- Перестань, Катя! - повысил голос Андрей.
Дочка замолчала.
- Ну и что, Кать? - спросила Анастасия. - Кто-то мечтает о таких возможностях, какие есть у нас.
Катя убежала в дом. Андрей с Анастасией какое-то время сидели, слушая, как вздыхает остывающая на холоде машина.
- Кажется, мы избаловали дочку, - пробормотал Андрей, вылезая.
- Это нормально, - Анастасия зашла под козырёк веранды, вытянула руку и поймала пушистую снежинку.
- Нет, не нормально. Она нисколько не ценит того, что мы даём ей! Что Бог даёт ей через нас, - проворчал Андрей.
Он закрыл гаражные ворота. Палец замер над кнопкой сигнализации автомобиля. Иногда ему хотелось, чтобы машину угнали. Не потому, что в сберегательном банке лежали деньги, отложенные на новый автомобиль, а чтобы жену с дочкой немного встряхнуло что ли…
- Кате пятнадцать. Всем известно, что этот возраст переходный, - сказала Анастасия. - И зачем тебе, чтобы она ценила всё? Хочешь, чтобы она с утра пораньше нам поклоны земные била?
- Не было у меня никакого переходного возраста. Его психологи придумали, - Андрей нажал кнопку на брелке сигнализации.
- Андрей, я подумала, что нужно менять машину. Подержанный "Лексус" был бы в самый раз. "Дэу" нам не подходит для твоего статуса… - сказала Анастасия.
- Статус, - проворчал Андрей и взял у жены деревянную лопату. - Наш статус рабы Божьи.
- Андрей, я иногда боюсь твоих слов, - покачала головой Настя и спросила вдруг. - А я толстая?
- Жир не на теле, а в душе, - Андрей разбежался и, как снегоуборочная машина, сгрёб снег.
- Значит толстая, - Анастасия вошла в дом.
Андрей забросил лопату в снег и вошёл вслед за женой. Катя вертела в руках муляж чайника. Она задумчиво произнесла:
- Пап, а Бог смог бы сделать из этого муляжа настоящий чайник?
- Ты думаешь, что Бог существует для таких глупостей? - спросил Андрей.
- Андрей, спокойно, - Анастасия обняла мужа и погладила его бородку клинышком. - Катя только хочет сказать этим, что порой женщинам не хватает чудес. Скучно нам порой, понимаешь?
- Скучно вам, - пробормотал Андрей и пошёл в ванную мыть руки с дороги. Пока он шёл, всё время бубнил. - Скучно им, понимаешь. Ишь ты, скучающие дамочки…
Когда он открывал дверь ванной комнаты, до него долетел крик Кати:
- Если бы Бог сделал этот чайник настоящим, я бы поверила в него, пап…
4
Воскресенье выдалось пасмурным. По радио так и сказали: двадцать третье ноября лучше провести в кругу близких и друзей, потому что на улице минус пять, дождь и ветер с порывами до десяти метров в секунду. Возможны обильные снегопады. Автомобилистам лучше воздержаться от поездок.
Андрей под навесом гаража пилил ДСП электрическим лобзиком. Визг полотна заглушал хриплые звуки радио "Маяк". Андрей мастерил полочки для инструментов в гараж.
Анастасия уехала заниматься фитнесом в недавно открывшийся клуб, который, заманивая клиентов, первый месяц проводил занятия за половину стоимости. Катя гуляла с подружками недалеко от дома. До Андрея долетал смех и запах табачного дыма.
Андрей отложил электрический лобзик в сторону и услышал гудок за воротами. Он отряхнулся от мелкой стружки, похожей на рыжую пыль, и вышел помочь Анастасии загнать машину в гараж. Жена наездила меньше года водительского стажа, и широкий гараж по-прежнему казался ей узким. Иногда она с пятой попытки загоняла машину, но чаще всего, как сегодня, вылезала со смущённым видом, улыбалась Андрею, и тот сам загонял "Дэу".
Они вошли в дом. Андрей залюбовался фигуркой жены. Занятия фитнесом давали свои результаты. Ни за что не дашь ей тридцать пять, - подумал он.
- Банькой пахнет, - улыбнулась Анастасия.
- Иди, парься. Температура девяносто - самый раз, - Андрей обнял жену.
- С тобой хочу. Пойдём, - Настя прижалась к нему. - От тебя так вкусно деревяшками пахнет.
- Я к Кате хотел выйти. Посмотреть…
- Не курит она. Успокойся, - Анастасия улыбнулась. - Мы недавно с ней откровенничали. Не беспокойся. Всё в норме.
- Если бы был сын, то я бы с ним откровенничал… - усмехнулся Андрей.
- У тебя же младший брат есть. Зачем тебе сын? - спросила Настя.
- Перестань, - Андрей отстранился от жены. - Это некрасиво.
- А что ты так за Аркашу переживаешь? - спросила Анастасия, когда они прошли в спальню. Она взяла из шкафа купе с зеркальными дверцами халат и полотенца. - Он взрослый мужчина, а ты носишься с ним, как с девочкой.
- Девочкой? Так теперь забота о младшем брате называется? - спросил Андрей. У зеркальных дверок шкафа купе был небольшой дефект. Когда их раскрывали, то отражение растягивалось. Лицо Анастасии сузилось посередине.
