* * *
Семейные проблемы, посущественнее тех, что досаждали Максименко, возникли также и у Наумовых. Главная из них касалась матери Вари - Анфисы Ивановны. Она уже давно была на пенсии и одиноко жила в своей кооперативной квартире на окраине Москвы. У них бывала редко, предпочитая совершать прогулки в лесопарке поблизости от дома. Проблема возникла из-за того, что она очень плохо питалась.
- Мама ужасная лентяйка и не любит готовить, - объяснила Варя причину, по которой та голодает. - На работе ходила в столовую, а дома ела всухомятку.
- Но Анфиса Ивановна говорит, что ей не хватает пенсии, - возразил Артём Сергеевич. - И холодильник, когда прошлый раз к ней заезжали, был пуст.
- Денег у нее мало, но она их почти не тратит, так как ленится ходить на базар и в магазины. Ест все, что придется, даже несвежее, - посетовала жена. - Не знаю, как быть. Не можем мы все время возить ей еду!
Они два раза в неделю привозили сумки с продуктами. Заодно Варя прибирала в квартире, так как Анфиса Ивановна ленилась делать и это, наверное, потому, что кроме дочери и зятя, никто ее не посещал. С соседями она всегда скандалила, и из-за вредного характера не пользовалась уважением сослуживцев.
- Конечно, так дальше продолжаться не может, - согласился с женой Наумов. - Ты не в силах готовить на два дома. И еженедельно мотаться туда и обратно. - Он помолчал, размышляя, и предложил: - Раз на твою мать нельзя повлиять, чтобы заботилась о себе сама, давай ее заберем! Переселимся в гостиную, а ей отдадим спальню. Тебе станет легче.
- Это невозможно! Она отравит нам существование, - решительно возразила Варя. - Ты не знаешь моей матери. Вместе с ней жить нельзя.
- Как ты можешь так говорить о матери, - упрекнул ее Артём Сергеевич. - Она вредновата, но будет жить фактически отдельно. Мы купим второй телевизор, и можем с ней не общаться. И потом, я не вижу другого выхода.
- А ты забыл, как ненавидели ее соседи? Убить были готовы, - со слезами на глазах напомнила ему Варя. - Она меня, да и тебя, в гроб вгонит!
Артём Сергеевич все это помнил и все же понять жену не мог.
- То соседи, а мы - ее родные, и не можем бросить одиноко погибать в своей квартире, - сказал он укоризненно. - Твоей маме уже девятый десяток, и, если что случится, помочь некому.
- У матери железное здоровье, и она еще нас переживет, - всхлипнула Варя. - Ты же не хочешь, чтобы наша жизнь превратилась в ад?
- Конечно, не хочу. Давай немного подождем, - сдался Наумов. - Думаешь, мне охота тесниться? Но бросить ее мы не можем. Если станет хуже, то заберем.
Другая проблема, внесшая напряженность в их взаимоотношения, возникла из-за Алеши и Танечки, двоюродной племянницы Вари, приехавшей на учебу. Артём Сергеевич знал ее еще маленькой, когда гостила у них с родителями. А теперь это была высокая большеглазая девушка, умненькая и деликатная. Она сразу пришлась ему по душе, а Варя привязалась к ней, как к дочери.
Танечка училась в Твери и приезжала оттуда в выходные дни и праздники на электричке. Послушная и ласковая, она помогала Варе по хозяйству, делилась с ней сокровенным, как с матерью, и Наумов вскоре заметил, что жена ее любит больше других родственников. Она им всегда помогала, но для Танечки готова была сделать все.
Артём Сергеевич был с ней солидарен, но его заботило и будущее Алеши, от которого не было вестей, пока он неожиданно не позвонил по телефону.
- Выручай, деда! Мне срочно требуется двести баксов. Можно "капустой", - как всегда, с ходу выложил он, что ему надо. - Так ты вышлешь?
- Хочу знать, на что они понадобились? - вместо ответа задал вопрос Артём Сергеевич. - Это все еще тот долг? Тебя снова грозят убить?
- Нет, с ним я уже расквитался, - не без гордости сообщил Алеша. - Эти мне нужны, чтобы закосить от армии, - со смешком пояснил он. - На отмазку.
Его легкомысленный, нахальный тон покоробил Наумова.
- А почему ты решил, что я тебе в этом помощник? - ответил он, еле сдерживая гнев. - Презираю тех, кто увиливает от выполнения своего мужского долга. Мне бы и в голову не пришло, как ты выразился, "закосить" от армии!
- Ты, деда, служил в другой армии, - возразил Алеша. - В ней не было такого бардака и дедовщины. Ты же не хочешь, чтобы я там убил сослуживцев или повесился сам? А я не дам над собой издеваться!
- Значит, правду говорят, что за взятку можно "отмазаться" от военной службы, - удрученно произнес Артём Сергеевич - А я считал это клеветой на армию.
- Ну и зря, деда. Сейчас все это знают, - насмешливо ответил Алеша. - У нас даже есть такса за отмазку, которую установили армейские шкурники.
