Подойдя к пожарной лестнице, Дмитрий оглянулся и сказал Грэтхен:
– Тыща зелени – это с одного меня, или с нас двоих?
– Это с одного тебя. С Сени нечего взять, кроме анализов. Он ответит по-другому.
На следующий день Саша Ясенев ответил за своё злоключение. Двое рослых атлетичных парней подкараулили его возле магазина, в котором тот собирался купить продукты, и силой запихнули в машину, в которой – специально для этого дела – сидел громадный человек, внешне и телосложением походящий на гориллу. Этот самый обезьяноподобный индивид связал Сене руки за спиной и приказал сидеть спокойно.
Сашке Ясеневу даже не сообщили, за что его наказывают. Его просто отвезли в лес, привязали к толстенной сосне, и заклеили рот скотчем.
Когда исполнители приговора шли к своему автомобилю, Сеня заплаканными глазами смотрел им вслед и издавал какие-то глухие трубные звуки, беспомощно пытаясь порвать усилием всего тела бечевку, которой был привязан к дереву.
Часть 2
1
Антон Лукавцев медленно брел по обочине, понуро оглядывая здания. Какое-то непонятное чувство заставило его остановиться и напрячь слух. Антон медленно оглянулся – за его спиной, метрах в десяти, стояли два неопрятных человека неопределенного возраста. Они о чем-то тихо переговаривались. Когда молодой человек продолжил путь, они быстрым шагом догнали его. Один из них кашляющим басом скомандовал: – Эй, шоха! Стой!
Лукавцев резко обернулся.
– Что, шавочка! Не ждал, что отвечать придется за свои делишки!
– Да не суетись ты… – снисходительно промямлил второй. – Мы тебя не съедим. Так, легонько помнем, и все.
Хихикая и шепотом переговариваясь меж собой, бродяги подошли к Антону. Выждав недолгую паузу, один из них – тот, который обозвал Антона шавочкой, презрительно усмехнулся: – Что, шоха, скажи чего-нибудь…
– Да не дави ты на пацана. – Попросил его товарищ. – Дай ему собраться с мыслями… Правда?.. Тебя как звать, паря?
– Антон. – Антон протянул руку, но беспризорник протестующе замахал растопыренной пятерней: – Не, мужик, мы с шестерками не братаемся. Это я так спросил, чисто из вежливости.
– Спасибо за вежливость. – Антон улыбнулся широкой радушной улыбкой. – Я думал, я её не заслуживаю… Джентльмены, здесь рядом милиция, да и камеры видео-наблюдения везде… может, отойдем куда-нибудь?
Джентльмены в лохмотьях в один голос ответили: "Да-да, конечно", и один из них – тот, что повежливее, кивнул в сторону высокого забора, возле двухэтажного дома: – Пойдем-ка вон в тот дворик…
– Пойдем, сядем за стол переговоров. – Приказал вежливый беспризорник, заходя во двор.
Все трое уселись за стол. На столе стояла пустая бутылка из-под водки, помятый пластмассовый стаканчик и баночка из-под шпрот, заполненная пеплом и окурками.
Тот, который обзывал Антона шавкой, деловито положил руки на стол и глупо усмехнувшись, сказал: – Ну чё, Антон, говори чего-нибудь…
– Да не торопи ты его, Киба. – нервным шепотом проговорил его приятель.
– Ну, могу сказать, товарищи, что этого больше не будет. – Бойко проговорил Антон. Он выглядел смелым, невозмутимым, но пальцы рук, постукивающие по коленям, выдавали его неуверенность. – Я вчера уволился.
– А больше и не надо. – Ухмыльнулся Киба. – Ты за это отвечай!
Антон в миг стал мрачным, понурил голову, руки замерли на коленях. Он сидел так минуту, потом медленно вышел из-за стола. Киба, как ошпаренный, вскочил, подошел к нему.
– Ты чего шугаешься?! Как малолетка тупая!
Товарищ Кибы остался спокойным и любезно улыбнулся Антону: – Ты правильно все понял, – мы тебя счас наказывать будем… Не смотри на дом – никто не поможет.
– Вы меня прямо здесь, что ли, бить будете? – Спросил Антон, нервно массируя шею.
– Да. – Ответил Киба. – А ты как хотел?
– Я хотел вам взятку предложить…
– Ну, так предлагай…
Антон вытащил из нагрудного кармана пиджака портмоне и протянул его Кибе.
– Столько хватит?
Беспризорник выхватил кошелек из рук Антона и лихорадочно стал пересчитывать купюры. Его товарищ вышел из-за стола, взял у друга одну купюру и, подойдя ближе к фонарю, начал пристально разглядывать её. Внимательно изучив купюру, он спрятал её в нагрудный карман своей выцветшей куртки и сказал товарищу: – Всё окей, Киба. Подль.
Киба, будто не слыша, беспорядочно запихивал купюры в кошелек. Застегивая бумажник, он услышал крик товарища: – Киба!
Глянув перед собой, Киба увидел направленный на него газовый пистолет.
– Брось гадость! – скомандовал Антон.
Бумажник выпал из трясущихся рук полубомжа. Антон выстрелил – прямо в глаз Кибе. Беспризорник дико взревел, прикладывая ладони к поврежденному глазу.
