- Уэсли уже нырял сегодня в маске, осмотрел, что там случилось под днищем яхты, - сообщила она ему. - От правого винта отвалился большой кусок и, насколько он может судить, вал тоже погнулся.
- Если мы выйдем в море через неделю, то считай, что нам сильно повезло, - сказал Томас. - Ну да ладно. Пойду на палубу и начну излагать свою ложь.
Кейт с апельсиновым соком и кофейником на подносе поднялась по лесенке. Томас пошел за ней. Увидев его на палубе, Уэсли с Дуайером ужасно удивились.
- Господи, кто же тебя так разукрасил? - спросил Дуайер.
А Уэсли только спросил:
- Папочка, что с тобой?
- Расскажу, когда все соберутся, - ответил Том. - Эту историю я расскажу только раз, не больше.
На палубу вышли Рудольф с Инид. По выражению лица Рудольфа Томас понял, что Джин либо рассказала ему все, либо большую часть из того, что с ней произошло.
- Дядя Томас, какое у тебя сегодня смешное лицо! - сказала малышка.
- Думаю, ты права, - отозвался Томас.
Рудольф особо не распространялся, только сказал, что у Джин сильно болит голова и ей придется полежать в постели. Он сам отнесет ей кофе и сок, и они с ней позавтракают в каюте. Они сидели все за столом, когда к ним подошла Гретхен.
- Боже, что с тобой, Том? - воскликнула она. - Что, черт возьми, с тобой стряслось?
- Как я ждал, когда же кто-нибудь, наконец, задаст мне такой вопрос, - съехидничал Томас. Он и ей пересказал придуманную им историю о драке с пьяницей у бара "Ле Камео". - Только, - смеясь, заключил он, - этот пьяница не был так пьян, как я сам.
- Ах, Том, - сказала расстроенная Гретхен. - Я-то думала, что ты завязал с драками.
- Ну, я-то завязал, - ответил он. - Но пьяница, по-видимому, нет!
- Ну а где же ты была, Кейт? - обвиняющим тоном спросила Гретхен.
- Как где? В кровати, спала, - спокойно ответила Кейт. - Он незаметно удрал. А то вы не знаете этих мужиков!
- Какой позор! - сокрушалась Гретхен. - Взрослые, здоровые мужчины, и дерутся как петухи!
- Конечно, позор, - согласился с ней Томас. - Особенно когда над тобой одерживают верх. Ну а теперь давайте завтракать.
V
Позже тем же утром Томас с Рудольфом оказались одни на носу. Кейт с Гретхен пошли за покупками на рынок, взяв с собой маленькую Инид. Уэсли с Дуайером, снова надев маски, ныряли под яхту, пытаясь точно установить характер поломки.
- Джин мне все рассказала, - признался ему Рудольф. - Не знаю, Том, как и благодарить тебя.
- Забудь об этом! Не все было настолько серьезно. У страха глаза велики. Может, такое зрелище не для глаз такой воспитанной женщины, как Джин.
- Весь день пили, пили, - с горечью в голосе говорил Рудольф. - И вот вам, последняя капля, - когда она увидала нас с Гретхен со стаканами в руках на палубе перед обедом. Она просто не могла вынести соблазна. А алкоголики - люди очень хитрые. Как ей удалось меня обмануть, вылезти из постели, неслышно одеться, уйти, не разбудив при этом меня… ума не приложу… - Он покачал головой. - Она последнее время так хорошо себя вела, что я перестал о ней беспокоиться. Но стоит ей опрокинуть пару рюмок, все идет насмарку. Она уже не отвечает за свои поступки. Становится совсем другой. Ведь когда она трезвая, то не бродит по барам и не ищет там мужиков по ночам!
- О чем ты говоришь, Руди!
- Она мне все рассказала, все, - продолжал Рудольф. - Какой-то вежливый, умеющий хорошо говорить молодой человек подошел к ней, сказал, что у него есть автомобиль, что он знает один очень приятный ночной бар в Каннах, работающий до рассвета. Не хочет ли она прокатиться с ним туда, он ее привезет назад, как только она пожелает…
- Вежливый, умеющий хорошо говорить молодой человек, - повторил за ним Томас, вспоминая этого Дановича, лежащего на цементном полу в этой каморке, с торчащим изо рта с разбитыми зубами молотком. Он фыркнул.
- Могу заверить тебя, что сегодня утром от его вежливости и хороших манер не осталось и следа.
