* * *
Тот "год дефолта" для Наумовых оказался особенно трудным не только из-за дальнейшего ухудшения условий жизни. Он стал безрадостным еще и потому, что у них впервые появились личные проблемы, нарушившие гармонию интимных отношений. Это произошло не сразу, и явилось следствием перенесенной Варей гинекологической операции.
С возрастом сексуальные страсти и активность у них, естественно, поутихли и перестали быть главным смыслом семейной жизни. Постепенно на первое место стали выходить и другие радости, испытываемые ими от своего единения: взаимная забота и моральная поддержка, а также успех в достижении совместно поставленных целей. Но интимные ласки оставались по-прежнему желанной и привычной составляющей их семейного счастья.
Однако, спустя некоторое время после операции, Наумов заметил, что у его жены, если не исчезло совсем, то значительно ослабло естественное влечение, и свои супружеские обязанности она выполняет скорее из чувства долга. Теперь, чтобы доставить ей радость, требовалось намного больше усилий, и их близость из наслаждения превратилась для него в тяжкий труд.
- А что ты хотел? Это естественно, - с извиняющейся улыбкой ответила Варя, когда он утром, не выдержав, упрекнул ее в холодности. - Возраст дает себя знать, и у женщин это происходит раньше. Да и тебе пора бы уже угомониться, - она попыталась перевести разговор в шутку. - Вот уж, действительно: седина в бороду, бес в ребро.
- Не увиливай! Не так уж я сексуально озабочен и не часто к тебе пристаю, - не дал ей уклониться от ответа муж. - Что-то с тобой неладно. То ли после операции тебе физически неприятно этим заниматься, то ли ты ко мне полностью охладела. Только непонятно: ведь еще недавно все было по-другому.
Он пристально посмотрел ей в глаза, требуя ответа. Но Варя смущенно молчала и, лишь после длительной паузы, честно призналась:
- Да, дорогой, ты прав. Но не в холодности дело. После операции мне как-то боязно заниматься сексом, и это притупляет чувства. Думаю, что болезнь у меня лишь ускорила неизбежное. Не беда! В нашем возрасте уже можно обойтись без этого. Мне остается надеяться, - слабо улыбнулась она, - что скоро и ты успокоишься. Ведь попер уже восьмой десяток. Пора, как говорится, и честь знать! - Она тяжело вздохнула и уже серьезно добавила: - А пока придется немного потерпеть. Если ты меня еще любишь…
- Но я не чувствую себя стариком, и мне это… необходимо… хотя и нечасто, - испытывая неловкость и от этого запинаясь, пробормотал Артём Сергеевич. - Что же прикажешь делать, если тебе неохота? Может, завести любовницу?
Наверное, ему не следовало этого говорить, потому что Варя болезненно поморщилась:
- Ну что ж, заводи, если не жаль втоптать в грязь все хорошее, что у нас с тобой было! Не так уж тебе это надо. Ты еще бодр и энергичен, но надолго ли? Да потому и здоров, что ведешь умеренный образ жизни, не переоценивая свои силы.
Прервав разговор, она поднялась с постели, набросила халат и с обиженным видом ушла на кухню готовить завтрак. Артём Сергеевич решил больше этой темы не касаться, но проблема не исчезла. Он ее ощущал физически и отрешиться от нее не мог. Ему все чаще стали сниться эротические сны, в них его ласкали какие-то незнакомые женщины, а Варя почему-то им пренебрегала, но с другими кокетничала, и он ревновал.
Испытывая сексуальную неудовлетворенность, Наумов поймал себя на том, что впервые за долгие годы жизни с Варей стал проявлять интерес к другим женщинам, и ему в голову начали приходить шальные мысли, так как соблазны подстерегали на каждом шагу. Столица была наводнена проститутками. Молодые красотки останавливали его машину, спрашивая, не нужны ли "дамские услуги"? Даже когда возился в своем гараже, заглядывали с тем же вопросом.
Однако природная брезгливость не позволяла ему даже вступать с ними в разговоры. Но все же их женские прелести его волновали, и он подсознательно чувствовал, что способен изменить жене. "Надо же, стал заглядываться на молоденьких. Вот он - верный признак старости, - стыдливо подумал он, борясь с греховным желанием. - Неужто не смогу удержаться? Вряд ли я буду уважать себя после этого".
Как знать, чем бы кончилась у Наумова эта внутренняя борьба, если бы его не образумил визит к Максименко. Несмотря на большой ущерб от дефолта, дела у Николая Павловича шли в гору. Его страховая компания стала одной из ведущих в стране и была признана за рубежом. Офис, который она арендовала в здании министерства, стал тесен, и под него был перестроен четырехэтажный особняк в центре Москвы.
- Ну, как тебе у меня - нравится? - с гордостью спросил он Наумова, показывая новый офис. - Это ведь совсем не то, что было.
- Чего там говорить! Современно и, я бы даже сказал, слишком шикарно, - восхищенно отозвался Артём Сергеевич. - Он произведет впечатление на твоих клиентов и деловых партнеров. Думаю, вряд ли у конкурентов офисы лучше.
