- Это очень больная для меня тема. Война в Афганистане закончилась, последний советский солдат покинул эту страну. Но не все покинули. Бывшие наши пленные, принявшие ислам порою под угрозой смерти, теперь уже добровольно остаются в Афгане, потому что дорожат своей новой верой и хотят жить в исламском мире. В этом их счастье, и в этом их трагедия. В Союзе они никогда не видели живой веры и уж тем более не встречались с мужественной религиозностью. Ислам их очаровал, это вполне естественно и закономерно. Это была их первая встреча с Богом, и они выбрали Бога, отвергнув безбожие. Хороший шаг, радостный? Но теперь невозвращенцы отвергают уже христианство. Это страшная трагедия. Ислам по сравнению с христианством - вера рациональная, холодная, порою просто мертвящая. Вера без любви. Наверное, атеисту проще стать христианином, чем мусульманину. Впрочем, и атеисты разные, и мусульмане тоже, так что не стал бы настаивать на этом утверждении, а парней жалко. Самые лучшие, самые духовно развитые ребята, испытывая мучительную жажду веры, не дождавшись встречи со Христом, приняли религию, которая не может удовлетворить и десятой части их реальных духовных запросов. Сашин случай - особый. Он смог перебраться от ислама к христианству только благодаря Шаху. Ни один христианский священник ни в чём не смог бы убедить новоиспечённого мусульманина. А Шах, мусульманизированный христианин, оказался очень удачным мостиком от ислама ко Христу. Но мусульманин, принявший христианство, склонен и христианство воспринимать по-мусульмански - жестко, радикально, рационально, упрощённо. Избавится от этих стереотипов восприятия - тяжелейший духовный труд.
- Мне трудно это понять.
- Просто ты плохо знаешь ислам.
- Хочу Коран прочитать.
- Валяй.
* * *
В Харисе они разместились в маленьком уютном домике на окраине. Хозяин, отдав им ключи, сразу же куда-то исчез. Дмитрий предупредил Сиверцева, что из дома они выйдут только для того, чтобы сесть в вертолёт, осмотр окрестностей на сей раз не входил в их планы. В чистой уютной комнате холодильник ломился от еды, которой им двоим хватило бы на неделю. Был так же шкаф с книгами в основном религиозного содержания, среди которых Сиверцев нашёл Коран, с увлечением в него погрузившись.
Дмитрий время от времени куда-то исчезал и, появившись в очередной раз, сказал, что они проведут здесь ещё не меньше суток. Сложилась самая благоприятная ситуация для ведения бесконечных религиозных диспутов.
* * *
- Как тебе Коран? - спросил командор.
- Проглотил на раз. Очень неожиданная книга. Масса открытий.
- Например?
- Да вот хотя бы отношение к христианству. Весь Коран пронизан очень большим почтением и ко Христу, и к Богородице, и к самим христианам тоже. Мне очень понравилось: "Ты, конечно, найдёшь, что самые близкие по любви к уверовавшим те, которые говорят: "Мы - христиане!". Это потому что среди них есть иереи и монахи, и что они не превозносятся" (5;85). Или вот ещё, куда уж красноречивее: "Евангелие, в котором руководство и свет" (5;50). А вот что говорит Коран, обращаясь к иудеям и христианам: "Разве вы станете препираться с нами из-за Аллаха, когда Он - наш Господь и ваш Господь" (2;133). "Наш Бог и ваш Бог един" (29;45).
- Всё так, но уже сам пророк Мухаммад вёл войну с византийцами-христианами, не говоря уже про ближайших преемников пророка.
- Так что же, мусульмане забыли Коран, не успев его составить, или христиане были не в курсе, что перед ними люди, которые чтут Христа и Евангелие?
- Так не надо. Обойдёмся без либеральных завываний по поводу того, что "все религии учат одному, и изначально все они исключительно миролюбивы, только потом плохие люди всё исказили и начали воевать". Это пошлые благоглупости.
- Так в чём же дело?
- Человек, прочитавший только "Новый завет", ещё не знает христианства, и человек, прочитавший только Коран, ещё не знает ислама. Фундамент храма - ещё не храм. Ислам, как разработанная религиозно-политическая система, содержит немало положений, куда менее дружелюбных по отношению к христианству.
- И всё-таки дружелюбие Корана по отношению к христианству - факт достаточно значимый.
- Да, безусловно, я с этим и не спорю, просто хотел сразу же избавить тебя от избыточной и неоправданной эйфории на сей счёт. Но то, что Коран не враждебен христианству - факт очень важный и далеко не всем известный.
- Но, может быть, византийским императорам так же не было известно с каким великим почтением относится пророк Мухаммад к христианам, и войны начались по недоразумению?
