- Ах ты, маленькая шпионка! - возмутилась Ханна. - Неужели я не имею права побыть одна? - Она фыркнула. - Тем более что ты ничего не поняла. Я не страдала над шкатулкой. Ее там больше нет.
- Как это?
- Я ее спрятала.
- Где?
- Узнаешь, когда будем играть в следующий раз.
- Но мы же, наверное, не будем играть всю зиму. Нельзя ведь рассказать Робби про Игру.
- Значит, будущей зимой. Не бойся, не соскучишься. Вы с Дэвидом очень заняты с тех пор, как тут появился Роберт Хантер.
- За что ты его так не любишь? - поинтересовалась Эммелин.
Наступила странная тишина, невнятная пауза. Я вдруг почувствовала себя на виду: услышала, как дышу, как бьется мое сердце.
- Не знаю! - вырвалось вдруг у Ханны. - Но с тех пор, как он приехал, все изменилось. Все уплывает прямо из рук. Исчезает, прежде чем я успеваю сообразить, что это такое. - Она вытянула руку, чтобы я застегнула рукав. - Вот за что ты его любишь?
Эммелин пожала плечами.
- Он веселый и умный. Его любит Дэвид. А еще он спас мне жизнь.
- Ну, это, положим, преувеличение, - фыркнула Ханна. Я застегнула последнюю пуговицу. - Он просто оторвал кусок платья и обмотал его вокруг твоей руки. - Она повернулась к Эммелин.
Эммелин прижала руку ко рту и вытаращила глаза. И расхохоталась.
- Что с тобой? - удивилась Ханна. - Ты чего смеешься? - Она наклонилась, чтобы заглянуть в зеркало, и нахмурилась.
- Ты похожа на того мальчишку из деревни! Помнишь, в одежде, из которой он давно вырос?
- Нехорошо смеяться над бедняками, Эмми, - сказала Ханна, но и сама не смогла удержаться от смеха. Она поводила плечами взад-вперед, изучая свое отражение в зеркале. - Да и неправда. Бедный мальчик выглядел гораздо лучше меня. - Она повернулась, чтобы взглянуть на себя сбоку. - Похоже, с прошлой зимы я выросла.
- Везет тебе, - протянула Эммелин, разглядывая, как костюм Ханны натягивается на груди. - Выросла…
- Нет, в этом, конечно, идти нельзя, - заключила Ханна.
- Если бы папа интересовался нами так же, как своей фабрикой, он бы понял, что нам иногда требуется новая одежда.
- Он старается, как может.
- Представляю, что было бы, если б он еще и не старался! Если мы не подсуетимся, на первый выезд в свет отправимся в матросских платьях.
- Да хоть бы и так - мне все равно, - пожала плечами Ханна. - Глупая, старомодная затея - эти балы. - Она продолжала изучать затянутое в костюм отражение. - Однако теперь, думаю, действительно стоит написать Па, что нам нужны новые платья.
- И не детские, как сейчас, - заявила Эммелин. - А настоящие. Как у Фэнни.
- Ну, мне сегодня все равно придется надевать, что есть. Это не пойдет. - Ханна поглядела на меня. - Интересно, что скажет Нэнси, когда увидит, что ее распоряжение не выполнено?
- Да уж не обрадуется, мисс, - расстегивая костюм, рискнула улыбнуться я в ответ.
Эммелин подняла глаза и удивленно заморгала.
- А кто это?
- Это Грейс, - ответила Ханна. - Забыла? Прошлым летом она спасла нас от мисс Принс.
- А Нэнси болеет?
- Нет, мисс. Она работает на станции, в деревне. Это все из-за войны.
Ханна вскинула брови.
- Не завидую я рассеянным пассажирам, которые перепутают свои места.
- Я тоже, мисс.
- Грейс будет одевать нас, пока Нэнси на станции, - объяснила Ханна Эммелин. - Правда, здорово иметь в горничных ровесницу?
Я сделала реверанс и вышла. Сердце пело, в нем зародилось смутное желание, чтобы война никогда не кончалась.
* * *
Морозным мартовским утром мы проводили Альфреда на войну. Небо сияло голубизной, воздух кружил голову обещанием чего-то необыкновенного. По дороге из Ривертона на станцию я казалась себе страшно важной. Пока мистер Гамильтон и миссис Таунсенд приглядывали за домом, мне, Нэнси и Кэти позволили проводить Альфреда, при условии, конечно, что вся работа будет сделана в срок. Это наш священный долг, сказал мистер Гамильтон, - поднимать боевой дух молодых британцев, уходящих защищать свою страну.
Поднимать его, разумеется, нужно было в рамках приличия: нам строго-настрого наказали ни при каких обстоятельствах не вступать в беседы с другими солдатами, для которых столь невинные девушки, как мы, могли представлять легкую добычу.
Итак, я чувствовала себя страшно важной, шагая по Хай-стрит в своем лучшем платье, в сопровождении солдата королевских войск. И не только я. Я заметила, что Нэнси причесалась сегодня по-особому: ее обычный хвостик сменился модным узлом черных волос - почти как у ее светлости. Даже Кэти постаралась усмирить свои кудряшки.