- Пожалуй, что так, - с удовлетворением подтвердил Николай Павлович. - Ведь офис - это как бы лицо, визитная карточка любого предприятия.
Он усадил гостя за совещательный стол в своем роскошном кабинете и распорядился принести кофе. Его подала юная длинноногая красавица, и Артём Сергеевич удивленно спросил:
- У тебя новая секретарша? А где Марина Васильевна, про которую сам говорил, что без нее, как без рук?
- Секретарша - тоже визитная карточка, - с самодовольным видом пошутил Максименко. - Ну а если серьезно, то Васильевну я перевел в референты. Она уже не девочка, чтобы гонять ее с поручениями. - Он усмехнулся и лукаво посмотрел на друга. - Да ты никак положил глаз на мою красотку. Не отпирайся! Я заметил, как у тебя загорелся взор, когда смотрел на ее ножки. Что, жена уже не интересует и потянуло на клубничку? - он весело рассмеялся и пригрозил: - Вот расскажу Варе, она тебе задаст!
- Можешь наябедничать. Толку-то что? Варя будет лишь рада от меня отделаться, - попытался отшутиться Наумов, но прозвучало это грустно. - Она после операции держит меня на расстоянии. Поневоле станешь заглядываться, да еще на такие ножки.
- Вот оно что, - понимающе кивнул друг. - А ты, выходит, свое ведро еще не израсходовал? - добродушно ухмыльнулся он. - Силен!
- Какое еще ведро? - удивленно поднял брови Наумов, которому было не до шуток. - Ты это о чем?
- В народе бают, что каждому мужику отпущена природой лишь по одному ведру, - подмигнув, весело объяснил Максименко. - Тебе пора бы его уже израсходовать, а ты на девчонок еще заглядываешься. Несолидно!
- Видно, что-то осталось, - заставил себя улыбнуться Артём Сергеевич, хотя ему вовсе не было весело. - И заглядываться на красивых женщин до старости не грешно. Но ты прав, вести себя в моем почтенном возрасте надо солидно.
На личные темы они в тот день больше не говорили, но даже этой краткой беседы с Максименко ему хватило, чтобы охладить не в меру разгорячившуюся кровь и изгнать из мыслей греховные фантазии.
Глава 11
Криминал и власть
Зима в том году была мягкая, незаметно подкралась весна, а с ней и дачные заботы. Наумовы любили свои "шесть соток" и уютный коттеджик у опушки старой березовой рощи. Весенние хлопоты и привычная работа в саду вновь их сплотили, нелегкий труд поглощал все силы, и нелады в интимных отношениях как-то сами по себе исчезли. Вечерами, по-прежнему воркуя как голубки, сидели рядышком у камина, глядя на огонь. Телевизор почти не смотрели из-за назойливой рекламы, засилья на экране старья и зарубежного "ширпотреба". А текущая информация была столь удручающей, что надолго портила настроение.
- Ну нельзя же вот так с утра и до вечера передавать сплошную "чернуху", - недоумевала Варя. - Вот показывают, как бастуют те, кому не платят зарплату. Как внаглую убивают простых граждан, предпринимателей и даже депутатов. Как ловят с поличным крупных коррупционеров. Но почему-то виновных чиновников не наказывают, киллеров не ловят, а взяточников не сажают в тюрьму. Неужели и правда ничего не делается? Может, те, кто готовит информацию, втемяшивают ее всем специально, чтобы показать, какая у нас никуда не годная власть?
- Вполне допускаю, - ответил Артём Сергеевич, - что за очернительской кампанией стоят коммунисты и все те, кто жаждет досрочно свергнуть Ельцина. Ты знаешь, что они пытаются поставить вопрос об его импичменте.
- А чего они так торопятся? - непонимающе посмотрела на него Варя. - Ведь Ельцину предстоит операция на сердце, которую он вряд ли выдержит.
- Наверное, не верят, что она так опасна. Боятся, что президент оклемается, - усмехнулся он. - Поэтому и стараются свалить, пока болен.
- С одной стороны, это - аморально, но с другой - конечно, пора заменить его более деятельным президентом, - убежденно сказала Варя. - Из-за болезни или, если правду говорят, пьянства Ельцин не управляет страной, и власть на местах захватывают проходимцы, связанные с криминалом. Миша мне рассказал, что в городке, где живет его мать, мэром стал даже уголовник! - Она бросила взгляд в окно и, увидев поднимающегося на крыльцо Полунина, обрадовалась: - А вот и сам Миша зачем-то к нам пожаловал. Он тебе это подтвердит.
Их старый друг и сосед по даче Полунин был неутомимым огородником. Он соорудил две огромные теплицы и в свободные дни, спозаранку до позднего вечера, трудился на своем участке. Поэтому вечером валился с ног и заходил к ним лишь тогда, когда ему что-то было надо. И сейчас, открыв дверь, с порога объявил:
- Друзья, я к вам только на минутку. Кончилась нитрофоска, а мне она с утра понадобится. Вот и пришел, чтобы рано не беспокоить. Где она лежит?