- …что сохранность всех ваших шедевров будет недолговечной? Да. Это зависит, безусловно, от материала произведений. Я слышал о письме, что вы написали Иль Моро, предлагая свои услуги в качестве военного инженера.
Рот мой невольно открылся, но я удержал вертящиеся на языке слова. Как же он узнал об этом? То письмо было написано семнадцать лет тому назад, еще до того, как я перебрался в Милан.
Похоже, он прочел мои мысли и продолжил, склонившись ко мне:
- Маэстро Леонардо, я имею шпионов повсюду. Должен иметь… дабы завоевать и удержать власть. - Его зеленые глаза сверкнули. - Aut Caesar aut nihil - таков мой девиз.
Быть либо Цезарем, либо ничем. Изрядные амбиции.
- Вы хотите творить чудеса, - предположил я.
- Точно! - он ухмыльнулся. - Хочу творить чудеса. Разве можно стремиться к менее возвышенной цели?
- Мой отец сказал бы, что если понизить планку ожиданий, то с большей вероятностью можно достичь поставленной цели.
- Да, мой отец мог бы, вероятно, сказать то же самое.
- Но ваш отец, мой господин, стал Папой… а мой остался простым нотариусом.
- Что делает ваше восхождение к славе еще более впечатляющим.
Я взглянул на него с внезапным невероятным пониманием. Какой странный поворот принял наш разговор.
- Мое восхождение к славе?
- Вы только что отказались от приглашения его христианнейшего Величества. А между тем многие лорды и принцы не посмели бы даже подумать о таком.
- Вы полагаете, мой господин, я совершил ошибку?
- Нет. Я полагаю, что вас ждет великое будущее. Возможно, нас двоих ждет великое будущее…
Нас двоих?
Борджиа процитировал на латыни какого-то древнего автора: "Александр и Аристотель учились друг у друга". Я посмотрел ему в глаза. Он взял меня за руки:
- Какое удовольствие и честь для меня познакомиться с вами, маэстро Леонардо.
Я начал говорить ему про то, какое удовольствие и честь для меня знакомство с ним, но он оборвал меня:
- Я должен идти… иначе короля удивит мое отсутствие. Я дам о себе знать. Не знаю точно, когда именно, но так оно и будет. Когда я буду в состоянии сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
Когда я вышел из трапезной, герцог Валентинуа уже сидел верхом на лошади. На том превосходном животном с отливом цвета слоновой кости. Он махнул мне рукой на прощание, и лошадь легкой трусцой направилась к монастырским воротам.
- Возможно, ваше превосходительство, мне придется покинуть Милан, - повысив голос, произнес я. - Если…
- Не беспокойтесь, - откликнулся он. - Я найду вас. - Лошадь пустилась рысью. - Я пришлю вам особый знак.
9
Имола, 28 ноября 1499 года
ЧЕЗАРЕ
Сквозь забрало - серое марево. В моих ушах - барабанная дробь дождевых капель по металлу.
Я снял шлем. Оглянулся. За мной - десятитысячное войско. Наемники - гасконцы и швейцарцы. Множество итальянцев под командованием Вителлодзо.
Я проехал по залитым дождем улицам. Мимо ликующих горожан. Их глаза озарены светом благодарности. Я избавил их от жестокой тирании. Они ее ненавидели, поэтому приветствовали меня с любовью.
Тиранию олицетворяла Катерина Сфорца. Поразительная Амазонка. Кровожадная полногрудая самка. Я пока не знаком с ней… но знал, какие истории о ней рассказывали.
История первая. Оборона замка - осаждающая армия угрожала ее детям. "Давайте, убейте их! - воскликнула она, потом задрала юбки, обнажив женское естество, и заявила: - Глядите, у меня имеется кузница для отливки новых отпрысков".
История вторая. Ее второго мужа зарезали прямо у нее на глазах. Она привела солдат в тот квартал, где жили убийцы, и приказала убить всех живущих там. Женщин. Детей. Стариков. Всех до единого. И намеренно задержавшись, лично убедилась, что не осталось даже раненых.
О ней ходило множество историй… но суть их уже понятна.
Народ сдал город, однако замок мне придется взять самому. Эта Амазонка заперлась внутри. Она-то так просто не сдастся.
Ликование сменилось воплями. Благодарные взгляды стали испуганными. Я оглянулся: что же случилось?
Проклятые швейцарцы. Надругательство и разбой. Поджоги и разрушение. Насилие и убийства.
Я призвал французских офицеров. Они беспомощно пожали плечами:
- Мы не в силах управиться со швейцарцами.
Тогда я воззвал к Вителлодзо. Он также покачал головой:
- Солдаты есть солдаты. Пусть себе порезвятся.
- Нет! - взревел я. - Вы обязаны управиться со своими войсками. Иначе сами ответите за их преступления.
Я приказал вызвать командира швейцарцев. Приказ прошел по офицерскому составу сверху донизу. И вернулся обратно - швейцарский командир занимался тем же. Надругательством и разбоем. Поджогами и разрушением. Насилием и убийством.
