- Иван Васильевич, да ведь вы сами говорили…
- За твой счет! - крикнул Минаев, пристукнув по столу кулаком. - А если повторится, - сниму с работы, так и знай.
Зуев выбежал из кабинета, хлопнув дверью. Но Вадим считал, что с бригадиром обошлись недопустимо мягко.
- Переведите меня, Иван Васильевич, в другую бригаду, - угрюмо сказал он. - С Зуевым я не стану работать.
- И я, - присоединился к нему Андрей.
- Да вы что? - растерянно развел руками Минаев. - Мало ли чего на производстве бывает - дело такое, без неприятностей не обойдешься.
- Не буду работать с Зуевым, - повторил Вадим.
- Ну ладно, давайте так: без мастера не станем решать. А выйдет на работу Петр Антонович - посоветуемся, послушаем, что он скажет. Договорились?
- Ладно, - нехотя обронил Вадим.
- Подождем, - в тон ему сказал Андрей.
18
На Аркадия почти одновременно свалились две неприятности. Жена, сдержав угрозу, подала в суд. Аркадия пригласили повесткой и объявили, что если в ближайшее время он не поступит на работу, его будут судить как злостного неплательщика алиментов. Аркадий обещал устроиться, но все медлил. И тут получил новый удар.
Отец написал письмо в техникум, в котором, как заверял Аркадий, он учился. Рогачев-старший просил осведомить его об успеваемости сына. В ответ ему сообщили, что никакого Аркадия Рогачева в техникуме нет и не было. Отец рассвирепел и перестал посылать деньги. Мать перевела тайком двести рублей, но вскоре написала, что отец узнал, был скандал, и впредь она не сможет ему помогать. "Ты должен, Аркаша, хотя бы временно устроиться на работу", - писала она.
Аркадий и сам начинал понимать, что это неизбежно. Но куда пойти? Он уже столько переменил мест, что везде его знали, и отнюдь не с лучшей стороны. И тут вдруг он вспомнил Вадима.
"Пойду к нему, - решил Аркадий. - Если уж работать, так все-таки удобнее, когда рядом знакомый человек".
Аркадия мало беспокоило, что расстались они с Вадимом весьма недружелюбно. Подумаешь, поссорились. Можно помириться. К тому же и причины серьезной не было для ссоры. Из-за чего все началось? Аркадий сразу не мог вспомнить. А, кажется, тоже из-за этих алиментов. "Ведь это твой ребенок…" Надо бы сходить к Клавке, посмотреть девчонку. Сколько ей теперь? Года два? Нет, меньше. Так вы, уважаемый Вадим, беспокоитесь о чужом ребенке? Очень хорошо, помогите бедному папаше обрести заработок…
Он едва узнал Вадима, увидев его в грязной суконной куртке, в смешной широкополой шляпе и в валенках. "Неужели и я буду таким чучелом? - подумал Аркадий. - А жарища! И воняет чем-то". Первым его желанием было бежать из этого мрачноватого, тесного и душного цеха. Но тут же он подумал, что на работу все равно нужно устраиваться немедленно. К тому же это, вероятно, не надолго, как всегда.
- Привет, Вадим! - окликнул Аркадий и улыбнулся обернувшемуся Вадиму так, точно между ними ничего не произошло.
- Здравствуй, - удивленно сказал Вадим и, сняв рукавицу, протянул руку. На миг в пожатии сплелись две руки - большая, грубая и грязная рука Вадима и белая - Аркадия.
- Ох, испачкал я тебя, - смутившись, сказал Вадим.
- Неважно. Надоело жить чистюлей, пришел устраиваться на работу. К тому же и алименты… Я много думал и решил, что ты прав. Своего ребенка я должен обеспечить, хотя бы материально.
- Ну, наконец-то поумнел, - пошутил Вадим.
- Теперь ты должен мне помочь.
- Чем же?
- Пойдем вместе к начальнику цеха, отрекомендуешь меня как своего школьного товарища. Тем более, ты - член комсомольского бюро, с твоим мнением должны считаться.
- Где это ты успел узнать?
- Земля слухом полнится.
- Не подойдет тебе наша работа, - предупредил Вадим, вытирая вспотевшее лицо не очень чистым платком. - Нелегкая.
- А есть на свете легкая работа? - усмехнулся Аркадий.
- Есть. Та, которую любишь. Я вот полюбил, а тебе вряд ли по душе придется.
- Выбора нет, - вздохнул Аркадий и тут же перешел на шутливый тон: - На руководящую должность - никакой надежды, карман пуст, от милого папеньки и дорогой супруги вместо поддержки - одни неприятности. То ли вешаться, то ли работать. Хочу начать с последнего.
Вадим совсем оттаял, заулыбался. "Легкий человек, - подумал он. - Хорошо такому".
- Ладно, ты подожди, сейчас мастер подойдет, поговорим.
- Не лучше ли прямо к начальнику цеха? Из отдела кадров ему звонили.
- Занят он. Заседают.
- Что ж, подождем.
- Ты извини…
Вадим отошел, стал, жмурясь от жара, вынимать из печи опоки. "Это мне и в самом деле не подойдет, - думал Аркадий, наблюдая за работой литейщиков. - А, ладно, попробую. С неделю тут можно выдержать? Схожу к Клавке, покажу ей заводской пропуск, уговорю, а там видно будет".
