10. Птица
Дикая птица со стальными когтями темной молнией пронеслась между двумя вершинами. Не садясь, она взмыла ввысь и помчалась дальше, без отдыха, без цели, все время в полете.
Внизу расстилалась по-зимнему пустынная местность. Всевидящие глаза птицы разрезали ее на полоски, из них словно вылетали невидимые осколки стекла и молнии, рассекающие морозный воздух.
Здесь, в вышине, птица господствовала безраздельно, и поэтому тут больше никого не было. Растопыренные стальные когти были холодны как лед и со свистом рассекали воздух.
Птица нарезала пустынное плоскогорье на узкие полоски и спирали. Она была смертью. Если в кустах или под деревом все же находилось живое существо, из глаз птицы вылетала молния и косо неслась вниз. И становилось меньше еще одной жизнью.
Птица не видела равных себе.
Полет над заснеженными равнинами был для нее будничным делом. Она всегда была в. полете и не ведала усталости.
Она жила вечно.
Неистовый буран пронесся над плоскогорьем. Снег сдуло с открытых мест, он не держался, ведь еще ни разу не было настоящей оттепели. Намело огромные сугробы. Потом установилась ясная, солнечная морозная погода. Острый как нож взгляд птицы глядел сверху на то, как преображалась местность.
Птица находилась над ледяным замком. Сегодня с замка сдуло снег и он предстал в своем истинном виде. Птица увидела перемену и ринулась вниз, молнией вспоров воздух. У земли она резко вышла из пике, описала дугу, гася скорость, вернулась назад и пролетела рядом с ледяной стеной. Потом поднялась на головокружительную высоту и превратилась в маленькую черную точку в небе.
Но вскоре она уже снова неслась вниз. Вновь прочертила воздух перед ледяным замком, все с той же невероятной точностью. Это была вольная птица, и ничто не препятствовало ей делать то, что она желает. Она ничего не боялась и иногда - когда ей того хотелось - поддавалась искушению.
Она не могла покинуть эти места. Не могла ни наброситься на кого-нибудь, ни сесть передохнуть - она лишь проносилась мимо ледяной стены, подобно темному порыву ветра. В следующий миг она уже мчалась далеко к горизонту или спиралью взмывала ввepx. Но вскоре вновь проносилась мимо ледяной стены, у прежнего места. Она уже не была вольной птицей со стальными когтями, разрезающей ветер, она была прикована к этому месту.
Она стала здесь пленником собственной свободы. Не могла остановиться. Ее сбивало с толку то, что она видела.
Когда-нибудь она до смерти поранится о нарезанные ею же полосы- твердые, как стекло, и невидимые. Они рассекали воздух. Когда-нибудь они рассекут и ее.
11. Свободное место
Занятия в школе и зима шли своим чередом. В перемены Сисс стояла у стены. Все привыкли к этому. Потянулись похожие друг на друга недели. Поиски Унн прекратились.
Сисс стояла у стены, верная своему обету. Верховодить стала другая девочка.
Однажды зимним утром в класс пришла новенькая. Она была того же возраста, что и они, их ровесница. Родители ее совсем недавно переселились сюда.
Воцарилось напряженное ожидание. Сисс почувствовала - и это порадовало ее, - что школьники не забыли недавнюю историю. Пустая парта Унн сразу оказалась в центре всеобщего внимания. Новенькая, ничего не подозревая, обводила взглядом класс. Все пошли к своим партам.
Девочка увидела свободное место в середине класса и сделала несколько шагов к нему. Снова остановилась и спросила, ни к кому не обращаясь:
- Здесь свободно?
Все посмотрели на Сисс. На Сисс, которая так изменилась за последнее время. На Сисс, которую им так хочется обрести вновь. Сейчас они смогут показать ей, какое участие они принимают в ней. Сисс ощутила, как их чувства волной катятся к ней, как от нее идет волна к ним. Ее щеки порозовели. Нежданная мимолётная радость.
- Нет, - ответила она.
Девочка удивилась.
- Это место занято навсегда, - сказала Сисс, и все в классе выпрямились за своими партами, объединенные общим чувством, о существовании которого они не подозревали: внезапным желанием как бы защитить место Унн. Они с неодобрением посмотрели на ни в чем не повинную новенькую, словно она совершила бестактность.
Других свободных мест в классе не было, и девочка осталась стоять до прихода учителя. Все напряженно ожидали, что будет дальше.
- Ну, так вот есть место, - сказал учитель, поздоровавшись с классом. Но прежде чем произнести эти само собой разумеющиеся слова, он обвел взглядом учеников. - Займи эту парту. Она теперь свободна.
Девочка взглянула на Сисс. Та встала.