Никогда больше я не буду доверять наемникам. Поднявшись в седле, я зычно крикнул:
- Если я выживу и буду вашим господином, то клянусь, что восполню вам все потери!
Но никто уже не слушал. Люди бросились врассыпную. Слышались истошные вопли. Горожане рыдали, истекали кровью и умирали.
И вдруг - громоподобный грохот. Все застыли. Повернувшись, я увидел полуразрушенный дом. Над головой просвистело сокрушительное пушечное ядро. Пролетело над главной улицей. Амазонка начала нас обстреливать.
Я нацепил шлем. В моих ушах - барабанная дробь дождя по металлу. Сквозь забрало - темная громада замка.
5 декабря 1499 года
Целая неделя бомбардировки - и едва заметная брешь. Твердыня замка непробиваема. Воля Амазонки тверда. С такой чертовой скоростью нам придется проторчать здесь до самого Рождества. Но у меня нет столько времени. Необходимо быстро провести захват.
Я отправился к Вителлодзо. Он сидел в своей палатке и завтракал.
- Есть ли способ ускорить взятие?
- Нет, если не будет подкрепления, мой господин. Новых орудий. Более мощных пушек.
- Они на подходе. Я говорил вам. Но между тем…
- Вы могли бы попытаться начать с ней переговоры.
- Вы полагаете, что она склонна к разговорам?
- Сомневаюсь. Но кто знает… Может, они там дохнут от голода.
- М-да. Вы правы. Стоит попробовать.
После полудня поступило сообщение. Амазонка согласна на переговоры.
- Вы должны прийти к подъемному мосту, - сообщил посланник. - Ее превосходительство встретит вас там. Таким образом, ваши переговоры пройдут в полной секретности.
Я призадумался. Мне вспомнилась третья история. Мой отец послал Амазонке письмо. В нем говорилось, что она задолжала церкви деньги: "Платеж запаздывает. Мой сын приедет забрать его". Она присылает ответ, написанный на саване. В этот саван завернут труп. Труп жертвы чумы. Ее "ответ" перехватили, посланцев подвергли пыткам. Они во всем признались. Мой отец выжил. Но мораль ясна - Амазонке нельзя доверять.
Доспехи пришлось снять. Я облачился в черный бархатный камзол, но под него надел прочную кольчугу. И на случай спрятал кинжал в рукаве.
Направился к мосту. Адъютанты пошли следом. Махнул им рукой, и они отступили. Со скрипом опустился подъемный мост.
Под решеткой стояла Амазонка. В платье алого шелка. Ее глаза сверкали. Грудь вздымалась. Мне захотелось коснуться ее. Захотелось сдавить руками ее горло. Захотелось…
Подъемный мост лег на землю. Я отвесил Амазонке поклон. Она ответила реверансом. Она одна - насколько я вижу. Сделав шаг вперед, она вступила на мост. Я повторил ее движение. Моя нога скользнула по бревну. Бревно зашаталось. Я услышал лязг металла. Скрежет шестеренок. Что за…
- Это ловушка! - раздался чей-то крик. Моя правая нога взлетела в воздух. Я отпрыгнул, приземлился на спину прямо в слякотную грязь. Черный бархат испачкан. Мой плащ насквозь промок.
- Ты поторопился, болван!
Мост спешно подняли, и он с лязгом закрылся. Еще пара шагов - и я был бы в ловушке. По ее милости. Был бы мертвецом.
Меня окружила охрана. Они сдвинули щиты, приняв на себя пять стрел. Меня увели подальше от ворот.
Я отправился повидать Рамиро да Лорку. Моего управляющего. Бородатого толстяка. С жестоким, циничным изгибом губ, со взглядом грешника. С раннего детства я знаком с ним. Раньше он любил жутко пугать меня. Теперь он страшно пугает других для меня.
Я обращаюсь к нему по-испански:
- Сделайте общенародное объявление. Назначим цену за ее голову. Двадцать тысяч дукатов, если ее доставят живой.
Рамиро кивнул. Кровожадная усмешка:
- А если мертвой?
Мне хочется коснуться ее. Хочется сдавить руками ее горло. Хочется…
- Десять тысяч.
17 декабря 1499 года
Я поднял командирский жезл - и опустил его. Тишина взорвалась ревом. Наемники хлынули в брешь.
Жуткий хаос. Дым и кровь. Вопли людей и лязг стали. Воздух полон стрел.
Я закрыл голову шлемом. Пришпорив лошадь, направил ее вперед. По заполнившим ров бревнам. По трупам. Через замковый двор. Сквозь едкий тошнотворный запах пороха, смешанного с кровью. В сад с пылающими фруктовыми деревьями.
Войдя в башню, я нашел Амазонку в черном шелковом облачении под серебряными доспехами. Ее выпуклости скрывал стальной нагрудник. На розовом лице выражение гордости. С двух сторон ее держали стражники.
Шепот Рамиро: "Мой господин, мы нашли ее на пороховых складах. Она пыталась взорвать их. К счастью, подмок фитиль".