Это был человек в промасленной рабочей одежде, с серьезным лицом, но веселыми глазами.
Девочка не ответила. Она отделила рыбку от крючка и стукнула ее о настил пристани.
- Не так, - снова сказал человек. - Так они не умирают. - Он схватил рыбу за жабры указательным и большим пальцами и сжал. - Смотри, так ее мучения сразу кончились. Если попадется большая рыба, я тебе помогу.
Девочка взглянула на него из-под челки, быстрыми пальцами насаживая на крючок нового червя.
- Ты очень ловка, хотя и мала, - кивнул он одобрительно. - Сколько тебе лет?
- Десять, - недоверчиво буркнула девочка, не зная, шутит или нет этот мужчина, вступивший с ней в разговор.
- Что ты делаешь с рыбой?
- Мать варит суп.
- Ты здесь бываешь каждое утро?
- Да.
Поплавок между тем исчез под водой, леска натянулась.
- Она вырывается, тянет, она большая, - бормотала девочка, покраснев от напряжения.
- Вот так. Смотри, очень красивый окунь. Дай-ка помогу.
Человек снял с крючка окуня.
- А если бы попалась такая большая рыбина, что утянула бы тебя в море?
Глаза девочки опять сверкнули недоверием.
- И не попадется, - ответила она. - Большие рыбы не идут на червяка. А тебе нельзя говорить так громко: рыбу распугаешь. Разве ты не понимаешь?
- Рыба меня не боится, - сказал он, улыбнувшись. - Я ведь тоже старый рыбак.
Они помолчали. Девочка уселась поудобнее, свесив забрызганные грязью ноги в воду. Человек оперся на перила и смотрел на буксир-угольщик, где рабочие с обнаженными спинами начали бросать первые лопаты угля. Большой грузовик прогрохотал в сторону парохода. В доме на вершине холма загремели молочные бидоны. Женщины отправились на рынок покупать молоко у крестьян.
- Сегодня утром оно пять марок! - кричал резкий женский голос. - На левой стороне рынка можно купить за эту цену.
- Ты оттуда? - спросил мужчина, указывая на дом. - Эй, держись, клюет!
- Ничего, - в голосе девочки звучала уверенность, когда они вытаскивала красноглазую плотву. - Теперь уже пять. А вчера поймала семь. Мать их присолила. А сегодня суп будет…
Завод загудел. Окрестности ожили, темный людской поток потек в ворота.
- Ну, мне пора идти, - сказал мужчина. - А жаль, нынче прекрасное утро… Ты будешь завтра ловить?
- Наверное, - сказала девочка и посмотрела ему вслед.
Перепрыгивая через груды железного лома, лежавшего вокруг, он крупными шагами направился к заводу.
Но на следующее утро девочки не было на ее обычном мосте. Человек пришел туда в половине седьмого, слегка разочарованно улыбнулся, но затем уселся на перила с довольным видом. Он сидел, посвистывая, до тех пор, пока не загудел завод. Смотрел, щурясь, на отражение солнца в воде и плавный полет птиц в воздухе.
В этот вечер девочка нарыла на задворках толстых червей больше, чем обычно, и улеглась спать довольная. Завтра наверняка попадется много окуней. Она беспокойно спала между двумя младшими сестренками: ей снилось, будто большая рыбина тащит ее в море, а на пристани стоит незнакомый мужчина и смеется.
Проснулась она довольно рано, попробовала освободиться от рук и ног сестер так, чтобы не разбудить их. Отправься они с нею, - конечно, не поймать ни одной рыбы. Натягивая платье, она посмотрела на кровать родителей. Отец спал на спине со слегка приоткрытым ртом, мать отвернулась от него. Оба они с мучительно сдвинутыми во сне бровями выглядели очень жалкими.
Девочка пробежала на цыпочках в переднюю и взяла в углу банку с червями. На дворе было прохладно, мерзли ноги. Капли росы блестели на траве. Никто в мире еще не проснулся, только она, солнце да рыба. Было так весело думать об этом, что она остановилась на полпути и рассмеялась.
Да, клевали сегодня только окуни. Она едва успевала вытаскивать их из воды. В бидоне плескалось уже порядочно окуней, когда снова подошел позавчерашний незнакомец. На этот раз он был не в рабочем костюме, в руке держал удочку.
- Эге-ге! - сказал он, заглядывая в бидон. - Ты сегодня рано вышла на работу. Ну, давай половим наперегонки.
Девочка с жалостью посмотрела на его удочку. Удилищем служила простая рейка, а поплавком - пробка от лимонадной бутылки.
- Ну, я тебя перегоню, - сказала девочка.
