- Во-первых, мы об этом даже не спросили - о цене… А во-вторых… Хоть бы и миллион… For the world is not enough!
- Уверен? - спросил я.
- Всё, прощайте, - сказал Галински. - Если вам хочется, чтобы вас нашли где-нибудь в канаве с простреленным черепом… Это ваше личное дело… Меня же здесь вообще не было, и я ничего не слышал.
И в самом деле: после этих слов его не стало. Он буквально растворился в толпе, хотя какая такая толпа могла быть в этот момент на Максимиллианштрассе? Но Матиас Галински исчез, это факт, провалился под землю…
А я почувствовал - стоя возле витрины магазина "Tod’s", что сейчас тоже куда-то провалюсь…
Дело было не только в том, что моя карьера кончилась, так и не успев начаться…
Мне казалось, что я стою у витрины магазина, в котором Ахим когда-то - получив первый в своей жизни пятизначный гонорар - покупал одежду, причём он взял меня с собой… Но магазин назывался как-то иначе, такое название я бы запомнил…
Или это не тот магазин?
Вернувшись на какие-то пятьдесят метров, я увидел ещё один магазин одежды… Это был "Boss", его я бы тоже запомнил - если бы мы заходили в него…
Я понял, что это тот магазин, просто потому что, проезжая довольно часто по Максимиллианштрассе, я что-то не замечал этой вывески… Значит, перед этим там был другой магазин… Впрочем, про "Tod’s", наверное, можно было сказать то же самое… Тридцать лет - огромный срок…
And who is Tod’s Boss?
С такими мыслями примерно я подошёл к подземному переходу, который я уже подробно описывал на предыдущих страницах…
Так что теперь можно ограничиться только описанием того, что там показывали в тот момент…
На экране шло видео некоего Джулиана Розефельда… Под названием "Трилогия несостоявшегося"… Третья часть: "Перфекционист"…
Всего было три экрана…
На первом из них человек, совершенно не похожий на Ахима… Я бы сказал, полная противоположность моего отца… Собирал, тем не менее, парашют… Облачался в брезентовый костюм защитного цвета… И шёл уже к дверям, как вдруг раздавался телефонный звонок… И человек возвращался… А потом он решал проверить ещё раз, правильно ли сложен парашют… А тогда уже - и правильно ли он завязал шнурки… И не забыл ли надеть трусы… Он то есть снова и снова расстилал на полу парашют, раздевался и одевался, шёл к дверям, хлопал себя по голове - что-то забыл, ах да…
А на втором экране в начале двадцатипятиминутного цикла видна была пустая кабина самолёта…
Потом тот же человек, что и на левом экране, садился в кресло пилота и начинал переключать тумблеры, основная масса которых находилась на потолке кабины… Это продолжалось все двадцать пять минут… В течение которых на третьем, самом правом, экране тот же самый коротышка готовился к прыжку, занимаясь моделированием…
Комната была завалена всевозможными моделями самолётов, и не только самолётов, книгами по воздухоплаванию…
В центре же комнаты он устанавливал гладильную доску… И сам становился моделью - ложился пузом на доску, расставлял руки, приподнимал ноги… Поза, в которой летит парашютист… Не хватало только облаков… До какого-то момента - пока он не дотягивался рукой, не слезая с доски, до прибора, из которого после этого начинал валить густой пар…
И вот уже комната была заполнена вполне правдоподобным облаком… В центре которого наш герой и парил теперь на гладильной доске… А потом мой взгляд переходил на левый экран - проходя вместе с его рукой по тумблерам на потолке кабины - на центральном экране… А на левом герой вываливал на пол жёлтый парашют… С тем, чтобы снова его собрать, запихнуть в синий рюкзачок, пойти к дверям, вернуться - что-то забыл…
Я долго простоял в "Макс-форуме", три полных цикла, наверное… Или четыре… За это время от экрана к экрану прошли несколько дужей… При этом мне, когда я замечал их боковым зрением, в самом деле казалось, что они выходят из одного экрана - того, что был у меня за спиной, и входят в другой, или точнее, в стекло, которое было передо мной… Три экрана с видео Розефельда были отделены от меня стеклом, от пола до потолка, но я ведь, по-моему, уже подробно описывал устройство этого самого перехода… И даже, кажется, упоминал старину Дирка, но в это время его бесполезно было кликать, и я этого не делал, а просто молча стоял между двух стёкол, глядя на прыжок, который так никогда и не состоялся…
Это видео не было фильмом об Ахиме… У которого на счету были тысячи, если не десятки тысяч прыжков…
И всё же последний его прыжок, хоть и состоялся, но был невидимым… Потому что он прыгнул в шахту… Зачем? Я не знаю… И получилось, что он стал самым невидимым, этот его последний прыжок…
Так что во всём этом можно было увидеть некую синхронизацию внешнего ряда… С моими мыслями об Ахиме… Но я сказал себе: не стоит впадать в паранойю… Просто хорошее видео… В которое можно подставить всё что угодно… И кого угодно… Кого? Да хотя бы того же меня… Я ведь точно так копошусь всю жизнь… И никак не прыгну…
Мне кажется, что именно там, в переходе, в тот день, у меня зародилось ещё не до конца осознанное… Желание навсегда покинуть Мюнхен…
То ли сумасшедшая баба со своими плавучими ларцами меня заразила… Океаническим чувством… То ли видео - я понял вдруг, что, несмотря на парашют, это не об Ахиме, нет, это, конечно же, обо мне…
Зазвонил телефон, я поднёс его к уху и услышал короткие гудки… Я посмотрел на экран и увидел номер госпожи Воронофф… "Я же сказал: до завтра", - сказал я вслух никому…
"О’кей, до завтра так до завтра", - сказал голос за моей спиной, я обернулся и увидел парня в тулупчике… Хотя было тепло, может быть, фён, в общем, очень тепло… Я вспомнил его: это был художник из зоны… Точнее, он точно так же был из зоны, как и я… Он там был в гостях… Я забыл, как его звали, но какое это имело значение…
- Хорошее видео, - сказал он, - правда?