Теперь Наумов уже не сомневался в том, что это позорная правда. И все-таки совесть не позволяла ему выполнить просьбу "сибирского внука".
- Нет, поощрять взяточников в погонах я не буду. Хотя и понимаю теперь, почему молодежь "косит" от службы, - с горечью сказал он Алеше. - Единственно, чем могу помочь, - это устроить тебя здесь на работу в оборонку, чтобы дали отсрочку. Если не сможешь то же сделать у себя, вышлю денег на дорогу.
Артём Сергеевич положил трубку, и у него был такой хмурый вид, что это заметила вошедшая Варя.
- Кто звонил? - встревоженно спросила она. - Дурные новости?
- Ничего хорошего, - ответил он. - Это Алеша. Его в армию призывают.
- А что плохого? Его там человеком сделают, - небрежно бросила Варя. - И вообще, чего ты так близко к сердцу его дела принимаешь?
Сказанное, а вернее, ее тон, больно задели Наумова.
- Как же мне не переживать за него? - сердито ответил он. - Тебя же заботят Танечкины дела.
- Тоже сравнил, - пожала плечами Варя. - Танечка моя племянница. Близкий нам человек. А кто тебе Алеша? Ты же не признал Лену дочерью.
- Как ты можешь… говорить такое… - аж задохнулся от возмущения Наумов. - Ты ведь хотела усыновить его после рождения! А теперь он для тебя никто?
Он вскочил с места и возбужденно заходил по комнате. Варя испуганно смотрела на мужа, не понимая, что с ним происходит. Так же внезапно Артём Сергеевич остановился.
- Оставь меня, а то могу наговорить лишнего, - хмуро бросил он ей, с трудом сдерживая гнев. - Мне надо доработать статью и отвезти к редактору.
Никогда еще Артём Сергеевич не испытывал к Варе такого отчуждения. Надутый вид жены тоже свидетельствовал о том, что его слова ее сильно задели и размолвка на этот раз обещает быть серьезной.
* * *
Статья Наумова, в которой он обвинял власть предержащих в моральном разложении общества, как главной причине всех постигших его бед, была опубликована в центральной оппозиционной газете народно-патриотических сил и вызвала бурю откликов. В редакцию газеты его привел сотрудничавший в ней Царев и, хотя это издание придерживалось националистических взглядов, коих в статье не было, ее сразу дали в очередной номер из-за острой и обоснованной критики власти.
- Ну, ты и молодчина! Редакция в восторге, а главный просил меня передать тебе благодарность, - довольным тоном сообщил другу об успехе его статьи Владимир Иванович. - Читатели засыпали их одобрительными письмами, а противники уже дали злобные отклики. Это повысит тираж газеты!
- Поблагодари его от моего имени за то, что дал довести до читателей соображения, которые не решились опубликовать другие, - ответил Артём Сергеевич. - Побоялись критиковать телевидение за "рекламный террор" и оболванивание людей разными шоу и азартными играми, за пропаганду насилия и бездуховности. А мои требования по выплате гражданам доли от эксплуатации естественных богатств страны отклонили начисто.
- Теперь убедился, что мы одни стоим на страже интересов русского народа, - подхватил Царев. - А другие продают их. Остальные крупные газеты куплены олигархами. Они никогда не поместят не только предложения отдать что-то народу, но и твои обвинения насчет "прокручивания" бюджетных денег, так как на этом наживаются их же банки.
- Но газета станет лучше и популярнее, если будет отстаивать интересы не только русских, но и других граждан федерации, - заметил Наумов. - И потом, я не верю, что олигархи так уж заинтересованы в "прокручивании" казны, из-за которого повсюду задерживают зарплату и происходят массовые протесты. Ведь у них и без того колоссальные доходы!
- Ты не представляешь патологическую жадность и бездушие этих людей, - с ненавистью произнес Царев. - Они подгребают под себя что только могут. А народ считают быдлом, которое все вытерпит.
В том, что его друг прав и статья задела интересы очень влиятельных сил, Наумов убедился, когда раздались телефонные звонки с угрозами. В течение недели они беспокоили их с Варей днем и ночью. "Советы", которые давали ему, сводились к следующему:
- Сиди, старик, на печи и не лезь туда, куда тебя не просят. Тогда спокойно доживешь свой век. Не будоражь народ! Ишь, какой оракул нашелся.
Варе же "доброжелатели" рекомендовали:
- Посоветуйте мужу заниматься своим делом. Он у вас - большой ученый, а политика - дело грязное. Не будет в нее лезть - вы в безопасности. Если не послушается - пеняйте на себя!
Но Наумов был не робкого десятка, и эти звонки лишь еще сильнее его "заводили". Его аж трясло от негодования.
- Им меня не запугать! - решительно заявил он Варе. - Эти шакалы, наверное, судят о людях по себе. То, что я растревожил осиное гнездо, свидетельствует о необходимости довести мои предложения до сознания народа. Они этого как раз и боятся!
- Это верно, дорогой, - согласилась жена, но удрученно добавила: - А раз так, то они постараются заставить тебя молчать. Ты сознаешь эту опасность?