К ужину эти крокодилы все же выползли, но вели себя как перекормленные гусеницы: глаза вовнутрь, реакция на внешние раздражители слабая.
На аппетите, впрочем, это не сказалось. Так что к концу процедуры заглатывания пищи, кровь отлила в желудок, и в глазах появился осмысленный блеск.
- Мы там такие интересные вещи нашли, - поделился Иван.
- Я догадался.
- И фотографии. Там знаешь, альбом был, такой старый, а в нем много-много фотографий. Мы стали их собирать и…
- Не понял, - озаботился я. - Что значит "альбом был"? Вы с ним что-то сотворили?
- Нет, ну что ты, - Иван с некоторым усилием допил второй стакан чая и замер, прислушиваясь к ощущениям в животе. - Просто он упал, и все из него вывалилось. А мы собирали.
- И что?
- Там штуку одну интересную нашли. - Иван тяжеловато поднялся и, грохоча тапками, умчался в комнату, где они наводили порядок. Вернулся он практически мгновенно и, тщательно осмотрев стол на предмет сухости, выложил обещанную находку. - Вот.
Я взял фотографию в руки.
Мда, действительно. Это был один из самых старых и самых загадочных снимков в нашем семейном архиве. На оборотной стороне виднелась пометка, сделанная карандашом - 1943 год. И еще надпись: "Марии 23 года".
См. рис. Любовь Марии
- Это по-настоящему военный снимок? - заглядывал мне в глаза Иван.
- М-м…
- Ну что, военный?
- А у вас в домашнем альбоме разве нет такой фотографии?
- Такой? - удивился племянник. - Не-ет.
- Тогда убирайте со стола, и пошли ко мне в комнату. Эта история длинная, мне нужно вам кое-что показать.
Любовь Марии
- Как видите, - неспешно начал я, - на снимке запечатлены двое военных: мужчина и женщина. Несмотря на то, что фотография черно-белая, знаки различия вполне прилично читаются: женщина - лейтенант медицинской службы, мужчина, судя по стрелкам на рукаве, - капитан.
- А как ты определил, что именно медицинской службы? - спросил Иван. - Лично я никаких эмблем типа чаши со змеей не вижу.
- Элементарно, Ватсон. Просто я знаю, что женщина на этом снимке - твоя прабабка. А она была военным медиком.
- Опа! А мужчина? Это мой прадед?
- Совершенно верно.
- А зачем ему лицо замазали?
- Видишь ли, в семье долгое время не знали как и при каких обстоятельствах погибла Мария. Лишь где-то в 70-х годах поисковики из Белоруссии нашли место захоронения и по солдатским медальонам восстановили имена.
Первоначально Мария была похоронена в деревне Мольча. Но в 1975 году, к 30-летию Победы братскую могилу решили перенести в более населенное место и построить там воинский мемориал.
После этого в семью твоего, Иван, отца пришло письмо с просьбой выслать для памятника фотографию Марии.
А снимок, который вы сейчас держите в руках, оказался единственным, где Мария запечатлена в военной форме.
Фотошопов в те времена не существовало, поэтому, чтобы выделить ее на фотографии, придумали закрасить все вокруг ее головы белой краской. А потом просто пересняли на отдельный кадр.
- А как же прадед? - спросил Иван, пристально разглядывая снимок на просвет. - Теперь у него лица почти что совсем не видно.
- Да. Я, помнится, когда впервые увидел это фото, даже думал отдать его реставраторам, чтобы осторожно сняли эту краску. Но потом завертелся с делами, забыл…
- А чем можно снять краску?
- Ну не знаю. Наверное есть какие-нибудь специальные составы, которые не повредят бумагу и изображение на ней. Может быть у химиков стоит спросить.
- А если художникам отдать? - Иван вертел снимок так и сяк, словно пытался заглянуть под белую полосу и разглядеть под ней все, что скрыто. - Могут же они попробовать восстановить недостающую часть, ориентируясь на то, что все-таки видно?
- Интересная мысль, - кивнул я. - И у меня, кстати, есть знакомый художник. Напомни мне…
- Погодите, - сказал Али и, протянув руку, решительно забрал фото. - А кто вообще наносил эту белую краску?
Вопрос, если честно, поставил меня в тупик. Дело в том, что эта фотография была из семейного архива предков Ивана по отцовской линии. А я брат его мамы. То есть мы породнились сравнительно недавно, всего 15 лет назад. И то, что происходило в их семье в 70-х годах, было для меня, что называется, terra incognita.
- Честно говоря, не знаю. Скорее всего, дед Ивана.
- Так может его спросить, какую краску он использовал? Чтобы подобрать растворитель.
- Невозможно, - вздохнул я. - Он погиб в Афганистане в первый год войны. Как раз во время Олимпиады похоронка пришла.
- Во время Олимпиады? - поразился Иван. - Ты мне ничего такого не рассказывал.