- Это ненормально, что он к тебе так привязан, - настаивала Анастасия.
- Помнишь, как ты рыдала, когда твоего брата привезли в цинке из Афгана?
- Но Аркаша-то ведь жив? У вас какой-то симбиоз получился. Ты дерево. А он гриб на тебе. Иногда Аркаша так смотрит на меня…
- Как смотрит? - спросил Андрей.
Вот они звоночки. Вот те слова, которые превращают душу в пылающий костёр ненависти и алчбы. Ох, женщины! Неужели, неужели бы я не заметил за столько лет косые взгляды младшего брата на свою жену? - думал Андрей и припомнил даже по случаю торжественную фразу, - О, женщины. Имя вам вероломство.
Будто услышав его мысли, Анастасия задумчиво произнесла.
- Может быть, мне показалось…
…После вечерних шестичасовых новостей, Андрей согнал с насиженного места возле телефона Катю и задумался с тёплой от долгих разговоров дочки телефонной трубкой в руке.
Что же это за чувство в груди? Что за желание, никого из близких не отпускать от себя даже на шаг? Словно бы ты не в городе и вокруг не цивилизация, а джунгли, где шаг в сторону от тропы, может означать смерть.
Андрей набрал номер матери.
- Привет, мам, - поздоровался Андрей, - Как твоё здоровье?
- Твоими молитвами, Андрюшенька, - хмуро ответила Елизавета Сергеевна.
- Значит, они действуют, - усмехнулся Андрей. - Аркаша обещал зайти. Я так понимаю, он не придёт?
- Если в его ауре не произойдут изменения, он вообще перестанет ходить!
- Мама! Прости Господи, но ты хоть понимаешь, что не существует никаких аур и биополей?
- Настолько же понимаю это, насколько то, что Бог, сотворивший такую Землю, не может быть вменяемым Богом, - огрызнулась Елизавета Сергеевна. - Этот Бог просто сумасшедший!
- Мам, это невежественно! - воскликнул Андрей. - Тебе нужно…
Андрей не договорил, что нужно сделать матери. Она бросила трубку.
Андрей закрылся в предбаннике и долго курил, размышляя. "Почитать отца и мать" нужно такими, какие они есть. Не пытаться их переделывать.
Кто ты человек? Господь что ли всемогущий, чтобы переделывать людей. Кто ты, чтобы наказывать за недостатки? Ты святой? Нет. Ты никто. Твой путь - смирение.
Откуда в сердце это предчувствие чего-то ужасного?
Только Бог может знать будущее. Человеку это не дано. Все его планы - глупые домыслы. Вот уж воистину прав анекдот: хочешь рассмешить Бога - расскажи ему о своих планах.
Андрей снял полосатый махровый халат и открыл парилку. Сухой горячий воздух проник в лёгкие. Андрей сел на обжёгший зад шершавый полок, и напялил на голову войлочный колпак с надписью "Хозяин бани".
- А ну добавь парку! - крикнул Андрей в замкнутом пространстве парилки и поразился своему голосу.
Казалось, он принадлежит не ему.
5
Они лежали на кровати в спальне.
Андрей поцеловал Анастасию. Она повернулась на другой бок и смотрела в окно. Часы на стене показывали половину двенадцатого. Андрей подошёл к кровати и поправил под простынёй с изображением красных маков специальный жёсткий матрас. Анастасия купила его в "магазине на диване". Долгое время матрас валялся в кладовке никому не нужный. Когда эскулапы осчастливили Андрея диагнозом "шейный остеохондроз третьей стадии", матрас волшебным образом пригодился, потому что как нельзя лучше подходил под определение "твёрдой ровной поверхности".
Анастасия смотрела, не мигая, в окно. Там злой осенний ветер издевался над кустом вишни. Ветки царапали стекло с неприятным звуком, который используют в фильмах ужасов.
- Как руки мертвецов, - произнесла она.
- Чушь какая, - усмехнулся Андрей, вытащил из-под кровати ипликатор Кузнецова и положил его под шею. За год лечения этой штукой ощущения притупились, и теперь ему приходилось выгибаться на "колючках", усиливая давление, чтобы достигнуть нужного эффекта.
В тишине засыпающего дома прозвучал тревожный звонок в дверь.
Андрей ждал этого звонка, предчувствовал его. Он знал, кто стоит сейчас за калиткой, приплясывая, потому что под вечер температура за бортом их уютного тёплого дома приблизилась к отметке в минус пять градусов. Зимой - это будет почти что оттепель, сейчас же - во время затяжной осени, когда вокруг ещё толком нет снега, минус пять - серьёзное испытание для подвыпившего младшего братца.
В дверь позвонили ещё раз.
- Это Аркаша, - произнесла Анастасия. - Братец Лис пожаловал!
- Перестань, Настя, - сказал Андрей, одеваясь. Перепутал тапки левый с правым и, чуть прихрамывая, направился к дверям. - Мой брат может приходить в наш дом, когда захочет.
Андрей вышел из дому и проехался по заледеневшей дорожке до ворот на подошве тапок. Промозглый ночной ветер залезал под старенький армейский бушлат. Андрей запахнул его покрепче, зябко передёрнувшись, и быстро оглядел двор. Ель и черноплодная рябина возле забора, покрылись льдом, как глазурью. Андрей остановился возле калитки, слыша дыхание с противоположной стороны.