента в Южном федеральном округе вернулся из Москвы в Ростов в пятницу поздно вечером. А уже утром в субботу Александру Васильевичу позвонили из его аппарата и сообщили, что полпред ждёт с докладом через час. Срочность на грани спешки не смутила, Александр Васильевич ждал этого вызова, правда, не сейчас, а в понедельник, но так даже и лучше: в субботу хорошо завершать дела, будничная суета не мешает, тем более, когда есть, что доложить начальству.
А вот что действительно удивило, так это скорость, с которой принял его полпред: почти сразу, и пяти минут не просидел в приёмной, обычно этот ритуал занимал не меньше получаса. Так что в очередной раз перечитать, по старой привычке, корешки книг в шкафах напротив гостевого дивана, не довелось.
– Здравия желаю, Владимир Фёдорович, – полувоенная риторика исторически считалась хорошим тоном на всех этажах российской власти, поэтому из уст Александра Васильевича прозвучала вполне естественно. – Разрешите войти?
– Входи, – полпред жестом указал на стул, – рассказывай. Только всё рассказывай.
– Хорошие новости, Владимир Фёдорович, – начал было Александр Васильевич, но полпред его жёстко оборвал:
– Это мне судить, что от тебя хорошего, а что нет. К делу переходи.
Подобравшись, – и чего это он взбеленился на ровном месте?! – Александр Васильевич сухо описал ситуацию вокруг "Монастырской свечи", конкретизировал риски, детально доложил о своём плане привлечения армянской общины и церкви и предъявил два письма.
– Это копии, Владимир Фёдорович, – пояснил он, – оригиналы писем уже в вашей канцелярии. От патриаршего Экзарха армянской церкви и нахичеванской общины, – протянул он письма. – С такой поддержкой мы от всех нападок отобьёмся. Пригласим их на торжественную закладку первого камня "Монастырской свечи", согласие они дали. Есть два варианта, когда лучше торжественную закладку произвести: громко на День города для всех, или тихо только для прессы. Я склоняюсь ко второму варианту, а как вы считаете?
– На День города лучше, – категорично отрезал полпред.
– Понял. Так, значит, и сделаем, – ничего не оставалось ответить ему.
Он стал подробно рассказывать полпреду о своём замысле, а тот, не перебивая, слушал. Понять по вечно недовольному лицу полпреда, как он относится к этому плану, было невозможно, поэтому Александр Васильевич был вынужден спросить в лоб:
– Издержки на перевод музея и льготы общине, передача Сурб-Хача церкви, конечно, не планировались, но в сложившейся ситуации, на мой взгляд, это адекватная цена за лояльность и активную поддержку проекта. Как вы считаете, Владимир Фёдорович?
– Обещать – не значит жениться, вот как я считаю, – неожиданно ответил полпред. – Храм мы и без них планировали перекрасить, так что церковь по-любому не обидим. А вот с остальными – это ты ловко придумал, расплатиться обещаниями.
– Владимир Фёдорович, вы не поняли, – опешил Александр Васильевич, но полпред не стал его дослушивать.
– Всё я прекрасно понял, – перебил он. – Будем всем обещать по твоей схеме, а там видно будет. За те два года, что "Свечу" поднимать, много что может измениться.
– Владимир Фёдорович, но здесь ваше слово нужно будет на всех уровнях.
– А вот за меня ты можешь не переживать, – хищно осклабился полпред. – Я вам тут столько понаобещаю, тошно всем станет расхлёбывать… Мэру хвост в понедельник накручу, а то замер, понимаешь, как целка, – не сдерживаясь, выругался полпред, – словно выборы у него через месяц, а не через год. И с губернатором поговорю, пусть рты своим псам прихлопнет, а то разбрехались не по делу. Думаешь, не знаю, что тут творится, на этих ваших уровнях?!
"Вот, в чём оказывается дело, – мелькнуло у Александра Васильевича, – донесли полпреду, вот и лютует".
Но, к своему сожалению, ошибся он и в этой малости.
– …А с тобой, Александр, у меня отдельный разговор будет. Слушаю я вот тебя тут, – прищурившись смотрел на него полпред, – и думаю: ну, вот умный же мужик… Как ты мог, Александр, так подвести меня?
– Я не понимаю, Владимир Фёдорович, – ушёл в глухую оборону Александр Васильевич, – о чём вы?
– Всё ты прекрасно понимаешь, Александр, – снова повысил голос полпред. – Про сложившуюся ситуацию он мне тут рассказывает… А кто сложил эту ситуацию? А? Не ты ли?!
– Если вы считаете, что я не справился…
– Да, именно так я и считаю! – громыхнул кулаком по столу полпред. – Ишь ты, он ещё мне тут обиженного строить будет! Мне рассказать, что дочь твоя вытворила или сам признаешься?!
– Я не понимаю, о чём вы, Владимир Фёдорович, – упрямо повторил отец Златы.