- Когда они приехали в этот бар, в этот вертеп со стриптизом - мне даже трудно представить себе, как Джин могла оказаться в таком мерзком месте, - он сказал, что там слишком шумно, не хочет ли она спуститься с ним в один уютный клуб… ну а остальное ты и сам знаешь… - Рудольф в отчаянии покачал головой.
- Не думай больше об этом, прошу тебя, Руди, - сказал Томас.
- Почему ты не разбудил меня, поехали бы вместе, - жестко, хриплым голосом сказал Рудольф.
- Такие поездки не для тебя, Руди.
- Но ведь я же ее муж, черт возьми!
- Это еще одна причина, почему я не будил тебя, - сказал Томас.
- Но он мог тебя убить?
- Да, в какой-то момент это казалось вполне реальным, - признал Томас.
- Да и ты мог его убить.
- Вот это мне больше всего понравилось той ночью, - сказал Томас. - Я вдруг осознал, что не могу пойти на убийство. Ну, теперь пошли посмотрим, что там делают наши ныряльщики.
Он заковылял по палубе к корме, оставляя своего брата с чувствами собственной вины и искренней благодарности.
VI
Томас сидел один на палубе, наслаждаясь тишиной, вдыхая свежий воздух позднего вечера. Кейт хлопотала внизу, а все остальные поехали на двухдневную экскурсию на автомобиле по горным городкам с заездом в Италию. Уже прошло пять суток после возвращения "Клотильды" в бухту, а они все еще ожидали, когда им пришлют из Голландии новый винт с валом. Рудольф в этой связи заметил, что небольшая поездка по историческим местам не помешает. Джин после ночи пьянства все время была подозрительно тихой, и Рудольф, чуя опасность, делал все, что мог, чтобы отвлечь ее. Он пригласил Кейт с Томасом, но они отказались. Новобрачным нужно побыть вместе наедине - объяснили они. Том даже попросил Рудольфа взять с собой Дуайера. Тот ему не давал прохода, требуя назвать имя этого пьяницы, который его избил перед баром "Ле Камео", и, по-видимому, Дуайер вынашивал план жестокой мести вместе с Уэсли. К тому же Джин повсюду ходила за ним следом, не спуская с него странного, печального, загнанного взгляда. Отважно лгать в течение пяти суток - тяжкое испытание, и теперь они, с облегчением вздохнув, остались вдвоем с Кейт на борту.
В бухте было тихо, на большинстве яхт погашены на ночь огни. Том встал, позевывая, потянулся. Теперь тело его уже не так ныло, и, хотя он все еще хромал, боли в колене прекратились, и ему уже не казалось при ходьбе, что нога у него переломлена пополам. После драки он все же занимался любовью с женой, и сегодня была такая славная ночь для этого удовольствия, размышлял он, когда вдруг увидел на пристани автомобиль. Он быстро, выключив фары, ехал по пирсу к яхте. Черный DS-19 остановился напротив "Клотильды". Дверцы отворились. Оттуда вышли двое, потом еще двое. Последним вылез Данович. Одна рука его была в гипсе.
Если бы на борту не было Кейт, он сиганул бы через перила и уплыл - пусть догоняют! Но теперь ему не оставалось ничего другого, как стоять на своем месте. На яхтах ни справа, ни слева не было ни души. Данович остался на пирсе, а трое его дружков поднялись на борт.
- Ну, джентльмены, - мирно спросил Томас. - Что вам угодно?
На него обрушился сильнейший удар.
Он только что вышел из состояния комы. В палате больницы с ним находились рядом Кейт и Уэсли.
- Больше никогда… - произнес он и снова потерял сознание.
Рудольф вызвал из Нью-Йорка специалиста по болезням мозга, но тот приехал в Ниццу, когда Томаса не стало.
- У него был проломлен череп, - объяснил врач Рудольфу, - и он потерял очень много крови.
Рудольф заставил Гретхен, Джин и Инид переехать в отель. Гретхен получила от него строгие указания ни на минуту не отходить от Джин.
Рудольф сообщил обо всем, что ему было известно, в полицию, и полицейские разговаривали по этому поводу с Джин, но через час допроса с ней произошла истерика. Она, правда, успела рассказать им все о "Порт роз", и они задержали Дановича. Но, к сожалению, никаких свидетелей избиения Томаса не было, к тому же Данович представил безукоризненное алиби на ту ночь, и к нему при всем желании нельзя было придраться.