Антон поднял кошелек и, сунув его в карман, направился ко второму оборванцу. Товарищ Кибы хотел было подбежать к своему другу, но Антон с пистолетом наготове, спугнул его. Сделав несколько шагов назад, беспризорник приложил руку к животу и, согнувшись, застонал. Как только рука с пистолетом опустилась, он резко развернулся и побежал. Он даже не успел добежать до забора – получил предательский выхлоп газа в затылок. Издав непонятный звук, похожий на тяжелый стон удовлетворения, беспризорник повалился на землю.
Антон пулей выскочил со двора.
Он бежал во весь опор, пока стенания раненого Кибы не стали еле слышимыми. Отдышавшись, уставший Антон добрел до моста. Завидев впереди двух девушек, он быстрым шагом догнал их, попытался заговорить, но те, будто не заметив и не услышав его, продолжали разговаривать между собой.
Миновав мост, Лукавцев зашел в ночной клуб. Усевшись за столик, он подозвал бармена и заказал себе бокал пива и две порции креветок.
Когда бармен удалился, Антон зашел в туалет. Вынув из-под мышки газовый пистолет, он открыл кран с горячей водой. Промыв оружие под обильной струёй, он обмотал его туалетной бумагой и запихнул в урну. Затем Антон отправил в урну кобуру, предварительно протерев её туалетной бумагой.
Вернувшись за столик, Антон сделал маленький глоток пива и, сладостно причмокнув, тихо сказал сам себе: – К черту эту работенку! Уволюсь завтра же!
Затем он посмотрел на ручные часы и поправился: – То есть, уже сегодня.
Сделав еще пару глотков, Антон вгляделся в танцующую толпу – в то место, где находился Дима Грымов.
Дмитрий стоял в толпе, неуклюже повиливая бедрами и размахивая руками.
Что этот пай-мальчик забыл в этом заведении?.. Антон и сам не предпочитал клубы. Он просто воспользовался им – чтобы спрятаться самому, избавиться от орудия преступления и заодно попить пива с креветками. Если бильярдная не будет занята, можно будет немного поиграть на бильярде.
Вот к Диме подошла женщина лет сорока, что-то сказала, улыбнулась. Парень, подумав с полминуты, что-то ответил ей, и они начали танцевать причудливый танец, отдаленно напоминающий танго, под ритмичную танцевальную музыку.
Нечто подобное Антон видел в фильме "Грязные делишки". Он не думал, что в живую такое явление смотрится потешнее. Ему захотелось громко хохотнуть. Он бы так и сделал, если бы не был уставшим и подавленным.
Вдруг музыка оборвалась и заиграла снова, но это была уже немного другая музыка.
Дима услышал ненавистный ему голос Сергея Зверева. Он тут же убрал руку с талии своей временной спутницы, нехотя высвободил другую руку из её руки и поплелся к выходу. Женщина непонимающе смотрела ему вслед некоторое время – пока не увидела толстого морщинистого мужика в оранжевом костюме. Мужик неторопливо шел, пританцовывая и обходя танцующих.
Вкинув в рот три креветки, Антон допил остатки пива, рассчитался с барменом и вышел из клуба.
– Димка. – Антон окликнул Димку, который медленно брел по обочине, сунув руки в карманы и понурив голову. – Ты что это, женщину легкого поведения захотел? – Антон улыбнулся. Дмитрий флегматично улыбнулся в ответ. – Здоровеньки булы…
Парни пожали друг другу руки.
– Как живешь, брат? Сто лет тебя не видел. Чего к телефону не подходишь? В гости не заходишь…
– Ты разве звонил?
– Звонил. У меня номер поменялся.
– Вот я и не подходил. Не отвечаю на незнакомые номера.
– А чего так? – Антон насторожился. – Боишься кого? Не бойся никого. Я тоже с завтрашнего дня никого не буду бояться.
– А кого ты боялся?
– Я, Димка, занимал очень паршивую должность, понимаешь ли… "Шестерка" называется.
– Дань снимал, что ль?
– Да, – Антон тяжело вздохнул. – Дань снимал. Сегодня уволюсь.
– А отставные у тебя есть?
– Какой ты продвинутый… – Антон, смеясь, потеребил ухо Димки. – Есть, есть, не беспокойся. Как ты, рассказывай.
– Я… – Дмитрий неопределенно качнул головой, дернул плечами. – Я живу потихоньку.
Лукавцев загадочно посмотрел на хмурое лицо приятеля и после недолгого раздумья спросил: – У тебя что-нибудь не ладится?.. Ты говори, я ведь помогу, чем смогу…
– Да нет, – глухо ответил Дима. – Все, вроде, ладится…
– Работаешь еще в слесарке?
– Нет. – Снова глухо, совсем без чувства, ответил парень, потом усмехнулся: – Я тоже шестеркой работаю… Только у мамы… Мне эта работенка так, для прикрытия. Деньжата у меня есть. Мы с мамой договорились: она мне будет давать деньги только тогда, когда я буду ей помогать. Иначе она бы мне не позволила уволиться с автоколонны. Не говорить же ей, что Ананас мне…
– Что Ананас тебе? Выкладывай. Я твой лучший и надежный друг.
– В общем, он мне свои деньги все оставил, – девятнадцать тысяч с "хвостиком"… Долларов США… Осталось уже почти всего лишь десять с "хвостиком". Вот так.