- Она не свободна, - запинаясь, сказала она.
Учитель посмотрел ей в глаза и сказал:
- Сисс, зачем этой парте пустовать? По-моему, так будет лучше.
- Нет!
Учитель растерялся. Он оглядел учеников и по их лицам понял: они на стороне Сисс.
В коридоре стоят лишние парты, - продолжала Сисс. Она все еще стояла.
- Знаю. Это - место девочки, которая пропала в декабре, - пояснил он новенькой. - Ты наверняка читала о ней в газетах.
- Много раз.
- Если это место займут, она никогда уже больше не вернется! - крикнула Сисс, и ее нелепые слова прозвучали в этот момент не так уж несуразно. Класс вздрогнул. Учитель сказал:
- Ну, это уж ты слишком, Сисс. Не надо так говорить.
- Ведь можно же не занимать это место?
- Слушай, Сисс, мне нравится, что ты такая, но надо все же знать меру. Почему бы пока что не посидеть кому-нибудь на этом месте? Это же вполне естественно. Разве от этого будет хуже?
- Конечно, будет, - ответила Сисс. Сейчас, в этой нервной атмосфере, она не могла думать о далеком будущем. Она с испугом посмотрела на учителя: неужели и он этого не понимает?
Новенькая все еще стояла, сесть ей было некуда. Ей явно хотелось убежать от всей этой истории, хотя она не чувствовала за собою вины. Класс был настроен враждебно, с непонятным ей удовлетворением поддерживал Сисс.
Учитель принял решение.
- Пойду принесу парту.
Сисс благодарно взглянула на него.
- Пусть будет по-вашему, раз такое дело, - продолжал он и вышел в коридор.
И новенькая сразу перестала быть врагом класса. Ей были рады.
Сисс снова ушла в себя. Ее спросили:
- Ты теперь опять будешь с нами?
Она покачала головой.
Она не могла сказать им о своем обете и о большом даре, доставшемся ей. В этот миг она лишь ждала учителя, тащившего парту, ей хотелось обратиться к нему.
12. Греза о заснеженных мостах
Мы стоим, а снег идет все гуще. Рукав твоего пальто становится белым. Рукав моего пальто становится белым. Между нами словно протягиваются заснеженные мосты.
Но заснеженные мосты замерзли.
Здесь у нас живое тепло.
Под снегом твоя горячая рука лежит сладостным грузом на моей.Снег все сыплет и сыплет
на тихие мосты.
На мосты, о которых никто не ведает.
13. Черные жучки на снегу
Первый предвестник - колышутся вершины деревьев. Еще нет ветра, ранним вечером будто легкая струя течет сквозь зеленые вершины елей и сосен. Но к ночи она усиливается, поднимается сильный ветер - ночной поток.
И в этот день шел снег. Все ослепительно ново и бело, но небо затянуто тяжелыми, низкими и совершенно ровными облаками.
Вот оно, начинается. Те, кто в пути, чувствуют его приближение и ускоряют шаг. Словно стремясь не опоздать домой.
Какая теплынь, думают они. Говорить им нет нужды. Вот оно, начинается.
Поток набирает силу, он все яростнее катится над хвойным лесом. Иголки высовывают свои язычки и запевают неведомую ночную песню. Каждый из этих язычков так мал, что его не слышно, однако их общий хор звучит столь низко и мощно, что мог бы скрыть под собою холмы и гребни. Но стоит теплая погода, снег влажен и липок, и ветру его не взмести.
Какая теплынь, думается тем, кто еще не добрался до дома. Они выходят из леса на открытое место, и там их встречает теплый ветер. На душе у них становится радостно, этот ветер - словно весть от друга. Слишком уж долго стояли холода, а скоро, наверное, снова ударят морозы. Но сейчас, на этом теплом, влажном ветру в зимнем мраке люди на мгновение становятся такими, какими им хотелось бы быть, они начинают светиться.
Все на месте, ничего не происходит, но люди чего-то ждут - ведь облака предвещали перемену. С этим ожиданием в душе последние путники наконец добираются до своих погруженных в сон домов. И никто на следующий день не узнает, что сегодняшней ночью они какое-то время светились и были совсем не похожи на себя.
Наутро все еще очень тепло. По-прежнему дует ветер, и качаются деревья. Когда рассветает, оказывается, что мокрый снег весь усыпан крохотными черными жучками, каждый дюйм, на десятки миль во все стороны. Жучки шевелятся, двигаются, словно стремятся куда-то уползти. Еще недавно они были облаком, летели, гонимые ветром в ночи, были отсветом большого мира. После следующей метели им суждено стать тонкой полоской в снежной толще.