- Нет, совсем не так. Поставь-ка ты себя на место византийцев. В чём состояла "радостная весть", которую они получили с появлением Мухаммада? В Аравии завёлся некий человек, проповедующий монотеизм, уважительно относящийся к христианству и выступающий против идолопоклонства и язычества. Это, конечно, хорошо. Но этот человек говорит, что получает откровения от Бога, который руководит им напрямую, без посредников. При этом он утверждает, что является пророком не ниже Иисуса, и посылаемые ему откровения равны по достоинству Евангелию, а то и повыше, поскольку пророк, пришедший после Иисуса, должен возвестить более высокие истины. Человек, который ставит себя выше Христа - злейший враг христианства, и его доброжелательность к "людям Писания" гроша ломанного не стоит. К слову сказать, так же должны были воспринять Мухаммада и иудеи. Если новоявленный пророк считает себя равным Моисею - это страшное кощунство. Вот к каким выводам неизбежно должны были прийти христианские (равно - иудейские) богословы в том случае, если до них дошла самая точная и совершенно избежавшая искажений информация о содержании "исламского призыва".
- Как всё легко: появились люди, которые называют себя нашими друзьями, а мы покумекали и решили, что они - наши враги.
- Ну хорошо, чтобы тебе легче было "въехать" в характер ситуации, спроецируем её на современность. Скажем, ты - живущий в Москве православный богослов. И вот до тебя доходит известие, что где-то "во глубине Сибирских руд" появился некий "пророк", утверждающий, что получает "откровения от Бога", прямо-таки икрящийся любовью к христианству, но утверждающий при этом, что он равен Христу и пришёл для того, чтобы улучшить, усовершенствовать учение Христа. Что ты скажешь на сей счёт?
- Какой-то сумасшедший создал очередную секту.
- Во как! Сразу - сумасшедший. Отчего же так быстро испарилась доброжелательность к новоиспеченным друзьям, очень любящим христианство? И ты не упадёшь новоявленному "пророку" на грудь и не окропишь её слезами?
- Ну ладно, Дмитрий, сильно-то не глумись.
- Это ещё не сильно. Куда "сильнее" было твоё понимание византийских христиан, как злобных фанатиков, не пожелавших рыдать на груди Мухаммада. Значит, ты продолжаешь настаивать, что сибирский "продолжатель дела Христа" - именно сумасшедший?
- Ну, может быть, мошенник, создавший новую религию, просто чтобы денег заработать.
- Да. Лихо ты с "пророками" разбираешься. Христиане, бывшие современниками Мухаммада, отнеслись к новоявленному арабскому пророку куда мягче и деликатнее. Ты, случайно, не религиозный фанатик?
Андрей напряжённо засопел. Его поразила лёгкость, с которой Дмитрий загнал его в полный умственный тупик. Он понимал, конечно, что эта лёгкость связана с недостаточностью познаний в области сравнительного богословия. Это было обидно, но его на самом деле интересовала истина, а не победа в споре, так что собственную обиду было относительно легко проигнорировать.
Дмитрий выдержал паузу и продолжил:
- А как ты отнесёшься к "откровениям", которые сибирский (или арабский) пророк получает "от Бога"?
- Не поверю. Какое ещё "откровение" может быть после Христа?
- Вот! Это и есть главное. Значит, на месте византийских христиан, ты просто не поверил бы, что Коран - от Бога. Значит, новая религия - ничто. Её просто нет. Никак иначе христиане и не могли отнестись к новоявленному исламу, не смотря на все его реверансы в сторону христианства. Эти реверансы не могли вызвать у христиан ни доверия, ни радости в силу ещё одного очень простого обстоятельства: с одной стороны существует могучая христианская империя, охватившая полмира, а с другой стороны - арабский чудак и ничтожная горстка его приверженцев. Если слабый заискивает перед сильным, в этом нет ничего удивительного или внушающего к нему уважение.
- Но если "откровение" Мухаммада не от Бога, значит, оно от дьявола. Ведь третьего не дано.
- Это так. Но духовная реальность - штука тонкая, тут всё сложнее.
- Не тот ли это случай, когда недопустимо усложнять? Или Свет или тьма, или Истина или ложь, или Бог или дьявол.
- А человек?
- А причём тут человек?
- Разве человек не является субъектом духовной реальности? Не только объектом, но и субъектом?
- Поясни.
- В духовной сфере нельзя объявлять всё, не идущее от Бога, идущим от дьявола. Многое тут идёт от человека, а в человеке Свет и тьма, Истина и ложь переплетаются, порою, самым причудливым образом.
- Человек может быть обманщиком или не обманщиком, мошенником или не мошенником. Третье дано?
- Дано! В этом-то всё и дело. Давай разложим все возможные варианты происхождения откровения Мухаммада. Первое - откровение от Бога. Второе - Мухаммад бесноватый, которому диктовал дьявол. Третье - психический больной, шизофреник, страдающий раздвоением личности. Четвёртое - обманщик, который всё выдумал. В своё время я делал такой расклад и понял, что ни одно из этих объяснений не удовлетворяет меня в полной мере, в каждом я чувствовал фальшь.