Гуляла, как обычно, среди деревьев, и вдруг услышала громкий всплеск. Поначалу она от неожиданности даже слегка струхнула, но потом решилась, и пошла в ту сторону, откуда донесся звук. Среди зарослей её взгляду открылся небольшой квадрат водной глади, и она обомлела от удивления. Она самоуверенно полагала, что уже давным давно тут все отлично знает, каждый уголок, каждую кочку и каждое дерево, а на самом деле не заметила ни что-нибудь, а целого пруда.
Адама она встретила, сияя улыбкой.
– Пойдем, пойдем, – дергала она его за рукав, – пойдем, я тебе что-то покажу!
– Куда ты меня тащишь, Ани? – улыбался Адам, идя за ней, – ты нашла золото гномов? Или самого гнома и хочешь его с моей помощью пытать?
Но Анна лишь смеялась и торопливо неслась, почти бежала, через лес, а ему не оставалось ничего другого, как так же торопливо догонять ее.
– Вот он! – выдохнула она, остановившись и торжествующе вытянув вперед руку. – Вот мой пруд!
– О-о! И вправду. Прудик! Откуда он тут? – сказал Адам. Он нагнулся, подобрал камешек и бросил его в воду. Звук ему понравился. – Да тут метра полтора, а то и больше, пожалуй, есть, – изрек он удовлетворенно. – Ничего себе. Это же замечательно!
– Да, совершенно замечательно, Адам! – воскликнула Анна. – Как тут красиво, правда? У меня, оказывается, все это время был пруд, а я даже не подозревала об этом! Это просто чудо, не так ли?
– Да, это действительно чудо, – согласился с ней Адам. – Дождей давненько не было, а он полон до краев, значит, там могут быть ключи. А если это так, ты сможешь экономить на поливе, у тебя будет бесплатная вода, – практично рассудил он.
– Да при чем тут полив? Я тебе говорю, что красиво, а ты мне про экономию. Вот всегда ты такой…
– Ну, знаешь, я мужчина, и более прагматичный человек, чем ты… Так что, экономия средств, да еще и при этом красота – это настоящий подарок.
– А еще там есть рыбы, – сказала Анна с гордостью.
– Рыбы? – удивился Адам. – Да ладно тебе, уж этого ты мне не сочиняй… откуда там взяться рыбам?
– А я тебе говорю, что есть, я сама слышала, как там плюхнуло!
– Что там плюхнуло? Утопленник? – засмеялся Адам. Его юмор частенько грешил черными тонами.
– Ну, вот, вечно ты придумываешь какую-нибудь гадость! – возмущенно поморщилась Анна. – Фу! Все настроение испортил. Прямо, как с ёжиками.
Накануне они ездили на его машине в районный центр за очередными документами, и видели на дороге сбитого ежика. Потом еще парочку. Когда увидели четвёртый трупик, Анна, вся в слезах, спросила, что могло случиться?
– Трудная ночь, – с тяжелым вздохом скорбно ответил ей Адам. – А ты не знала?
– Нет, – тревожно округлила глаза Анна. – А что такое? Что случилось?
– Наши вчера проиграли… Ежики, видимо, ходили с приятелями в спорт-бар смотреть футбол, но… после проигрыша дали лишний стаканчик с горя… вот и случилась трагедия… или сами попали под машину… или покончили с собой. Сама понимаешь, это же чешские ежики… патриотизм и все такое… мда-а…
Адам сокрушенно покачал головой.
Анна слушала его совершенно серьезно и внимательно, тщательно переводя в голове чешский текст на русский. Именно поэтому ее реакция всегда немного запаздывала и, когда, наконец, до нее дошел смысл сказанного, возмутилась и не на шутку рассердилась:
– Ну, у тебя ничего святого нет! Что ты за человек! Тебе лишь бы смеяться! Да? Неужели тебе их не жалко?
– Жалко, – подтвердил Адам, – очень даже жалко. Но что мы теперь можем сделать? Их ведь уже не воскресишь.
Анна насупилась и отвернулась к окну.
– Да ладно тебе, я же пошутил, – сказал он тогда. То же самое сказал он и теперь.
– Ани, я пошутил. Если там рыбы, так еще лучше. У тебя будет не только бесплатная вода, но и своя рыба. Супер! Поздравляю! Тебе не нужно будет на рыбник ездить.
Но Анна уже никак не отреагировала на его слова. Она застыла, созерцая водную гладь, где плавали листочки ивы, какие-то пушинки и сновали торопливые водомерки.
– Адам, – медленно сказала она в раздумье, – скажи, а как ты думаешь… в пруду тоже бывают приливы… и отливы?..
Адам в изумлении посмотрел на нее и рассмеялся.
– Ани, ты хорошо училась в школе? Какие приливы и отливы? Это ведь всего лишь крошечный прудик!
– Да, но это ведь тоже вода, ее тоже, наверное, притягивает Луна… и не такой уж он крошечный… мой прудик… тем более, если там бьют ключи…
– Ну, ты даешь! – искренне восхитился Адам, – Вот фантазерка! Как тебе только в голову такое могло прийти? Хотя… что же я спрашиваю-то, ты ведь писательница, можешь придумать, что угодно…
Он помолчал немного, а потом спросил:
– Скажи, Ани, а о чем ты пишешь?