А на станции было полным-полно солдат и провожающих. Влюбленные обнимались, матери одергивали на сыновьях новехонькую форму, а раздутые от гордости отцы любовались своими отпрысками. Центр приема новобранцев Саффрон-Грин в прошлом месяце завербовал невероятное количество народу, плакаты с указующим пальцем лорда Китченера все еще висели на каждом фонарном столбе. Из наших новобранцев, рассказывал Альфред, сформируют новый батальон: "Бойцы Саффрона", и они пойдут на фронт все вместе. Здорово, говорил он, жить и воевать рядом с ребятами, которых уже давно знаешь.
Рядом чернел и сверкал медью нетерпеливый паровоз, время от времени деловито выпуская струю пара. Альфред быстро дошел до середины платформы и остановился.
- Ну что, девочки, - сказал он, опуская вещевой мешок и оглядываясь. - Здесь не хуже, чем где-нибудь еще.
Мы закивали, упиваясь праздничной атмосферой. Где-то вдали, там, где собирались офицеры, играл оркестр. Нэнси помахала строгому кондуктору, тот ответил отрывистым кивком.
- Альфред, - смущенно позвала Кэти. - У меня для тебя сюрприз.
- Правда? Как мило с твоей стороны! - обрадовался Альфред, с готовностью подставляя щеку.
- Альфред! - покраснев, как помидор, воскликнула Кэти. - Я вовсе не имела в виду поцелуй!
Альфред подмигнула нам с Нэнси.
- Как жаль! А я-то надеялся, ты подаришь мне что-нибудь на память о доме, ведь скоро я окажусь далеко-далеко.
- Я и подарю. - Кэти протянула ему скомканное посудное полотенце.
- Полотенце? - удивился Альфред. - Ну, спасибо, Кэти, вот уж память так память!
- Это не полотенце, - начала объяснять Кэти. - То есть, полотенце, конечно. А подарок внутри. Погляди.
Альфред развернул сверток и обнаружил три куска знаменитого бисквита миссис Таунсенд.
- У нас нет ни масла, ни сливок по случаю войны, - продолжала Кэти, - но он все равно вкусный.
- Только знаешь что, Кэти? - буркнула Нэнси. - Миссис Таунсенд очень рассердится, обнаружив, что ты опять лазила в кладовку.
Кэти повесила нос.
- Я ведь для Альфреда, чтоб он с собой…
- Ну ладно, - смягчилась Нэнси. - Думаю, сегодня простительно. Но только сегодня и только по случаю проводов! Альфред! Мы с Грейс тоже хотим кое-что тебе подарить. Грейс! Эй!
На дальнем конце платформы мелькнули знакомые лица: среди целого моря юных офицеров в новой, с иголочки, форме стоял Доукинс, шофер лорда Эшбери, а рядом с ним Эммелин.
- Грейс! - Нэнси дернула меня за руку. - Отдай, наконец, наш подарок.
- Ой, да. - Я полезла в сумку и вручила Альфреду маленький сверток в коричневой бумаге.
Он аккуратно развернул его и улыбнулся.
- Носки вязала я, а шарф - Нэнси.
- Здорово, - разглядывая вещи, ответил Альфред. Он зажал носки в руке и поглядел на меня. - Теперь, когда другие будут околевать от холода, я замотаюсь до ушей, и стану вспоминать вас троих. И все вокруг позавидуют, что меня провожали такие девочки - лучшие во всей Англии.
Он засунул подарки в вещмешок, аккуратно сложил обертку и отдал мне.
- Держи, Грейси. Миссис Ти и так выйдет на тропу войны, когда обнаружит недостачу пирога. Не стоит злить ее еще больше, лишая бумаги для запекания.
Я кивнула и спрятала бумагу в сумку. Альфред не сводил с меня взгляда.
- Так ты не забудешь написать мне, Грейси?
Я подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза:
- Нет, Альфред, не забуду.
- Гляди мне, - улыбнулся он. - А то, когда вернусь, тебе не поздоровится. Я буду скучать. - Он поглядел на Нэнси и Кэти. - По всем.
- Альфред, - оживилась вдруг Кэти. - А все эти парни в новой форме - это и есть "Бойцы Саффрона"?
Пока Альфред перечислял ребят, с которыми познакомился в центре, я снова нашла глазами Эммелин, которая как раз замахала рукой и бросилась к группе офицеров. Двое из них обернулись, и я узнала Дэвида и Роберта Хантера. А где же Ханна? Она ловко избегала Робби и брата всю зиму, но не могла же она не проводить Дэвида на войну? Я вытянула шею.
- … А это - Руфус, - говорил Альфред, указывая на тощего, зубастого солдатика. - Он - сын старьевщика. Руфус помогал отцу работать, но потом решил, что в армии лучше кормят.
- Возможно, там кормят лучше, чем у старьевщика, - заметила Нэнси. - Но уж тебе в Ривертоне не на что было жаловаться.
- Нет, конечно, - согласился Альфред. - Кормежкой я был очень доволен. Миссис Ти, хозяин с хозяйкой - они нас совсем не обижали. - Он усмехнулся. - Только устал я сидеть взаперти. Хочется еще пожить полной жизнью.
Над нами пролетел аэроплан - "Блерио XI-2", сказал Альфред, - и толпа радостно завопила. По платформе прокатилась общая волна радости. Кондуктор, отсюда похожий на маленькую черно-белую точку, дунул в свисток и объявил в рупор начало посадки.
- Вот, значит, - сказал Альфред, изо всех сил стараясь улыбаться. - Поедем.