* * *
После наполненных ветром морских переходов и изнуряющей жары острова Пальма-де-Мальорка неспешные прогулки по тенистым березовым рощам вокруг дачного поселка доставляли Наумовым особое удовольствие. "Тихая охота" по-прежнему была страстью обоих, в июне уже появились первые грибы-колосовики, и в субботу они решили обойти знакомые опушки, так как сосед, тоже заядлый грибник, набрал накануне два десятка белых.
- На неделе люди находили и побольше моего, - сообщил он им, когда разгружали машину. - Но уже вокруг все вытоптали. Вы вряд ли чего отыщете.
Наумовы на это лишь улыбнулись, так как были уверены: если еще растут колосовики, то пустыми домой не придут. Они знали все места, где попадались белые грибы. А про Варю шутили, что она может их найти даже под землей. И на этот раз, походив пару часов по лесу, сумели набрать полные корзинки. Белых было всего около десятка, зато крупные и не червивые. И нашла их все Варя. Но Артём Сергеевич тоже внес свой вклад, отыскав в высокой траве большую колонию лисичек.
Солнце стояло уже высоко в небе, когда, подустав, они решили передохнуть. Наумов нашел поваленную березу и, усевшись на ее толстый ствол, позвал жену. Во время круиза и когда вернулись домой, у них не было серьезных размолвок, хотя оба ощущали, что исчезло прежнее взаимопонимание. Они сидели, вдыхая напоенный ароматом трав воздух, и молча наслаждались щебетанием птиц.
- Еще вчера хотела у тебя спросить, но забыла, - сказала Варя. - На что тебе понадобились деньги, которые лежали в "общаке"? Я в него полезла, а там пусто.
"Ну вот, теперь не избежать ненужных объяснений", - недовольно подумал Артём Сергеевич. "Общаком" у них назывался бумажник, в котором хранили наличные деньги. Взяв оттуда все, что было, он рассчитывал пополнить его со своего вклада в Сбербанке, но не успел это сделать.
- Отослал Алеше, - честно признался он. - Чтобы не призвали в армию, он устроился на авиазавод и получает так мало, что не хватает даже на дешевые сигареты. Решил поддержать его на первых порах.
- Напрасно ты это сделал. Бросил бы курить, - криво усмехнувшись, сердито сказала Варя. - Теперь он, взрослый уже мужик, сядет тебе на шею. - Артём Сергеевич ничего не ответил, лишь несогласно мотнул головой, и она добавила: - Только не думай, что мне жалко денег. И не в том дело, что Лена и ее детки - чужие нам люди. Я готова помочь и чужому человеку, попавшему в беду. Дело в том, что мы их нисколько не интересуем. И о нас вспоминают лишь тогда, когда что-то понадобится.
Наумову не хотелось с ней объясняться. В лесу было так чудесно! А у них из-за этого уже была серьезная размолвка. Его отношение к "сибирской дочери" и ее детям было сложным, но он не мог считать их чужими. Варя, сама того не ведая, разбередила его старую рану. Поэтому он просительно сказал:
- Не вмешивайся в наши отношения, раз для тебя они чужие. Говоришь же сама, что денег тебе не жаль. А я на них трачу немного.
- Хочешь сказать, что тебе они не чужие? Тогда почему не признаешь Лену своей дочкой? - обрушилась на него жена. - Пора кончать эту неразбериху!
- У меня для этого есть основания! - вспылил, поднимаясь, Артём Сергеевич. - И анализы ДНК скорее всего подтвердят мою правоту.
- Тогда почему ты с ними нянчишься? - непонимающе посмотрела на него жена. - Зачем помогаешь?
- А зачем ты и все остальные помогли Лене, когда она здесь появилась? Ты все уже забыла? - гневно спросил Наумов, и сам же ответил: - Она нуждалась в помощи, и было просто бесчеловечно опровергать слова ее умершей матери.
- Ну а сейчас что мешает сказать Алеше, что ты ему не "деда"? - стояла на своем Варя.
- Неужели ты не понимаешь, что парня, который и так некрепко стоит на ногах, это убьет? - возмутился Артём Сергеевич. - Отец от него отвернулся, а теперь и мне дать ему под зад коленкой? Ты ведь заботишься о Танечке, хотя ее любят родители!
Сказав это, он и не думал, что заденет жену за живое.
- Танечка порядочная девушка, а Алеша - темная личность! - вспылила Варя. - Ты о нем ничего не знаешь, а не только - внук он тебе или нет. Я боюсь впускать его в дом, и прошу не приглашать к нам больше!
- Вот даже как? - окончательно вышел из себя Наумов. - Не думал, что ты можешь быть такой черствой! Неужто мы перестали понимать друг друга? - Усилием воли он взял себя в руки и, глядя ей в глаза, твердо заявил: - Я не оставлю без помощи и Алешу, и Лену с другим ее мальчишкой, если им она понадобится. И выяснять ничего не буду! Потому, что сам не хочу этого. Ты должна понять, что они мне - не чужие! Иначе мы дальше жить не сможем.
У него задрожал голос, и это, видно, смягчило Варю.