Ждать пришлось довольно долго. Аркадий, вообще склонный к быстрой смене настроений, почувствовал раздражение. "Какого черта они там расселись? - думал он. - Плюнуть да уйти". Но вспомнилась судебная повестка, письмо матери, долги - Аркадий был должен всем знакомым, больше не у кого было занять, - и он продолжал ждать, опершись локтем на грязный подоконник и стараясь сохранять вид независимый и достойный.
А в кабинете Минаева тем временем сидели Бережков и Нилов. Цеху снова увеличили программу. Минаев только что пришел из заводоуправления. Главный инженер хвалил его за то, что сократили время прокалки форм. "На литейных участках производительность труда возрастает процентов на тридцать - сорок. Другие подтянуть легче. Думайте". "Дайте нам закончить строительство", - взмолился Минаев. "Не можем ждать. Надо и строить, и работать".
Думайте… Вот они и сидели, думали. Петр Антонович предлагал механизировать формовку. Несколько дней назад Минаев отверг его предложение, и у них даже вышел серьезный конфликт. "Формовка не является узким местом, - объявил Минаев. - Пока не до того". "А меня интересуют не одни узкие места, а люди. Женщины сеют песок, как муку. У них, поди, легкие почернели от пыли". "Конечно, тебе, как автору предложения…" Нилов побагровел. "Выходит, я не для дела, а для себя хлопочу? Может, за вознаграждение бьюсь? Да ты… Я ночью спать не мог - думал, больной чертил - и все из-за какой-то сотни рублей? Так ты думаешь?" "Не кипятись, что вы все стали такие нежные, слова сказать нельзя…"
Все же они в тот раз ни до чего не договорились. А теперь предложение Нилова пришлось очень кстати. Если главный инженер поддержит, через неделю… Одним словом, с формовкой все в порядке. Остается модельное. Ну, тут придется добавить работниц.
Минаев, как солдат, привык выполнять, а не обсуждать приказы. Надо - значит, надо. Другое дело Бережков. Федор Федорович был недоволен и этим новым увеличением программы, и ходом строительства цеха, и многими порядками, вернее, беспорядками в цехе.
- Эти скачки не доведут до добра, - ворчал он. - Все на больших скоростях мчимся. Цех задыхается - нет, увеличивают программу, когда надо сосредоточить внимание на строительстве. Там тоже будет масса недоделок, уже сейчас видно. Формовочный узел не обеспечит программу. Не очень умно спланирован литейный участок. А главное - транспортировка. Между машинами-автоматами будет разъезжать доисторическая колесница.
Минаев молчал. В замечаниях Бережкова было много справедливого. Так много, что плечи начальника цеха как-то вдруг ссутулились, и он почувствовал гнетущую усталость.
- Я тоже думал об этом, - согласился с Бережковым Петр Антонович. - Не понимаю, почему так…
Бережков вскинулся. Обычная сдержанность вдруг покинула его.
- Потому что спешка! Потому что кабинеты! Часто вы видели в цехе проектировщиков? Спрашивал кто-нибудь вас, опытного мастера-литейщика, о целесообразности именно такой конструкции печи? Нет? И меня - нет. И механика нашего не спрашивали. О рабочих нечего и говорить.
- Надо поставить этот вопрос на партийном бюро, - предложил Нилов. - Вынести на заводское партийное собрание. Если мы видим неурядицы и молчим, - большая на нас вина.
Минаев потер припухшие от недосыпания глаза.
- Ладно, об этом еще поговорим. Сейчас на очереди новая программа. Как у литейщиков - третью смену придется создавать? Кстати, там молодежь недовольна Зуевым. Надо их разделить. Не знаю только, кого бригадиром назначить. Андрей молод и мягковат для такого дела, у Егорова опыта мало.
Петр Антонович заступился за Вадима:
- Опыт - дело наживное. Буду помогать, учить. Парень серьезный и к литейному делу от души привержен.
- Ну, ладно, зови его. А ты, Федор Федорович, займись пресс-формами для новых деталей. Хоть ты и враг спешки, а все же советую помнить: дело срочное.
Нилов и Бережков ушли. Минаев встал, прошелся по кабинету, радуясь минутной передышке. Вдруг почувствовал, что очень голоден, засосало под ложечкой, когда вспомнил о бутербродах с колбасой и сыром. Сходить в столовую редко удается, все некогда, жена знает это и дает завтрак из дома с непременным наказом съесть. Минаев чаще всего ест бутерброды на обратном пути домой. Видно, и сегодня придется так: вон, уже стучат.
Вошел Вадим с каким-то незнакомым парнем.
- А, это о тебе звонили? - догадался Минаев.
- Обо мне, - подтвердил Аркадий, располагающе улыбнувшись.
- Мой школьный товарищ, думает к нам в цех поступать.
Минаев критически оглядел узкие брюки, модную вельветовую куртку, пестрый галстук Аркадия.
- Нету у нас такой чистенькой работы, - сказал он, сразу угадав, что рабочего из этого парня не получится.
- Я и на грязную согласен, - ответил Аркадий.
- Трудкнижка с собой?