–Зверипроводиливсе время вмастерскойБескудникова,на заднемдворе, –сказал он. –Подмастерьяи ремесленникиласкали иподкармливалиих, и меня вместес ними. Но ямог ещекое-что, начто остальныеживотныебыли неспособны. Явыучил теязыки,которыезвучали вмастерской.Сам Бескудниковполучилобразованиев Англии иФранции, иемунравилосьдавать своимподручнымприказы натом илидругом изэтих языков итребовать,чтобы егопонимали.Очень скоро ясталприноситьпользу вкачествепереводчика.Япересказывалим в точности,что сказалмастер. Русскийи польский яуже знал отприслуги.
* * *
–И армянский, –подсказал я.
–Нет, – сказалон. – У своихпьяныхродителей я научилсятолько орать,как ишак итрещать, какмартышка – иогрызаться,как волк.
Дальшеон рассказал,как обучилсявсем ремеслам,которымизанимались вмастерской, иприобрел, также, как и я,сноровкуухватывать внаброскесносноеподобие любоголица, фигурыили предмета.
–В десять лети я сталподмастерьем.Когда мнеисполнилосьпятнадцать, –продолжал он,– ни у кого неоставалосьсомнений вмоейгениальности.Бескудниковпочуял опасностьи назначилмне задание –по общемумнениюневыполнимое.Он пообещалперевестименя времесленники,если янарисую отруки, с обеихсторон,бумажныйрубль,который обманулбы зоркихкупцов набазарнойплощади.
Онухмыльнулся.
–Афальшивомонетчиковв те дни, –сказал он, – наказывалипублично. Нависелице, натой же самойбазарной площади.
* * *
ЮныйДан Григорянпотратилшестьмесяцев ипроизвел, поегособственнымсловам и помнению ремесленниковв мастерской,точную копию.Бескудниковобъявил егоусилия смехотворнымии порвалбумажку вклочья.
Григорянсделалвторую копию,еще лучше. На этоушло ещешесть месяцев.Бескудниковзаявил, чтоэта – хуже первой,и кинул ее вогонь.
ТогдаГригорян,проработавна этот разцелый год,нарисовалеще одну,самую лучшуюиз всех.Разумеется,все это времяон продолжалвыполнять всюположеннуюему работу вмастерской ипо дому.Однако,закончив третьюподделку, онспрятал ее вкарман.Бескудниковувместо этогоон предъявилнастоящийрубль,которыйслужил емуобразцом.
Какон и ожидал,старикподнял насмех и эту работу.Но прежде чемБескудниковуспел ее уничтожить,Григорян выхватилбумажку изего рук ивыбежал наплощадь. На настоящийрубль онкупилкоробкупапирос, бросивпри этомтабачнику,что рубль унего отБескудникова,резчика наимператорскоммонетномдворе, и,следовательно,не может небыть подлинным.
Когдамальчишкавернулся спапиросами,Бескудниковпришел вужас. Онникогда непредполагал,что подделкав самом делебудетпотрачена набазаре.Оборот онупомянултолько какмерку успеха.Глаза у неговыкатились,он потел изадыхался. Онбыл, в сущности,порядочным человеком,позволившимревностизатуманитьего суждение.Этот рубль –кстати, егособственноетворение – емупротянулподмастерье,и потомукупюра всамом делепоказаласьему фальшивой.
Чтоже старикуоставалосьделать?Табачникнесомненнораспознаетподделку, аоткуда она унего, он наверняказапомнил. Адальше? Законесть закон. Главныйимператорскийрезчик и егоподмастерьебудут болтатьсярядом на площадив базарныйдень.
–Надо отдатьему должное, –сказал мнеДэн Грегори. –Я никогда емуне забуду, чтоон решилсобственноручновернутьсмертоносный,как онсчитал, листокбумаги. Онпотребовал уменя тотрубль, скоторого ясрисовывал копию.Я,разумеется,выдал емусвоюбезупречнуюподделку.