- Я и сам знаю мало. Известно только, что он был военным врачом. Хирургом. Город, где был расположен военный госпиталь, захватили талибы. Раненых не успели вывезти, а твой, Иван, дед отказался уезжать, бросив их на произвол судьбы. В общем, они все там погибли.
Я замолчал и, заметив как у Ивана задрожали губы, поспешно отвел взгляд.
- Мне кажется, проблему можно решить, - произнес в тишине Али. И этим как бы вернул нас к реальности. - Если краску наносил военный врач, то есть человек аккуратный и знающий цену необратимым поступкам, то вряд ли он использовал масляную краску. Тем более, что она долго сохнет. А если это не масло, то, скорее всего…
- Гуашь! - крикнул Ванька, вспыхивая энтузиазмом. - Непрозрачная, сохнет быстро и главное - смывается водой!
- Точно!
- Воды! - заорал Иван, кидаясь на кухню. Я едва успел перехватить его и отобрать фото, чтобы он в экстазе не надумал сунуть снимок под кран.
- Нужен ватный тампон, - сказал я, принимая у племянника полный (с горкой!) стакан воды и осторожно устанавливая его на край стола подальше от фотографии. - И пусть это сделает Али. Во-первых, идея принадлежит ему, а во-вторых, здесь нужна твердая рука и спокойствие.
Иван был так поглощен открывшейся возможностью, что и не подумал возражать.
Мгновенно из спичек и ватных шариков были изготовлены тампоны, и порозовевший от волнения реставратор осторожно тронул влажной ваткой край белой полосы.
Краска поплыла!
- Есть! - заорал Иван. - Работает!
- Тихо ты, - сказал Али, чуть отстраняясь, чтобы Иван не орал в ухо.
Это было настоящее чудо. Сплошная и непроницаемая белая пелена, которая почти три десятилетия скрывала под собой изображение, истончалась и таяла, открывая…
Честное слово, я даже не припомню, когда в последний раз так волновался.
Всего несколько минут понадобилось на то, чтобы тайна пала. Мы смогли увидеть весь снимок целиком. И это было нечто поразительное. На выцветшей от времени, потертой фотобумаге мы увидели лицо мужчины, который с бесконечной нежностью положил руку на плечо своей избраннице.
Любовь давно погибших людей открылась и пришла к нам через десятилетия.
См. рис. Мария и ее любовь
Некоторое время мы молча, сгрудившись над снимком головами, рассматривали открывшееся изображения. Я слышал, как громко от волнения сопел рядом с моим ухом Иван.
- Атас, - прошептал он, наконец. И попыхтев еще, выдал вопрос: - А как его звали?
- Известно только имя: Вячеслав. Слава.
- Почему "только имя"? Это же мой дед!
- Прадед. А получилось все так, что пока были живы те, кто что-то знал, спросить и записать никто не догадался. А потом спрашивать стало не у кого.
- Погодите, а если через архив? - сказал Али. - Я слышал сейчас сайт сделали, на котором разместили архивные данные на всех, кто сражался в Великой Отечественной. Нужно сделать запрос.
- Я делал, - ответил я. - Но для запроса одного имени недостаточно. Нужно знать фамилию, отчество, дату рождения и, желательно, место, откуда человек призывался.
- Так, стоп, а по Марии ты запрос делал? - вступил Иван. Он был в таком нетерпении, что едва ли не подпрыгивал на месте. - Если они воевали вместе, в одном подразделении… Вряд ли там было много капитанов по имени Вячеслав.
- Разумеется, я делал запрос. И вот что получил.
Тут я раскрыл свой ноутбук и сделал несколько движений мышкой.
- Смотрите.
В открывшемся файле было всего несколько строк:
"Кузнецова Мария Ивановна
Дата рождения 1920 год
Место рождения - Смоленская обл., г. Ярцево,
Последнее место службы - 479 мин. полк РГК (Резерв Главного Командования)
Дата выбытия - 28 января 1944 года.
Причина выбытия - убита
Воинское звание - лейтенант медицинской службы
Захоронена в братской могиле
Беларусь, Гомельская область, Светлогорский район, деревня Чирчиковичи.
Перезахоронена из деревни Мольча".
Иван читал текст так истово, что совершенно оттеснил меня от экрана.
- Маловато информации, - заявил он, наконец. - Но главное есть - номер полка. Наверняка в архивах сохранились поименные списки. Остальное все просто.
- Скорее всего, ты прав, - признал я. - Списки наверняка есть. Но имеется один нюанс.
- Вечно вы взрослые все усложняете!
- Хотел бы я думать так же…
- Ну давай, не тяни, что за нюанс?
- Ты присядь, не прыгай. Возьми себя в руки. Я же предупреждал - это длинная история.
Иван послушно сел, но весь был напряжен и нацелен на меня, как спринтер на старте в ожидании команды "Марш!" Я вздохнул и начал рассказывать