- Ты только не ставь ультиматумов! Посиди тут, остынь, - глухо произнесла она, поднимая с земли корзинку. - Подумай, стоит ли нам из-за них так напрягаться. А я пойду. До дома уже недалеко. - Варя сделала пару шагов и обернулась. - Может, я чего-то недопонимаю, - примирительно сказала она, и в ее серых глазах блеснули слезы. - Наверно, поздно нам с тобой расставаться.
Происшедшая ссора была самой серьезной за всю их совместную жизнь, и эти разногласия казались Артёму Сергеевичу непримиримыми. "Неужели мы можем стать чужими и разойтись после стольких лет взаимной любви и согласия? Неужели сможем жить друг без друга? - недоуменно думал он, чувствуя, как душу переполняет горечь и щемит сердце. - Но уступить ей сейчас, значит, сфальшивить, чего я никогда не делал. Смогу ли тогда уважать себя?"
Так он сидел еще долго в одиночестве, одолеваемый грустными мыслями, которые терзали его душу. Наумов не знал еще, как поступит, чем кончится размолвка с самым дорогим для него на этом свете человеком, но твердо сознавал одно: изменить себе не сможет и постарается дожить, сколько ему отпущено Богом, в мире со своей совестью.
Часть третья
В новом тысячелетии
Глава 13
Чехарда власти
Понимая, что сохранить власть не удастся, тяжело больной Ельцин, а вернее - Семья, в последние годы двадцатого века предприняла лихорадочные поиски преемника, который хотя бы оградил первого президента России и его приближенных от преследования. К этому времени уже стало ясно, что Примаков, ведя борьбу с коррупцией в высших эшелонах власти, неприкосновенности им не гарантирует. Начались новые "рокировочки".
Невзирая на то, что Примакову удалось после сокрушительного дефолта стабилизировать экономическое положение и существенно снизить напряжение в обществе, он был снят с поста премьер-министра, а на его место назначен, как все считали, более близкий к Семье "силовик" Степашин. Многие возмущались несправедливой отставкой Примакова. Зашел к Наумову высказать свое негодование и Царев.
- Нет сил терпеть то, что вытворяет правящая хунта! - с порога заявил он. - Впервые премьер-министром стал порядочный человек, начавший бороться с казнокрадами, положение немного улучшилось, и на тебе! Тут же сняли! - Царев опустился в кресло, продолжая возмущаться: - Они понадеялись, что академик с мировым именем станет их холуем, ан не вышло. Вот и заменили своим человеком. Этот уж точно будет выполнять все, что прикажут. Какие ведомства он только ни возглавлял - и ФСБ, и юстиции, и внутренних дел. Вот увидишь, теперь закроют громкие уголовные дела, начатые Примаковым и отставленным прокурором!
- А мне кажется, что и новый премьер-министр их не закроет, - не согласился с другом Артём Сергеевич. - Степашин на прежних постах ничем себя не проявил, и ему необходимо повысить свой авторитет. Особенно, если рассчитывает на кресло президента. Как хозяйственник он - ноль и популярность обретет, лишь взяв за ушко казнокрадов.
- Вполне может быть, - раздумчиво протянул Владимир Иванович. - Степашин производит впечатление целеустремленного человека. Как глава правительства, он наверняка захочет показать народу, что способен навести порядок. Однако вряд ли осмелится тронуть кого-нибудь из близких к Семье.
- Тогда популярности ему не завоевать, - убежденно сказал Наумов. - Чтобы победить на предстоящих выборах, он должен заполучить хотя бы часть голосов протестного электората. А это невозможно, если не бросит народу пару голов наиболее ненавистных олигархов.
- Хочешь сказать, что он вынужден продолжить то, что против них предпринял Примаков? - усмехнулся Царев. - Президент этого не допустит.
- Как знать? Ельцин - тонкий политик и может пожертвовать ради успеха, как шахматист, парой своих фигур, - резонно предположил Наумов. - Он уже сдал, когда было нужно, не одного из своих бывших соратников.
Царев с этим был согласен.
- Наверно, чтобы не победил ставленник Семьи, всем здравомыслящим противникам этой хунты нужно объединиться вокруг движения "Отечество", возглавляемого московским мэром. Чтобы коммунистам противостоял он, а не тот, кто сохранит ей власть и неприкосновенность.
- Но ты же выступал против нашего мэра, - удивился Артём Сергеевич. - Считал, что он отдал москвичей на откуп кавказцам и не борется с лихоимством своих чиновников.
- Не отрицаю, - ответил Владимир Иванович. - Но только "Отечество", если к нему примкнет Примаков, способно на выборах противостоять ставленникам Семьи и собрать больше, чем они, голосов тех, кто не хочет возврата власти коммунистов. - И убежденно добавил: - А главное, Лужков с Примаковым способны покончить с беспардонным казнокрадством и навести в стране законный порядок!
- В этом ты прав, - согласно кивнул Наумов. - Они - патриоты России, компетентные в государственном управлении и, что особенно важно сейчас, очень порядочные люди. Примаков показал себя искусным дипломатом, а Лужков - отличным хозяйственником. Москва при нем стала намного краше.