* * *
Бескудниковнаплелтабачнику,что рубль, потраченныйегоподмастерьемна папиросы,был для негочрезвычайнодорог какпамять.Табачникувсе это былобезразлично,и он обменялподлиннуюкупюру нафальшивку.
Сияющийстариквернулся вмастерскую.Не успеввойти,впрочем, онобъявил, чтозадаст Григорянутакую трепку,какой тот ещене видывал.До того дняГригорянвсегдапослушнопринималпобои, как инадлежалопорядочномуподмастерью.
Наэтот размальчишкаотбежалнемного в сторону,повернулся ипринялсясмеяться надсвоим мастером.
–Как ты смеешьтеперьсмеяться? –вскричалБескудников.
–Над тобой ясмеюсмеяться итеперь, и доконца моейжизни, –отозвалсяподмастерье.Он рассказалисторию подлинногорубля и своейподделки. – Неосталосьбольшеничего, чемуя мог бынаучиться утебя. Я превзошелтебя по всемстатьям. Моягениальностьзаставиларезчика императорскогомонетногодвораподсунутькупцу набазаре поддельныйрубль. Толькоесли намсужденобудет все жестоять бок обок набазарнойплощади с петлямина шеях, яповинюсь передтобой. Вот какиемои словастанут тогдапоследнимина этойземле: "Что ж,признаюсь. Яне был настолькоталантливым,каким себясчитал.Прощай же,прощай, жестокаяжизнь".
13
Самоуверенныймальчишка ДанГригорянпокинулмастерскуюБескудниковав тот же день,и без трудананялся, ужеремесленником,к другомухудожнику, мастеругравировки ишелкографии,которыйделалплакаты длятеатров и иллюстрациик детскимкнижкам.Подделка его таки не вскрылась– или, покрайней мере,никто не проследилее появлениек нему илиБескудникову.
–И,разумеется,Бескудниковникому нерассказывал,– сказал онмне, – обистиннойпричине того,что он и егосамыймногообещающийподмастерьерешилирасстаться.
* * *
Онзаявил, чтоделает мнеодолжение,обходясь сомной такнеприветливо.
–А посколькуты ужегораздостарше, чембыл я, когда япревзошелБескудникова,– продолжалон, – следуеттакже, нетеряявремени, подобратьдля тебязадание, сравнимоесперерисовываниемрубля отруки.
Онсделал вид,чторазмышляет, выбираяодну работуиз множества,но я не сомневаюсь,что на самойдьявольскисложной изних оностановилсязадолго домоего прибытия.
–А! –воскликнулон. – Нашел! Тыпоставишьмольбертпримерно там,где сейчасстоишь. Апотом тыизобразишьэту комнату –так, чтобытвою картинунельзя былоотличить отфотографии.Справедливо,как тысчитаешь? Надеюсь,что нет.
Ясглотнул.
–Никак нет, –сказал я. –Совсем несправедливо.
Тогдаон сказал:
–Превосходно!
* * *
Ятолько чтосъездил вНью-Йорк,впервые задва года.ЦирцеяБерманрешила, что ядолжен этосделать,причем водиночку –чтобыдоказатьсамому себе,что я совершенноздоров, ненуждаюсь ни вчьей помощи,не являюсь нив какомсмысленемощным.Сейчассерединаавгуста. Оназдесь уже двамесяца снебольшим – астало быть,уже два месяца,как я пишуэту книгу!
Онауверяла меня,что вНью-Йорке янайду источниквечнойюности, стоитмне пройтисьпо местам,знакомым стех времен,когда ятолько чтоприехал изКалифорнии.
–Твои мышцырасскажуттебе, что онипочти не потерялиупругости стех пор, –сказала она. –А твой мозг,если ты небудешь емумешать, срадостьюнапомниттебе, какимдерзким ивзволнованнымон тогда был.
Звучалоубедительно.Но знаете,что? Она готовиламне западню.