По всему было видно, что так и будет. Человек к тому же был рассеян. Он пристально смотрел то на небо, то на море, совсем не обращая внимания на поплавок, который подпрыгивал и то и дело исчезал под водой.
- Какой же ты рыбак! - сказала девочка. - Посмотри на свой поплавок!
- Зато погляди, какое чудо, - ответил он, вытаскивая окуня не виданных девочкой размеров, и бросил его в бидон. - Я ловлю для тебя, ведь мне никто не варит ухи.
- А почему? Разве у тебя нет дома?
- Нет. Может, был раньше, когда я был в твоем возрасте.
- Вот в этом-то и нет радости, - сказала девочка по-взрослому и прикусила нижнюю губу.
Человек внимательно посмотрел на нее и нахмурил брови.
- В чем нет радости? В доме?
- Конечно.
- Вот как! - сказал он. - Такие-то дела… Что ж они тебе сделали?
- Ничего. Просто так, - неприветливо ответила девочка.
- Смотри на поплавок, - сказал человек, а сам вытащил плотву, которая билась так, что дрожали чешуйки.
- А почему ты вчера не пришла?
- Проспала, - ответила девочка, еще больше раздражаясь.
- Эге-ге!.. А вчера рыба так и прыгала бы прямо в бидон!
- Откуда ты это знаешь?
- Я был здесь. Она прыгала возле пристани, чтобы взглянуть, не видно ли тебя.
- Ты обманываешь. - Девочкой овладел короткий приступ смеха, но она тотчас снова помрачнела. - Я не могла уснуть ночью, потому что слушала, как говорили отец с матерью. А потому проспала.
- О чем они говорили?
- Не скажу. - Нижняя губа девочки обвисла, а глава начали часто моргать.
Он мгновение смотрел на нее.
- Сколько же тебе лет?
- Десять.
- А вас много?
- Пятеро.
- И ты старшая?
Девочка кивнула.
- Мальчики уехали в деревню, а мне нужно ухаживать за другими, потому что… потому что у нас опять будет новый. Я ни разу не была в деревне, - добавила она поспешно.
- Ах так! Таким-то образом… - Ну-ну, - медленно произнес человек каким-то странным тоном. - Ах, черт побери, черт побери! - сказал он вдруг злобно.
- Почему ты ругаешься?
- Так просто. Это у меня такая глупая привычка.
Они уставились каждый на свой поплавок. В эту минуту девочка напоминала взрослого человека, обремененного заботами.
Когда загудел заводской гудок, девочка подняла голову.
- Ну, тебе пора идти.
- Совсем не нужно. Завод во мне больше не нуждается, так же как и я в нем. Ты понимаешь?
- Ты получил расчет? - Девочка произнесла слово "расчет" так серьезно и не по годам рассудительно, что человек засмеялся.
- Да ты… да ты настоящая взрослая тетка! Вот именно, как раз расчет-то я и получил. Сколько же тебе? Десять? Хм! - Трепещущий окунь упал в жестяной бидон.
- Уже хватит на суп, - сказала девочка. - Но, конечно, суп мне надоел. - Она сделала гримасу. - А ты завтра придешь?
- Нет. Я ухожу из города.
- Куда?
Мужчина широко повел рукой.
- Куда-нибудь. На проселочную дорогу. В деревню.
Девочка понимающе кивнула:
- Искать работу. А если не найдешь, на что будешь жить?
- Разве ты не знаешь, что я могу жить ветром и травой?
- Опять обманываешь… Я бы тоже хотела уйти.
- Пойдем вместе. - Глаза его сузились в веселые щелочки. - Если устанешь, можешь ехать верхом у меня на плечах.
На мгновение в глазах девочки отразилось воодушевление. Но тут же она снова стала серьезной и рассудительной.
- Ты смеешься, - сказала она. - Я бы, может, и пошла, но надо быть дома. - Она сжала губы и уставилась на поплавок.
Человек опять засмеялся, но вдруг осекся.
- Ах, черт побери, черт побери! - пробормотал он.
- Не ругайся, - сказала девочка с укором. - Хватит пока рыбы. - Она вытащила леску из воды и стала сматывать удочку.
Они вместе дошли до тропинки, поднимавшейся к дому. Девочка остановилась и протянула руку.
- Ну, пока, - сказала она. - Спасибо за рыбу.
- Ты не хочешь взять мою удочку? - спросил мужчина.
- Анни могла бы ловить ею, - сказала девочка, окидывая удочку критическим взглядом; затем она, до смешного маленькая, зашагала к дому - удочки на левом плече, бидон и банка с червями в правой руке.
Человек смотрел ей вслед, пока она не подошла к воротам. Там девочка обернулась и кивнула еще раз. Он помахал рукой, подтянул брюки и направился, посвистывая, к черной от каменного угля дороге.