– Зачем тебе?
– Ну, просто так, интересно же. Могу я спросить? Разве это секрет?
– Нет, не секрет… Да про жизнь всякое такое…
– Что всякое такое?
– Ну, допустим, я пишу романы, – ответила Анна и, отчего-то смутилась.
– Романы, значит? Ясно… Как-то это странно…
– И что тут странного? Мало ли кто о чем пишет? На мой взгляд, гораздо более странно писать детективы или триллеры всякие. А романы… что тут странного… я ведь никого не убиваю, наоборот. У меня всегда хороший конец.
– Все равно странно… Мне всегда казалось, что человек должен знать предмет, о котором пишет. А ты учишь плавать там, где не плавала сама.
Анна вспыхнула:
– Ну, знаешь ли! Много ты понимаешь! Что еще за глупости? Да по моим книгам уже два фильма сняли, и еще будут! А ты мне тут замечания делаешь! Ты ведь моих книг не читал?
– Не читал, – легко согласился Адам, – но глаза же у меня не завязаны. Я видел тебя весь год почти каждый день. И всегда ты была одна. Если бы у тебя кто-то был, то уж за год он тут хоть раз появился. Или я не прав?
– А это не твоего ума дело! – забыв о всяких приличиях, закричала Анна. – Писатель придумывает, а не про себя пишет, ясно? Иначе это была бы автобиография, а не роман. По-твоему мне нужно было все свои сюжеты пережить в собственной жизни что ли? Много ты понимаешь, специалист!
– Нет, не все, – спокойно заверил ее Адам, – вполне хватило бы и одного.
Анна гневно посмотрела на него. Глаза ее метали молнии, щеки пылали от возмущения и обиды. Она уже не радовалась ни обнаруженному прудику, ни рыбам. Ничего не ответив, она резко повернулась и стремительно зашагала к дому. Адам понуро пошел за ней следом. Он был весельчак по натуре и не любил ссоры.
В тот день они больше не общались, а на следующий Анна снова выглядела ровной и спокойной, и такой же дружелюбной, словно неприятного разговора между ними и не было вовсе. Поэтому Адам предпочел не извиняться, и вообще не возвращаться к этой теме.
***
Стал накрапывать дождик. Анна поднялась со скамьи, и заторопилась в дом, светлым пятном проглядывавшим сквозь деревья впереди. Он был теперь не серый, а светлый, как брусок сливочного масла, с белыми окнами и портиками над ними. У входной двери пришлось вновь включить фонарик, чтобы попасть ключом в замочную скважину. Уличный светильник почему-то не горел, хотя Анна твердо помнила, что включила его перед уходом, еще засветло.
Она открыла дверь и вошла в прихожую. После уличной темноты даже мягкий свет настенных светильников показался достаточно ярким. Она положила сумку на консоль у зеркала, сняла ветровку, с облегчением сбросила кроссовки и сунула ноги в мягкие пушистые тапочки, стоявшие наготове. Стенные часы в гостиной забили полночь.
"Ого, – удивилась Анна, насчитав двенадцать ударов, – вот тебе и полежала на скамеечке. Время-то как быстро пробежало. Не удивительно, что замерзла".
Даже в ветровке она успела слегка промокнуть, и теперь хотела скорее под горячий душ и в постель.
Анна достала из сумки бумажный шуршащий пакет с круассанами, купленными загодя в Праге к утреннему кофе, и поднялась по гулкой широкой лестнице на второй этаж, включая везде по ходу своего движения свет. Это была одна из ее расточительных привычек, за которую Адам ей неоднократно пенял и прогнозировал разорение.
– Ну что тут скажешь! Видно, что ты выросла в богатой стране, расточительство у тебя просто в крови!
– Ну, уж нет, никакое это не расточительство. Я не проматываю деньги в казино, не трачу их на безумные наряды и прочее барахло. Но я не собираюсь сидеть, как крыса в потемках. И вообще, зачем тогда мы здесь делали всю эту красоту, все эти светильники, люстры, если ничего не будет видно? Я хочу любоваться своим домом, а не только и думать об экономии. Это исключено!
Анна зашла в кухню, чтобы положить пакет в хлебницу. Она включила свет и… обомлела: кто-то здесь уже был до нее и, возможно, совсем недавно. Ведро с отходами было перевернуто и лежало посреди кухни, словно его нарочно катали по полу. Мусор был весь высыпан и разбросан, точно кто-то там что-то искал и при этом очень торопился. Кухонное полотенце валялось рядом с разбитой чашкой и перевернутым стулом.
В первый раз с момента жизни в доме Анна испытала дикий страх. Ее обожгла догадка: так вот почему фонарь у входа не горел? Это специально, чтобы она дольше возилась с ключами… А, может, этот кто-то еще не ушел? Может, он еще здесь, в доме, и наблюдает теперь за ней из какого-нибудь угла?
Анна на мгновение оцепенела, прижав пакет с круассанами к груди, потом вскрикнула и, не помня себя от страха, понеслась по лестнице вниз. Пулей выскочив из дома, она юркнула в густые кусты подросших после обрезки рододендронов и затаилась там.