* * *
- Призрак, - прошелестели вверху деревья, - я козырнул в ответ.
- Призрак, - пропела падающая звезда. Эта звезда падала в мою честь, но загадывать желание я не стал. В ту ночь я был и так счастлив.
- Призрак - шептала трава где-то там внизу.
Где-то там, где-то там…
На плоской крыше лаборатории я танцевал вальс, пел песни, дразнил летучих мышей. Ночь была колдовская, сказочная Я приглашал на танец ветер, прошлогодний листопад.
- Призрак! - вскрикнул кто-то.
Призрак - ну а кто еще. Кому в голову взбредет танцевать посреди ночи на крышах спящих домов? И пусть меня сегодня видят - что с того?…
- Призрак - где ты!
Похоже, звали меня - я посмотрел за край крыши.
Внизу стояла Василиса.
Я разбежался и перепрыгнул на другую крышу, скатился по водосточной трубе, спрыгнул на землю с высоты где-то метров пяти. И, конечно же не рассчитал высоту, вошел в землю по колено. Пришлось сделать шаг, чтоб стать на поверхность земли.
Я подошел к ней со спины, стараясь не спугнуть листопад.
- Звала меня?
Василиса вздрогнула и обернулась - я все же испугал ее.
- Звала меня? - повторил я.
Вверху зашумел ветер, от него зашумели деревья, загремели водосточные трубы.
Я посмотрел вверх, увидел как качаются верхушки деревьев, столбы, крыши деревьев, небо вместе с луной и звездами.
Но нет - небо и крыши не могут качаться. Значит в этом причина другая. Ах да, вот оно что - качаюсь я сам…
- Ты пьян! - заметила Василиса.
- А то! - согласился я с гордостью.
- Разве призрак может быть пьяным? Что ты пил?
Что может пить призрак? Лунный свет, время, осколки воспоминаний о том, как я был пьян, когда был жив. Но я не стал это ей объяснять - чтоб понять это надо самому быть призраком. Я развел руки, пожал плечами и улыбнулся. Кажется, улыбка у меня получилась довольно глупой.
- И что же ты отмечаешь? Или пьянеешь без причины.
- Ну что ты, - ответил я, - повод есть, причем значительный. Сегодня - юбилей с моей смерти. Правда жутко некруглый, но…
- И ты отмечаешь день смерти?
- А почему нет? Это ведь не всем дано.
- А когда будешь трезв?
Я улыбнулся еще шире. Настолько широко, что заболели мои призрачные скулы.
Василиса резко развернулась и пошла прочь.
- Постой, ты куда?… Ты же говорила, что вроде бы ко мне какое-то дело…
- Зайдешь ко мне, когда не будешь пьян. - в ее голосе звучало отчаянье. Я подумал, что еще немного и она заплачет.
- Стой! Посмотри сюда!
Над лесом висела луна. Ее свет был в ту ночь особенно ярким - я же говорил, ночь была чудесная и колдовская.
Угол здания и колонна подрезали лунный свет так, что оставалась узкая полоса, лунная дорожка в полпяди шириной. Я встал на цыпочки и прошел по ней полдюжины метров, так и не ступив на неосвещенную лунным светом землю.
- Ты трезв? - удивилась она.
- А то… - ответил я, - аки стеклышко.
- А что с хмелем?
- Его унес ветер - глядишь, еще кому-то пригодиться… Так что там у тебя? Выкладывай!
- Франц, у меня беда…
* * *
- Так значит они лежали здесь…
- Ну да, - ответила она.
- А теперь их нету…
- Чуткое замечание.
Мне оставалось только кивнуть. Пока в моей силе не было ничего, кроме простой констатации фактов.
- И много было? В смысле пачка большая?
- Неа, маленькая… С папиросную пачку. А сумма там была больша-а-а-я…
Она все же заревела. Я бы хотел ее обнять, прижать к себе, успокоить. Но и это было не в возможностях призрака. Я смог только сказать:
- Не реви… Не разводи сырость. Давай лучше подумаем…
Она подтянула сопли и кивнула:
- Давай…
- Она не могла куда-то завалиться?
- Я уже сто раз смотрела. Куда еще посмотреть?
Если верить Василисе… Ну а, в принципе, отчего мне ей не верить?…
Ну да…
С ее слов выходило, что деньги лежали в пенале, меж стенкой и коробкой с лекарствами. Тайник был не то чтоб слишком надежным, но ничем не лучше большинства остальных.
Я лег на пол, заглядывая за кровать, за батарею. Я даже зашел в квартиру к соседям и посмотрел на пол сквозь стену. Денег не было нигде.
Уточнять, на что собирались деньги я не стал. Лишь уточнил:
- К какому числу они тебе нужны были?
- Через месяц - крайний срок…
- Украли? - спросил я ее, - кто мог их украсть?
