У мужчин характер одежды отличался большим разнообразием: от деловых костюмов до шорт и футболок. Лишь одна молодая парочка явилась в полной готовности прыгнуть в воду по первому сигналу — он в плавках, она в купальнике.
Келли пробивалась сквозь толпу до тех пор, пока не оказалась возле борта. Чтобы не упасть и не быть унесенной потоком людей, ей пришлось мертвой хваткой вцепиться в поручень. Еще не рассвело. Внизу мерно вращались винты. Пенистый след от них тянулся на две сотни ярдов. Где-то вдали темное море незаметно смыкалось с простеганным звездами темным небом. Одно было непонятно: почему «Дельфин» до сих пор не застопорил ход?
Внезапно совсем рядом раздался истерический крик:
— Мы все сгорим заживо! Я не хочу погибать в огне!
Никто и пальцем шевельнуть не успел, как женщина вскарабкалась на перила и прыгнула в море. Ошеломленные пассажиры наблюдали за ее стремительным полетом к воде. Всего один раз мелькнула на поверхности ее голова и тут же исчезла в темноте. Келли начала беспокоиться за отца. Она совсем было собралась отправиться на розыски, но тут он появился сам. В руках доктор Иген крепко сжимал коричневый кожаный портфель, представляющий собой нечто среднее между ученическим ранцем и современным «дипломатом». Портфель был едва ли не ровесником профессора, и тот никогда с ним не расставался.
— Господи, папа! — чуть не плача, воскликнула девушка. — Я уж думала, мы с тобой больше и не встретимся в этой толчее.
— Это просто сумасшедший дом! — выпалил Иген, задыхаясь и раскрасневшись от гнева. — Прямо как стадо безмозглых баранов, мечущихся по кругу.
— Что нам делать? — тревожно спросила Келли. — Куда податься?
— В воду, — ответил Иген. — Это наш единственный шанс остаться в живых.
Он с нежностью посмотрел в глаза дочери. В полумраке они сверкали, как голубые сапфиры. Округлое лицо девушки обрамляли почти прямые каштановые волосы. Высокие скулы, четкого рисунка губы и прямой нос притягивали взгляд. Иген до сих пор удивлялся, как сильно она похожа на свою мать. Стройные, прекрасно сложенные, рядом они смотрелись как две сестры, а не мать и дочь. Вот только фигурка у Келли была более атлетически развитой, чем у спокойной и грациозной Ланы. Как и отец, Келли была, буквально раздавлена безвременной смертью матери от неоперабельного рака груди. Сердце Игена сжалось в тревоге за любимую дочурку, чья жизнь тоже могла оборваться во цвете лет.
Девушка мужественно улыбнулась отцу:
— Ничего, папа, мы в тропических водах, так что не замерзнем.
Обняв дочь за плечи, Иген бросил взгляд через поручень. Почти в пятидесяти метрах внизу высокие волны агрессивно атаковали стальной корпус лайнера.
— Не спеши прыгать, пока мы совсем не остановимся, — предупредил доктор. — Подождем до последнего. Полагаю, вот-вот должны подойти спасательные судна.
* * *
Держась за поручень, первый помощник Шеффилд тупо смотрел с мостика на калейдоскопические блики отражающегося в воде красного зарева. Пожар охватил всю среднюю часть корпуса. Уже не языки, а целые реки пламени вырывались из дверей и иллюминаторов пассажирских кают. Гигантский лайнер стонал, как живое существо, ярд за ярдом сдаваясь на милость огненной стихии. Казалось просто невероятным, что за какие-то несколько часов такая махина может превратиться в выгоревший каркас, беспомощно дрейфующий по волнам. При этом Шеффилд не отдавал себе отчета в том, что и сам частично виноват в случившемся.
Невидящим взглядом он всматривался в ночь и продолжал пребывать в прострации, когда на мостик взбежал Макферрин. Лицо второго помощника было черным от сажи, брови и волосы опалены, форма обгорела.