- Правда, - сказал я.
- Особенно когда в конце в его окно влетает самолёт…
- Я не видел никакого самолёта, ты о чём?
- Значит, ты не полностью посмотрел.
- Да нет, я-то как раз полностью, и не раз…
- Ну не заметил, там же три экрана, ты смотрел каждый раз на другой… Хочешь, вернёмся, если ты мне не веришь…
- Да ладно, верю… Не стоит возвращаться.
- А ты прыгал когда-нибудь с парашютом?
- Нет, - сказал я, - или точнее, да… Но я не помню прыжок…
- Что же это ты ничего не помнишь? - засмеялся он. - Как самолёт в комнату влетел, не помнишь, как прыгнул, тоже не помнишь…
- Просто я родился в воздухе, - сказал я. - Потому что мои родители были парашютисты. Они зачали меня в воздухе, и свадьбу сыграли в воздухе, и родила меня мама тоже… В воздухе… Ты мне веришь?
Он больше не смеялся, внимательно смотрел на меня и ждал, что я ещё скажу… Мы всё ещё стояли у входа в "Макс-форум", руки его как бы сами по себе крутили самокрутку, я видел краем глаза, что табачок зелёный… Да и никакой не табачок…
- Вообще-то здесь опасно курить, - сказал я. - Моего знакомого взяли за жабры…
- Да ладно… Скажи лучше, почему же ты сам потом не прыгал? С такими-то родителями-парашютистами?
- Именно поэтому, - честно ответил я. - Эдипов комплекс.
- Тьфу. Как ты можешь говорить такие слова… Ты что, спал со своей матерью?
- Комплекс не означает, что надо делать то, что делал Эдип… Но раз уж ты спросил… Точно ответить я не могу. Потому что я не знаю свою мать, никогда не видел, а так как бывали у меня женщины, которые были старше меня… Вот, скажем, полчаса назад я чуть было не возжелал одну бабушку… Но это неважно… Да, так что делать, если мать нас бросила?
- Бросила тебя в воздухе? - засмеялся художник, передавая мне джойнт…
- Ну чуть попозже, - сказал я, затягиваясь…
- Тогда всё это может оказаться байкой.
- А ты что, поверил?
- Как тебе сказать… У тебя хорошо получается, без тени улыбки… Кто тебя знает? И вообще - кто что знает? Вот знали мы с тобой два дня назад, что снова встретимся?
- Если ты на самом деле поверил в эту историю, ты уж точно поверишь в другую… Пойдём, расскажу, - сказал я.
- А зачем? - спросил Флориан.
- Ты всё поймёшь.
Мы сели за столиком благословенного кафе "Рим", я рассказал Флориану историю своего происхождения, и она ему, как и следовало ожидать, тоже пришлась по душе.
Он пустился в не совсем тривиальные, по крайней мере с моей точки зрения, рассуждения о человеческом теле как "переходнике"…
А переходник бывает "двойником", а бывает "тройником"… Ну и так далее: body painting, новое видео Гюнтера ван Хагена, немецкие солдаты, позирующие с черепами в Афганистане… Сакральные татуировки каких-то пигмеев или полинезийцев…
Мне любопытно было наблюдать за потоком сознания художника, который потом - я в этом почти не сомневался - выплеснется в его новые работы…
С тех пор прошло довольно много времени, полгода, год… Я уже не помню, какие это по счёту художники - Флориан и Кристиан, чья мастерская становится мне на время вторым домом.
Наверное, я люблю заглядывать за плечо…
Может быть, я действительно… Не сын Ахима… Вот и перемещаюсь от холста к холсту, как дуж между стёкол…
Я не знаю… Не знаю!
Во всяком случае, мне нравится смотреть, как пишут Флориан и Кристиан…
Особенно Флориан…
Кажется, что по холсту гуляет поток безличной силы, принимающей разные формы…