* * *
Еепророчестводажеисполнялоськакое-то время,хотя ей ибылосовершеннонаплевать,каково мнебудет со всемтем, что онамненаобещала. Все,что ей былонужно – этоубрать меняотсюданенадолго,пока онанаведет свойпорядок намоей собственности.
Покрайней мереона невзломалаамбар, хотя вполнемогла бы,вооружившисьдостаточнымколичествомвремени, топоромимонтировкой.За топором имонтировкойнужно быловсего лишьзайти вбывшую конюшню.
* * *
Яи в самомделепочувствовалсебя сновадерзким испособным навсе, повторивпуть отЦентральноговокзала[42]к кирпичномудому, триподъездакотороговыкупил длясебя ДэнГрегори. Яуже знал, чтоих сноваразделили. Разделилиих примернотогда, когдаумер мой отец,за три годадо вступленияАмерики ввойну. Вкоторую извойн? Да в Пелопонесскую,конечно же.Что, никто,кроме меня,не помнитПелопонесскуювойну?
* * *
Начнемеще раз.
ЖилищеГрегориснова сталотремяотдельнымиподъездамивскоре послетого, как он,вместе с Мэрилии ФредомДжонсом,отбыл вИталию, чтобыпринять участиев грандиозномсоциальномэксперименте,затеянномМуссолини.Хотя и ему, иФреду к томувремени было ужеза пятьдесят,они подалипрошение наимя самогоМуссолини, иполучили отнегосоизволениена то, чтобынарядиться вформу пехотныхофицеровитальянскойармии, безкаких-либознаков различия,и изображатьна картинахэту армию вдействии.
Онипогиблипочти вточности загод до вступленияАмерики ввойну –кстати, нетолько противГермании,Японии ипрочих, но ипротивИталии. Ихубили седьмогодекабря 1940года близегипетскогоселенияСиди-Баррани.Как сообщаетмне"Британскаяэнциклопедия",тридцатьтысячангличансмяли в битвепри Сиди-Барранивосемьдесяттысяч итальянцев,захвативсорок тысяч пленныхи четырестастволов.
Подзахваченнымистволамиэнциклопедияимеет в видуне ружья и непистолеты.Она имеет ввиду здоровенныеартиллерийскиеорудия. Аучитывая, чтоГрегори и егоприятельДжонс былипомешаны навсякого рода оружии,необходимоотметитьздесь, чтоприкончилиих танки "Матильда",пулеметы"Стэн" и "Брэн", атакжевинтовки"Энфилд" с примкнутымиштыками.
* * *
Почемуже Мэрилиуехала вИталиювместе с Грегории Джонсом?Потому чтоона любилаГрегори, а онлюбил ее.
Прощенекуда, мнекажется.
* * *
Самыйвосточный изтрехподъездов,принадлежавшихкогда-тоГрегори, какя обнаружилтолько что вовремя своегонедавнегопутешествияв Нью-Йорк,являетсятеперьдипломатическоймиссией ирезиденциейделегацииСалибарскогоэмирата вОрганизацииОбъединенныхНаций[43]. Яникогда вжизни неслышал оСалибарском эмирате,и моя"БританскаяЭнциклопедия"тоже о нем незнает. Таместь толькостатья опустынномоазисеСалибар, гдепроживаетодиннадцатьтысяччеловек –примерно каквСан-Игнасио.ЦирцеяБермансчитает, чтомне давнопораобзавестисьновойэнциклопедией,и парочкойновых галстуковзаодно.
Большаядубоваядверь натяжелыхпетлях всееще на месте,толькоколотушки вформегоргоны наней большенет. ГоргонуГрегоризабрал ссобой вИталию, и явстретился сней напараднойдвери палаццоМэрили воФлоренции,после войны.
Теперьона,наверное,переехалаеще куда-то,потому чтолюбимаяИталией, имной, контессаПортомаджореумерлаестественнойсмертью, восне, в ту жесамую неделю,что и любимаямной Эдит.
Таеще неделькаслучилась устарикаКарабекяна.
* * *