- Да я не знаю. Никого в квартире не было. Ну кроме тебя… - она поперхнулась и добавила: И меня… До этого еще слесаря приходили, меняли трубы. Да только я деньги убирала, и после них опять на место положила.
- Что делать, Франц, что делать… Ты знаешь?
- Знаю, ответил я, - Будем искать…
- Искать? Как? Где? Что?
- На последний вопрос отвечу совершенно точно - искать будем деньги. Как абстрактную категорию. А у ж где и как - будет видно. Твои это будут деньги или нет - не суть важно.
* * *
На всякий случай я понаблюдал за слесарями. Но те, похоже были все же невиновны и слишком просты для хитроумной кражи. Они жевали свои бутерброды с высохшим сыром, стреляли друг у друга папироски, не брезговали докурить после приятеля, не слишком сожженный окурок прятали, чтоб лишний раз не бегать за папиросами.
Водку, покупали дешевую, с рук на базарчике. На нее собирали, вскладчину. Пока шапка шла по кругу, я успевал заглянуть каждому в бумажник - купюры там были некрупными, да и тех немного.
Как потомственные алкоголики, напивались они с наперстка, а потом вели задушевные беседы. Признавались во многих грехах, в том числе и в придуманных - все больше в прелюбодеяниях, и в реальных - воровстве труб, мену электродов на самогон…
Но о деньгах Василисы не сказали ни слова, хотя о ней самой обмолвились вскользь.
Причем довольно скабрезно.
В ответ я столкнул на пол початую бутылку.
Она не разбилась, но пролилось много.
* * *
- Неделя заканчивается плохо, - подытожила Василиса. Впрочем, и начиналась она неважно.
- А с чего же она начиналась?
- Ну известно с чего - с понедельника…
Действительно, неделя подходила к концу, а денег найти не удавалось.
- Ну что же, коль именно твои деньги найти не удается, поищем чужие.
- В смысле?
- Ну все элементарно. Выбираем банк. Не самый большой, а такой, маленький… Сперва я подсматриваю кода, затем выбираем ночь. Я прохожу сквозь стену, выключаю сигнализацию, открываю дверь. Ты входишь и берешь, сколько тебе надо. Подходит?…
Конечно, план был не ахти: без налетов, без преследований, без сложного расчета - психологического и технического. По таким ограблениям не снимают фильмы, не пишут книги. Но будучи простым, он от этого не становился неэффективным и мог сработать. Я знал на районе банков пять, которые ночью охранялись только сигнализацией.
- Нет, не подходит. - ответила Василиса.
- Это почему?…
- Да потому что это воровство. А воровать нехорошо. Даже не настаивай.
- Это все чистоплюйство чистой воды. Но настаивать так и быть, не буду - ибо настаивают обычно на спирту.
Очевидно, до сегодняшнего Василиса не читала газет, в которых писали о том, какими путями сколачивались банковские состояния.
- Хорошо, а что ты можешь предложить?
- Скажем, выиграть в лотерее? Или на автоматах?
- Без толку. Лотерея слишком сложная - много шариков. Да и игорные автоматы… Говорят, раньше были механические, там шанс был. А теперь ведь сплошная электроника.
Василиса задумалась. Но ненадолго.
- Слушай, Франц… Говорят, призраки часто охраняют клады? У тебя точно нет никакого клада?
Я пожал плечами - единственный мой тайник содержал меня же.
- А ты не можешь походить поспрашивать, мало ли. Вряд ли призракам нужны деньги… Может кто-то что-то слышал?
* * *
- Ну что? Поговорил? - спросила Василиса через два дня.
Я кивнул:
- Говорил, с некоторыми по два раза. Никто не знает ни о каких кладах.
- А ты со всеми поговорил?…
- Ну… - замялся я.
Василиса поняла все сразу же.
- Значит не со всеми. Выкладывай кто такой, отчего им брезгуешь.
- Брезгую, потому что он не человек. И никогда им не был. Он призрак оборотня и я не хочу я с ним говорить…
- Почему?
- Да потому он как есть - собака бешеная. К тому же откуда у собаки деньги?
- Ну а вдруг?…
Я задумался - и действительно, откуда. Прямо любопытно. Думал я недопустимо долго. Мое раздумье Василиса истолковала неправильно:
- Сходил бы ты все же к нему…
- Да нету у него денег. И не было никогда.
- Может, и не было, но ты все равно сходи! Ну хоть ради меня?
Я говорил, что призракам женщины не нужны? Но что-то было в ее голосе, какое-то очарование, сила потаенная, та самая, что заставляла мужчин драться на рыцарских турнирах, плыть на кораблях по бурному морю, осаждать и карабкаться на стены иных городов, кровью на снегу писать стихи, строить лестницу до неба - и обратно…
Самая большая сила на земле - это женское слово произнесенное в нужное время и нужному собеседнику.
А вы говорите магии мало в жизни, мистики…
И я тоже сделал маленький подвиг - поднялся и пошел к оборотню.